Голос в вашей голове.
Предупреждение: литературная зарисовка сна, несущая в себе элементы порочного и отталкивающего.
читать дальшеЕму показалось, что он так и не смог уснуть. Вот только закрыл глаза, и тут уже утро. Странное утро… свет словно рассеивался и становился мягче, да еще этот несносный желтый отблеск повсюду…
Ах, да, у Наташи же новые занавески этого ядреного лимонного оттенка, вот что вызывает острый приступ дежа вю и осознания себя больным гепатитом.
Желтый оттенок преобладал повсюду. На кухне, где он так и уснул вчера, все глянцевые поверхности, от холодильника в углу, до оставленной на столе чашки, приобрели эту желтушность. Бежевые обои, казалось, тоже пожелтели, напитавшись рассеянным светом желтизны из окна. Даже белая лампа под потолком казалась желтоватой и обреченной с этим жить.
— Где я? — прохрипел он. Оглядевшись, он понял, что уснул прямо посреди разговора, не раздеваясь, а проснулся на своей новой квартире. Вернее, это была квартира его старой подруги Наташи, предложившей снимать жилье вместе. То есть, он снимает комнату на ее жилплощади, что дает подруге дополнительный доход, а ему свободу и покой.
На стене висел желтушный телефон, за трубку которого была воткнута бумажка с номером, на случай, если он захочет кому-то его сообщить.
— 515 34 35, — одними губами прочел он, вставая с узкой кухонной кушетки.
В коридоре кто-то негромко кашлянул. Новый житель старой квартиры не насторожился. Может, Наташка забыла что-то, вот и вернулась за вещью.
Когда он вышел в коридор, он понял, что ошибся. На пороге комнаты, дверь которой как раз располагалась напротив входа в ванну, стояла… Смерть.
Высокая женщина с фигурой прекрасных дам эпохи ренессанса. Затянутая в мягкий бархат длинного одеяния с капюшоном, она грациозно прохаживалась по комнате Наташи, покручивая в пухлых ручках изящную косу. Канонический предмет образа служил, скорее, приятным дополнением к общему образу, чем выполнял какую-либо функцию при хозяйке.
— Я умер? — с трудом выдавил он из себя, не сводя взгляда со Смерти. — Но я же хожу… — глупо добавил он. Смерть повернулась к нему и посмотрела на мужчину холодными светло-синими глазами.
— Не ожидал? — произнесла она грудным голосом, вежливо улыбаясь. — Ходит он, надо же… и куда ты шел?
— В сортир, — тупо отозвался мужчина. — Я по утрам туда хожу обычно первым делом.
— Так иди.
Смерть наморщила неодобрительно носик, покручивая изящную косу в руках. Мужчина кивнул и спешно юркнул за дверь ванной, совмещенной с уборной. Присев по-женски на унитаз, он обхватил голову руками. Желтый свет вокруг, казалось, становился только гуще и насыщенней. Да и четкость предметов неотвратимо стиралась. Он с ужасом осознал, что не чувствует позывов к мочеиспусканию. Вообще никаких позывов он не чувствует.
Медленно выйдя из туалета, он подошел к Смерти.
— Я где-то обсчитался, — пробормотал он, — десятая жизнь взаймы кончилась, да?
Смерть с интересом посмотрела на собеседника. Он был почти на голову ниже ее, но крепко сложен и невероятно силен. Правда, все его достоинства сейчас выглядели жалко под изучающим взглядом самой Смерти.
— Десятая жизнь? — уточнила Смерть, подходя поближе к мужчине. Он ощутил, как от нее пахнет дорогим парфюмом, косметикой и чем-то приятно притягательным.
— Я был болен, — выдавил он, — церебральный паралич. Смог выторговать для себя десять жизней подряд, но с условием, что сам буду искать людей, у которых отниму их время. Буду жить за них, полноценным и здоровым. Но выносить приговор должен я сам.
Он мельком взглянул на себя в зеркало коридора, откуда на него хмуро смотрел коренастый блондин за сорок, с отросшими волосами и помятым загорелым лицом. Смерть присела на пуфик в коридоре, грациозно положив ногу на ногу, и поставив косу рядом.
— Жил, значит, себе, жил, а сегодня проснулся мертвым? — на ее ярко-алых губах заиграла улыбка.
— Но разве можно проснуться мертвым? — буркнул мужчина, прохаживаясь рядом и стараясь лишний раз не смотреть на грудь собеседнице.
«Не можешь же ты ее хотеть, — думал он, — ладно контракты с жизнями, ладно подняться живым трупом, но Смерть трахать — это уже перебор!»
— Но ты же постепенно теряешь зрение? Может, восприятие цвета исказилось?
Она мурлыкала слова, всем своим видом провоцируя его на активные действия недвусмысленного характера, не сводя с него обжигающего взгляда светло-синих глаз.
«Какая у нее кожа… — внезапно подумал он, — молочно-белая, гладкая, упругая и, наверняка, шелковистая на ощупь. И даже эта блядская желтизна над ней не властна».
— Да, — хрипло выдал он, сглатывая комок в горле.
— Что «да»?
Смерть подалась вперед, почти касаясь стоящего напротив нее мужчины.
— Есть нарушение восприятия цвета, — выдавил он, — все кажется желтым. И продолжает желтеть дальше. Да и дальность зрения падает едва ли не с каждой минутой.
— Сетчатка глаза быстро отмирает, — пожала плечами Смерть. — Меня же ты видишь хорошо?
Он кивнул.
Все, что случилось далее, прямо на пуфике, отложилось у него в голове настолько смутно, что он четко запомнил только одну фразу:
— Неужели, действительно был в прошлом парализован? Никогда бы по тебе не сказала.
— Да, запущенный был случай, — прерывисто выдохнул он. Мягкий бархат одеяний Смерти ласково скользил по его обнаженному телу, словно дразнясь и играясь с ним. Смерть выглядела самой обыкновенной довольной женщиной, которую немало, но приятно, удивил в постели новый любовник. Каштановые волосы у нее растрепались, светло-синие глаза блестели, а на бледных щеках появился яркий румянец.
— Я буду заглядывать, — сказала она, поднимаясь с пуфика.
— В смысле?
— Глупо же тебя забирать, когда мы можем так проводить время, — она улыбнулась, кокетливо поглядывая на обескураженного мужчину посреди полутемного коридора чужой квартиры.
— Я снова живой?
Смерть согласно кивнула.
— Каково это, проснуться мертвым? — спросила она на пороге квартиры. В голосе Смерти слышались едва уловимые нотки зависти.
— Странно и страшно, а еще одиноко, — честно ответил он. — А каково это быть Смертью?
— Да так же, — пожала она плечами, исчезая за дверью. — Только еще и навсегда.
18. 11. 14
читать дальшеЕму показалось, что он так и не смог уснуть. Вот только закрыл глаза, и тут уже утро. Странное утро… свет словно рассеивался и становился мягче, да еще этот несносный желтый отблеск повсюду…
Ах, да, у Наташи же новые занавески этого ядреного лимонного оттенка, вот что вызывает острый приступ дежа вю и осознания себя больным гепатитом.
Желтый оттенок преобладал повсюду. На кухне, где он так и уснул вчера, все глянцевые поверхности, от холодильника в углу, до оставленной на столе чашки, приобрели эту желтушность. Бежевые обои, казалось, тоже пожелтели, напитавшись рассеянным светом желтизны из окна. Даже белая лампа под потолком казалась желтоватой и обреченной с этим жить.
— Где я? — прохрипел он. Оглядевшись, он понял, что уснул прямо посреди разговора, не раздеваясь, а проснулся на своей новой квартире. Вернее, это была квартира его старой подруги Наташи, предложившей снимать жилье вместе. То есть, он снимает комнату на ее жилплощади, что дает подруге дополнительный доход, а ему свободу и покой.
На стене висел желтушный телефон, за трубку которого была воткнута бумажка с номером, на случай, если он захочет кому-то его сообщить.
— 515 34 35, — одними губами прочел он, вставая с узкой кухонной кушетки.
В коридоре кто-то негромко кашлянул. Новый житель старой квартиры не насторожился. Может, Наташка забыла что-то, вот и вернулась за вещью.
Когда он вышел в коридор, он понял, что ошибся. На пороге комнаты, дверь которой как раз располагалась напротив входа в ванну, стояла… Смерть.
Высокая женщина с фигурой прекрасных дам эпохи ренессанса. Затянутая в мягкий бархат длинного одеяния с капюшоном, она грациозно прохаживалась по комнате Наташи, покручивая в пухлых ручках изящную косу. Канонический предмет образа служил, скорее, приятным дополнением к общему образу, чем выполнял какую-либо функцию при хозяйке.
— Я умер? — с трудом выдавил он из себя, не сводя взгляда со Смерти. — Но я же хожу… — глупо добавил он. Смерть повернулась к нему и посмотрела на мужчину холодными светло-синими глазами.
— Не ожидал? — произнесла она грудным голосом, вежливо улыбаясь. — Ходит он, надо же… и куда ты шел?
— В сортир, — тупо отозвался мужчина. — Я по утрам туда хожу обычно первым делом.
— Так иди.
Смерть наморщила неодобрительно носик, покручивая изящную косу в руках. Мужчина кивнул и спешно юркнул за дверь ванной, совмещенной с уборной. Присев по-женски на унитаз, он обхватил голову руками. Желтый свет вокруг, казалось, становился только гуще и насыщенней. Да и четкость предметов неотвратимо стиралась. Он с ужасом осознал, что не чувствует позывов к мочеиспусканию. Вообще никаких позывов он не чувствует.
Медленно выйдя из туалета, он подошел к Смерти.
— Я где-то обсчитался, — пробормотал он, — десятая жизнь взаймы кончилась, да?
Смерть с интересом посмотрела на собеседника. Он был почти на голову ниже ее, но крепко сложен и невероятно силен. Правда, все его достоинства сейчас выглядели жалко под изучающим взглядом самой Смерти.
— Десятая жизнь? — уточнила Смерть, подходя поближе к мужчине. Он ощутил, как от нее пахнет дорогим парфюмом, косметикой и чем-то приятно притягательным.
— Я был болен, — выдавил он, — церебральный паралич. Смог выторговать для себя десять жизней подряд, но с условием, что сам буду искать людей, у которых отниму их время. Буду жить за них, полноценным и здоровым. Но выносить приговор должен я сам.
Он мельком взглянул на себя в зеркало коридора, откуда на него хмуро смотрел коренастый блондин за сорок, с отросшими волосами и помятым загорелым лицом. Смерть присела на пуфик в коридоре, грациозно положив ногу на ногу, и поставив косу рядом.
— Жил, значит, себе, жил, а сегодня проснулся мертвым? — на ее ярко-алых губах заиграла улыбка.
— Но разве можно проснуться мертвым? — буркнул мужчина, прохаживаясь рядом и стараясь лишний раз не смотреть на грудь собеседнице.
«Не можешь же ты ее хотеть, — думал он, — ладно контракты с жизнями, ладно подняться живым трупом, но Смерть трахать — это уже перебор!»
— Но ты же постепенно теряешь зрение? Может, восприятие цвета исказилось?
Она мурлыкала слова, всем своим видом провоцируя его на активные действия недвусмысленного характера, не сводя с него обжигающего взгляда светло-синих глаз.
«Какая у нее кожа… — внезапно подумал он, — молочно-белая, гладкая, упругая и, наверняка, шелковистая на ощупь. И даже эта блядская желтизна над ней не властна».
— Да, — хрипло выдал он, сглатывая комок в горле.
— Что «да»?
Смерть подалась вперед, почти касаясь стоящего напротив нее мужчины.
— Есть нарушение восприятия цвета, — выдавил он, — все кажется желтым. И продолжает желтеть дальше. Да и дальность зрения падает едва ли не с каждой минутой.
— Сетчатка глаза быстро отмирает, — пожала плечами Смерть. — Меня же ты видишь хорошо?
Он кивнул.
Все, что случилось далее, прямо на пуфике, отложилось у него в голове настолько смутно, что он четко запомнил только одну фразу:
— Неужели, действительно был в прошлом парализован? Никогда бы по тебе не сказала.
— Да, запущенный был случай, — прерывисто выдохнул он. Мягкий бархат одеяний Смерти ласково скользил по его обнаженному телу, словно дразнясь и играясь с ним. Смерть выглядела самой обыкновенной довольной женщиной, которую немало, но приятно, удивил в постели новый любовник. Каштановые волосы у нее растрепались, светло-синие глаза блестели, а на бледных щеках появился яркий румянец.
— Я буду заглядывать, — сказала она, поднимаясь с пуфика.
— В смысле?
— Глупо же тебя забирать, когда мы можем так проводить время, — она улыбнулась, кокетливо поглядывая на обескураженного мужчину посреди полутемного коридора чужой квартиры.
— Я снова живой?
Смерть согласно кивнула.
— Каково это, проснуться мертвым? — спросила она на пороге квартиры. В голосе Смерти слышались едва уловимые нотки зависти.
— Странно и страшно, а еще одиноко, — честно ответил он. — А каково это быть Смертью?
— Да так же, — пожала она плечами, исчезая за дверью. — Только еще и навсегда.
18. 11. 14
@темы: Творчество. Рассказы., Сны
Великолепно!
И очень необычный образ Смерти, за что отдельное восторженное "Мяу")
Их хорошо получается записывать сразу, утром, по свежим следам... У тебя отлично получается, солнце!