Голос в вашей голове.
Итак, правки в новом тексте, как оказалось, было немного, да и та заключалась в согласовании сюжета, да в надлежащем оформлении текста. Так что, вот она, последняя глава...
читать дальше
Время идет — не видать пока
На траверзе нашей эры
Лучше занятья для мужика,
Чем ждать и крутить верньеры.
Ведь нам без связи — ни вверх, ни вниз,
Словно воздушным змеям.
Выше нас не пускает жизнь,
А ниже — мы не умеем.
В трюмах голов, как золото инков,
Тлеет мечта, дрожит паутинка.
Прямо — хана, налево — сума, направо — тюрьма,
А здесь — перекрестье. В нем — или-или,
И шхуна уходит из Гуаякиля.
Не удивляйся — именно так и сходят с ума.
Часть первая
Точка невозврата
Плохо, коли на связи обрыв.
Тускло на дне колодца.
Но встать и выползти из норы -
Что еще остается?
Там, у поваленного столба,
Скорчиться неказисто.
И если медь запоет в зубах -
То значит небо зовет связиста.
Вспомни, как было: дуло сквозь рамы
В мерзлую глушь собачьего храма.
Иней с латуни, пепел с руки — казенный листок.
Вспомни, как вдруг искрящимся жалом
По позвоночнику пробежала
Самая звонкая, самая звездная из частот.
Она вышла из дома рано утром, когда на улице, застеленной поздней осенью, еще было темно, а фонари едва разгоняли предрассветный сумрак желтыми пятнами лучей, падавших на дороги. Девушка постояла у подъезда, не отходя от железной двери, достала пачку сигарет и закурила, выдыхая в морозный воздух облачка едкого дыма, и только потом отправилась прочь.
Была у нее такая привычка, закуривать после выхода из дома. Глупая, никчемная привычка, но она и не была кем-то, кто не мог ее себе позволить. В конце концов, вряд ли на крышах сидели в засаде снайперы, ожидавшие выхода невзрачной брюнетки с короткими вьющимися волосами, чтобы тут же выстрелить в нее, едва она окажется в поле зрения. Хотя, у этой девушки было много странных привычек. Например, она всегда негромко включала музыку, когда разговаривала по телефону дома, а на улице она вообще не брала трубку. Еще хозяйка маленькой однокомнатной квартиры на окраине города не могла размышлять о чем-то серьезном, если не слушала музыку в плеере или не читала книгу, от сюжета которой, порою, отвлекалась, погружаясь в собственные мысли.
Вредных привычек, вроде курения или потребления неограниченного количества кофе, у нее тоже хватало.
Сегодня девушке предстоял длинный путь, и ее радовало только то обстоятельство, что город, в который она направлялась, находился в паре часов пути на поезде, но до вокзала тоже следовало еще добраться. Закинув на одно плечо небольшой рюкзак, девушка тряхнула темными кудрями, выбросила окурок в дорожную грязь и, достав старенький телефон, написала сообщение:
«Посылка отправлена. Время в пути около трех с половиной часов. Хлоя».
Нажав на клавишу отправки, она выключила мобильный, спрятав его в карман. Итак, впереди предстояла дорога, которую можно было скрасить музыкой. Хлоя вставила в уши наушники и отгородилась от окружающего мира, глядя на него абсолютно спокойными, даже безразличными ко всему вокруг, серыми глазами.
Ричард Тифф был весьма преуспевающим бизнесменом. Его компания по производству микросхем входила в десятку самых уважаемых и востребованных на рынке. В самом начале своей карьеры Ричард сумел заключить несколько выгодных контрактов на поставку оборудования военным и, тем самым, прочно закрепил за собой репутацию надежного и ответственного партнера, к услугам которого можно было прибегать не всегда через официальные каналы. За это господин Тифф получал негласную поддержку и покровительство не только государственных военных ведомств, но и теневых, не совсем, легальных компаний, пользующихся его услугами для сбора необходимого технического оборудования для контроля и слежения за различными объектами.
В свои неполные сорок лет Ричард выглядел мужчиной в полном расцвете сил. Высокий, подтянутый брюнет с нитями седых волос, придающих его образу мудрости и жизненного опыта, он все еще не отказывал себе в долгих посиделках с партнерами за бутылочкой виски до самого утра.
Одним из преимуществ господина Тиффа было потрясающее умение не пьянеть практически никогда. Когда его партнеры, а друзей у Ричарда не было принципиально, уже валились с ног, он еще мог искупаться в ледяном бассейне, обсудить подробности контракта и провести несколько часов в постели с какой-нибудь девицей.
Постоянных девиц, кстати, Ричард Тифф не имел, но зато позволял себе менять подруг настолько часто, насколько того требовала душа искателя. У него был прекрасный сын, имя матери которого не знал никто в окружении главы компании. Иногда казалось, что ее имени не знал и сам Тифф, но эту тему старались не обсуждать.
РейнальдТифф, которому недавно исполнилось тринадцать, был полной противоположностью отца. Невысокий для своих лет, с мягкими каштановыми волосами и карими глазами, в которых серьезность отца сочеталась с золотыми крапинками задора самого Рейнальда, он был худощавым подростком, уделявшим большую часть своего свободного времени чтению детективов или техническойлитературы. Бизнесом отца младший Тифф не интересовался совершенно, денег на развлечения много не просил да и с девочками почти не гулял, что позволяло его отцу не беспокоиться об избалованности своего чада, но и тосковать о том, что парень рос совершенно непохожим на отца.
Попрощавшись утром с сыном, Ричард заявился в свой офис ближе к полудню, бросил секретарю, в прилегающем к его кабинету закутке, короткое приветствие и распорядился никого не пускать к нему до особого распоряжения. Невысокая, пухленькая блондинка за столиком секретаря только успела кивнуть, показав, что все поняла, и вернулась к своим обязанностям, а господин Тифф прошел в свой кабинет и сам принялся варить себе кофе, ткнув в клавишу кофе-машины.
Через несколько минут из приемной секретаря послышались голоса. Секретарь господина Тиффа яростно спорила с каким-то посетителем, который очень спокойным низким голосом объяснял блондинке, что у него назначено, и он все равно войдет, хочет того девушка в приемной или нет.
Ричард заинтересовался разговором и открыл дверь кабинета с чашкой кофе в руках как раз в тот момент, когда посетитель, стоящий спиной к дверям, произнес:
— Я должна войти, меня ждут, а вы, милая девушка, должны просто это принять, как неизбежное.
Голос у посетителя, а точнее, посетительницы был неуловимо странным, словно тон и манера разговора несла в себе какую-то программу. Необычная манера разговаривать насторожила хозяина компании лишь тогда, когда его непробиваемая секретарша молча пожала плечами и вернулась на свое место, принявшись разбирать документы.
Посетительница повернулась к Ричарду, замершему в дверях с кружкой в руках, и сказала, слегка извиняющимся тоном:
— Простите, господин Тифф, меня не хотели пускать, пришлось воспользоваться силой убеждения.
Ричард смог только кивнуть в ответ, жестом приглашая гостью пройти в кабинет. Та пожала плечами и последовала за хозяином в его апартаменты, поудобнее перехватив рюкзак, который небрежным жестом сбросила с плеча при входе.
Ричард разглядывал гостью с плохо скрываемым скепсисом. Черная спортивная куртка, черные джинсы и черные ботинки на высокой ребристой подошве. Короткие темные волосы кудрями обрамляют невзрачное лицо, а серые глаза смотрят безразлично и устало.
Девушка поставила на пол свой рюкзак, села в кресло напротив стола главы компании и сказала:
— Меня зовут Хлоя, я – эмиссар Паука, у меня для вас послание
— Давайте его сюда, — хмыкнул Ричард, усаживаясь в свое кресло напротив Хлои. Чашку с остывшим кофе он поставил между собой и девушкой, словно отгораживаясь от нее таким странным барьером. — У вас оно на диске, бумаге?
— А вы думаете, что я его записываю? — иронично осведомилась Хлоя. — Или может, вы думаете, что я буду звонить по телефону, показывать вам сообщения? Мое дело передать его. Слушать будете или нет?
Господин Тифф настолько обалдел от такой наглости, что даже не нашел слов для ответа. Он просто кивнул, но выражение лица его стало еще более отрешенным и скептическим.
— Учтите, господин Тифф, точка невозврата будет пройдена навсегда, — предупредила его Хлоя. — Вы уже не сможете не заплатить мне или Пауку, вы не сможете никому рассказать, откуда у вас появилась информация, вы не сможете ссылаться на меня или моего работодателя в будущем и вы не сможете спрятаться от него, если не заплатите нам. Это понятно?
Ричард кивнул, припоминая, каким тоном Хлоя убедила секретаршу оставить ее в покое.
— Нет, я не использую голос, чтобы поставить вам условия, господин Тифф, — словно прочитав его мысли, сказала девушка, слегка улыбнувшись. — Дама не хотела пускать меня, а мы договаривались с вами. Пришлось применить особый голос и особые выражения, чтобы добраться до вашей персоны. С клиентами я себе такого не позволяю. Пока они не нарушают договор, — добавила она. — Итак, — перейдя на сухой деловой тон, вернулась Хлоя к основной теме разговора, — вам пришел ответ, который я сейчас воспроизведу так, как слышала его.
Хлоя вздохнула и начала говорить…
Часть вторая
Точка равновесия
Дышит в затылок чугунный мир,
Шепчет тебе: «Останься!»
Но ты выходишь, чтоб там — за дверьми -
Ждать своего сеанса.
Чтоб этому миру в глаза швырнув
Пеплом своих пристанищ,
Крикнуть ему: «Я поймал волну!
Теперь хрен ты меня достанешь!»
Бризы Атлантики целовали
Руки, горящие на штурвале.
Под Антуаном — синее море и облака.
Вдаль, над плечом — не встречен, не найден -
В небе летит пылающийЛайтинг,
Краткий сигнал, последний привет на всех языках.
— Держи штурвал, мать твою, штурвал держи! — орал в голос командир экипажа на второго пилота. — Давай, давай же, в пике уйдем, черт бы тебя побрал!
Второй пилот, закусив губу, изо всех сил старался удержать в руках штурвал, норовивший сместиться влево, следуя за креном на левый борт маленького пассажирского лайнера. Оба двигателя по левому борту остановились несколько секунд назад, но пока машину можно было хоть как-то удержать в равновесии за счет инерции полета. А вот высота и угол крена постоянно менялись, следуя за силой тяжести оставшегося без рабочих двигателей борта. Машина считала, что ей удобнее заваливаться налево, падая вниз, в прощальном вираже махая дымным следом от сгоревших лопастей винтов.
— Ну, давай, давай же! — капитан корабля едва ли не умолял своего напарника сделать невозможное, удержать огромную махину одними лишь человеческими руками. — Рей, ты можешь, я знаю!
Капитан в отчаянии закусил губу, позабыв о ругательствах в адрес второго пилота, которого изначально винил в случившейся аварии с двигателями.
И второй пилот, будто посмотрев на ситуацию со стороны, осознав что-то невозможное, внезапно понял, что действительно может сделать то, чего хочет от него капитан. Мельком взглянув на грубо наложенную повязку на правой руке командира экипажа,он спокойно улыбнулся и, словно не приложив ни малейших усилий, вывел лайнер на точку равновесия. Капитан корабля уставился на второго пилота круглыми от удивления глазами, позабыв о том, что у него открытый перелом предплечья, он попытался обнять помощника, но тут же скривился от нахлынувшей даже сквозь обезболивающие препараты боли.
— Расскажешь потом, как ты это провернул, — выдохнул пилот, и потерял сознание. Рей заметил, что на лбу командира экипажа выступили капельки холодного пота, но у второго пилота не было возможности помочь своему товарищу, пока Рей должен был пилотировать самолет водиночку.
Из виртуального симулятора полетов они вышли через две минуты после того, как второй пилот выровнял лайнер.
— Как ты, мать твою, это сделал? — обратился к Рею его напарник, стаскивая с головы шлем со встроенным трехмерным экраном. — Как ты это сделал снова?
Ответить второй пилот не успел.
— Саймон, Рей, — раздался голос издинамиков, встроенныхв стены симуляторной комнаты, — в кабинет Старшего, спутники поймали сигнал авиакатастрофы над заливом, тридцать минут полета от базы.
Рей бросил на напарника мрачный взгляд.
— Все еще хочешь знать, как я это сделал? — горько спросил он, быстро высвобождаясь из костюмакиберсимулятора. Саймон только покачал головой, ловко выскальзывая из своего снаряжения.
— Итак, — сухо начал Старший, когда оба молодых мужчины прибыли в его кабинет, — сегодня мы убедились в том, что Рейнальд может управлять неуправляемым лайнером, а также, если он вытаскивает машину из смертельной петли, где-то над нашей планетой падает абсолютно исправный лайнер. Где разворачивается ситуация, значения, как я смог убедиться, не имеет. Даже, если она реальна лишь для электронных мозгов симулятора, достаточно того, чтобы сам Рей поверил в свои возможности. Какие выводы? — он поднял на вошедших мутные голубые глаза.
— Отстранить меня от полетов? — осведомился Рей.
— Запретить применять навыки без критической необходимости, — бодро отчеканил Саймон.
— Не совсем, — покачал головой Старший. — Рей, сколько у тебя опыта работы в боевой обстановке?
— Я налетал чуть меньше четырехсот стандартных часов.
Саймон тихо охнул, но смолчал, только искоса взглянув на напарника.
— Сколько внештатных ситуаций ты выправил благодаря своим способностям?
Рейнальд стиснул зубы и промолчал.
— Около двадцати авиакатастроф было зафиксировано в те два года, пока ты бороздил просторы неба, под которым шли военные конфликты, — менторским тоном продолжил Старший. — Следовательно, нетрудно подсчитать, сколько на тебе крови, РейнальдТифф. И тут уже протекция твоего отца ничем тебе не поможет. Скажешь, что не знал о своих способностях?
— Скажу, но не тебе, Старший. Для протокола скажу, тебе лгать не стану. А протекция моего отца никогда не входила в мой послужной список, — съязвил он.
— Саймон, выйди, — приказал Старший. Напарник Рея послушно покинул кабинет шефа.
— Итак, — снова перейдя на менторский тон, продолжил начальник Рейнальда, — мне было настоятельно рекомендовано предложить тебе два варианта развития ситуации… — он оторвался от созерцания тренировочного костюма подчиненного и перевел взгляд на лежащие перед ним бумаги. — Первый вариант заключается в том, чтобы отдать тебя Контролеру…
— Инквизиция не в моде, — тихо бросил Рей.
— Однако, популярности не теряет, — столь же тихо ответил начальник Рея. — Саймон тебе подробно расскажет.
Если Рейнальд и догадывался о роде занятий своего, так называемого, напарника, то предпочитал помалкивать, ничем не выдавая своейосведомленности.
— Второй вариант, — невозмутимо продолжил Старший по тренировочной базе, — это отправиться на работу вот в это ведомство…
Он вытащил из кипы бумаг на столе маленькую визитную карточку и протянул ее Рею.
Второй пилот сделал шаг к столу начальника, взял пластиковый прямоугольник и с интересом прочел, что было написано на нем. Ничего особенного, в общем, там не было. Адрес электронной почты, маленькая сноска, что ящик действителен в течение суток после предъявления визитки, и имя нанимателя.
— Паук… — задумчиво произнес вслух Рейнальд.
— Знакомое имя?
— Нет, — честно солгал второй пилот. — Просто имя странное, словно этот человек держит в руках нити, по которым идет связь с каждым человеком.
— Он просто сидит в точке равновесия, куда сходятся эти нити, — пожал широкими плечами Старший.
«Или в точке связи», — подумал Рей. А вслух осведомился:
— Разрешите исполнять?
— Разрешаю. Сообщи мне о принятом решении, я должен буду уничтожить твое дело до того, как им заинтересуются Контролеры в полной мере.
Впервые за много лет начальник тренировочной базы позволил себе улыбку перед подчиненным. РейнальдТифф молча вышел прочь, спрятав в кармане визитную карточку.
Часть третья
Точка сборки
Выпадет шанс — и некто святой
Придет спасать твою душу.
Ты встанешь, схватишь его за грудки
И будешь трясти как грушу,
Ты скажешь: «Мне не надо спасительных слов.
Их своих у меня — как грязи.
Мне не надо ни стен, ни гвоздей, ни холстов,
Слышишь — дай мне канал связи!»
Первые звуки, пробные строки,
Сладкие муки тонкой настройки.
Кокон в пространстве — сам себе волк, товарищ и князь,
Каменный пес, персона «нон грата»,
Вечный дежурный у аппарата
Ждет, когда небо вспомнит о нем и выйдет на связь…
Вечером того же дня, когда сын Ричарда Тиффа получил от своего начальника странное предложение, у него состоялась беседа с таинственным работодателем в сети.
Пилот: Я решил принять ваше предложение.
Паук: Правильный выбор.
Пилот: Дело не в страхе, дело в интересе.
Паук: Я не спрашивал, почему ты согласился.
Пилот: Я не отвечал, я ставил в известность.
Паук: Хм… Весьма достойно с твоей стороны.
Пилот: Что будет входить в мои обязанности?
Паук: Привычное дело. Будешь заниматься тем, чем и занимался.
Пилот: Служить вторым пилотом рядом с Контролером?
Паук: Нет, менять ситуации под нужды конторы.
Пилот: Вам известны последствия?
Паук: Да, но их не будет.
Пилот: Почему?
Паук: Потому, что ты изменишь эту ситуацию так, чтобы их не было.
Пилот: Где предстоит работать?
Паук: У меня.
В какой-то момент Рей поймал себя на мысли, что наниматель просто издевается над ним, стараясь всячески показать некомпетентность будущего работника или проявить неуместную иронию или язвительность. А потом Тифф понял, что Паук может позволить себе все перечисленное. Именно он и может, потому что именно он дает ему шанс, он вышел с ним на связь и он предлагает ему работу, а Рей может только скрежетать зубами, не обращать внимания на тонкие выпады и уколы в свою сторону, или просто отказаться.
— Ну уж нет, Паук, не дождешься, я смещу точку сборки в нужную тебе сторону, — сказал он сам себе, сидя за терминалом коммуникатора.
Пилот: Инструкции еще будут?
Паук: Можешь собрать с собой рюкзак, вещей много не надо, документы и идентификационные карты, как и чипы, оставь дома. Ты больше не вернешься в свою привычную жизнь.
Пилот: Как неожиданно…
Паук: Ирония? Похвально. В нашем деле нельзя без иронии, дольше протянешь полноценной личностью.
«Тоже мне, ангел-хранитель нашелся!», — фыркнул про себя Рейнальд.
Пилот: Время и место встречи?
Паук: Я свяжусь с тобой сам. Жди.
Вот и все. Просто «жди». А значит, что вызов мог прийти в любое время. Стоило заняться насущными проблемами. Собрать вещи, написать Старшему, вытащить идентификационный чип из-под кожи на правом запястье…
Хлоя проснулась, словно вынырнула из глубины, тяжело вздохнула, массируя виски пальцами. Жуткая мигрень не желала отступать. Женщина села в постели, опустила голову на руки и стиснула зубы, пытаясь прийти в себя. Внезапно она почувствовала, что находится в комнате не одна. Ее рука дернулась к выключателю, но остановилась. Хлоя почему-то знала, что включать свет не надо.
— Кто здесь? — тихим голосом произнесла она. В тот же момент Хлоя поняла, насколько глупо, должно быть, сейчас выглядит. Вспотевшая от ночных кошмаров, с растрепанными волосами, прилипшими ко лбу, в ночной сорочке, бледная, с трясущимися от пережитого ужаса руками, она спрашивала темноту о том, кто был в ней. Хлоя улыбнулась, и страх отступил.
Исчезли, стерлись картины пылающего лайнера, огненным комом несущегося к земле. Померкли и угасли крики горящих заживо пассажиров, стихли натужные звуки турбин, исчез из горла удушающий привкус едкого дыма от сгоревшей проводки в салоне.
Все стало картинным и ненастоящим. Перекошенные от ужаса и боли лица людей, окаменевшее лицо командира корабля, мертвой хваткой вцепившегося в штурвал лайнера, спокойная сосредоточенность второго пилота, изо всех сил старающегося удержать машину в равновесии. Или этого уже не было?
Хлоя поймала себя на мысли, что еще недавно такие четкие, яркие картинки сна вдруг стали расплываться, путаться, переплетаться между собой, подменяя друг друга.
— Нет, второй пилот пытался спасти лайнер, — пробормотала она, отрешенно глядя в темноту комнаты, которая уже не казалась ей такой непроглядной, — да, командир экипажа был ранен, второй пилот взял управление на себя… Пожара не было, пожар был в другом лайнере… Пожара бы не было, если бы второй пилот позволил своей машине упасть. Но это же неправда, это всего лишь сон, это просто такая игра…
Хлоя запуталась окончательно. Она подтянула колени к подбородку, уткнулась в них лицом и тихонько завыла от невыносимой боли в голове, от путаницы мыслей, от звона криков, до сих пор стоящего в ушах, от картины объятых пламенем рук, навсегда замерших на штурвале…
— Может быть, хватит? —шепнул кто-то на ухо Хлое, ледяным дыханием коснувшись ее щеки. — Может, пора остановиться?
— Паук?
Женщина перестала плакать, стерев слезы тыльной стороной ладони.
— Паук? — повторила она вопрос еще громче. — Это ты? Почему сейчас, почему не раньше? Почему именно сейчас, когда я уже стала… такой?
Хлоя с ненавистью смотрела в темноту комнаты, стараясь разглядеть в ней таинственного телохранителя, решившего, наконец, озаботиться своей подопечной. Внезапно она вскочила с кровати, швырнула подушкой в стену, яростно закричала, заметалась по комнате, расшвыривая предметы, попадающиеся ей под руку. Хлоя издавала стоны, похожие на хрипы, крушила все на своем пути и раз за разом повторяла только одно:
— Почему сейчас?!
Она злилась. Злилась на себя за то, что ее жизнь прошла в одиночестве, за растраченную невесть на что молодость, за свое согласие работать на таинственного нанимателя, за нерешительность, за слабость, за неспособность сказать твердое «нет» и уйти раньше.
Она злилась на Паука за то, что он выбрал именно ее для такой неблагодарной работы, о которой Хлоя не могла никому рассказать, которая крала у нее сон и личную жизнь, заводила в опасные ситуации, отняла у нее единственного человека, который ей действительно нравился.
Она не могла простить Пауку его нерушимого правила: никогда не появляться снова в жизни клиентов, не встречаться с ними и никогда не выходить на контакт.
Раньше Хлоя не верила в любовь с первого взгляда, да и вообще не верила в любовь, но встреча с Ричардом Тиффом поколебала ее уверенность. Прошло уже много лет, а женщина продолжала следить за жизнью главы компании по производству технического оборудования до тех пор, пока тот внезапно не скончался от сердечного приступа в бане, в компании пары девиц и делового партнера.
Хлоя запустила в стену подвернувшимся под руку стаканом. Стакан звонко ударился о преграду, разлетевшись мелкими осколками.
— Когда это случилось? — ровным тоном спросил Рейнальд у стоящего рядом с ним молодого врача. Доктор выглядел виноватым, отводил взгляд, мямлил что-то невразумительное и никак не мог ответить на поставленный вопрос.
— Понимаете, господин Тифф, тут такое сложное дело… Опухоль мозга, сами понимаете… Да и ее неустойчивая психика… Да еще и эта история с ее мнимой влюбленностью… Иногда психика цепляется за что-то подобное, а когда оно исчезает…
— Я не спрашивал, что с ней, я спросил, когда это произошло? — ледяным тоном осведомился Рей. Врач понурился, собрал в кулак остаток воли и сказал:
— Сегодня ночью. Внезапное обострение. Она казалась нам стабильной, спокойной, мы даже позволили ей иметь коммуникатор с выходом в сеть, чтобы наша подопечная могла иметь связь с миром, общаться…
Рейнальд тихо скрипнул зубами, не сводя взгляда с мертвенно бледного лица Хлои, лежащей в своей палате, которая, скорее, напоминала неплохо обставленную комнату. На самом деле обстановка больничной палаты полностью копировала комнату Хлои в ее квартире, из которой ее перевезли в эту больницу несколько лет назад. Опухоль мозга, о которой говорил молодой врач, вызывала галлюцинации, потерю ориентации в пространстве, головокружения и потери сознания, после которых Хлоя еще долго не могла понять, где она находится, как ее зовут и кто она вообще такая, что и позволило безболезненно осуществить подобный переезд, которого женщина даже не заметила.
Тринадцать лет назад, когда Рей выследил странную гостью, навестившую его отца, он не поленился навести справки о том, кто же приходил к Ричарду Тиффу и что мог сказать такого, что отец Рейнальда на следующий же день отдал своего сына в закрытый колледж, где обучали странным вещам. К двадцати Рей уже знал, как управлять всеми средствами передвижения, был посвящен в знания о многомерности пространства, раскрыл в себе талант управления реальностью и являлся специалистом очень тонкого профиля, чьи занятия предполагали не только полную смену личности, но и работу с такими вещами, о которых люди обычно говорят, как о несуществующих в реальности.
Хлоя не была обычнымпсихом, в общепринятом смысле. Она действительно видела во снах такие вещи, о которых не мог знать никто. Она могла бы получать хорошие деньги за информацию, продавая ее клиентам, но женщина, к несчастью, оказалась склонной к психическим расстройствам. Придумав себе вторую личность, Паука, она писала сама себе сообщения, отправлялась на встречу с клиентом и, по прибытии домой, включала телефон и получала свои же письма, находя себе иную точку сборки в альтернативной реальности.
В тот момент уже не существовало Хлои, появлялся Паук, совершенно четко осознающий себя человеком с другой стороны реальности. Он садился за терминал, он искал состоятельных людей, он собирал о них необходимый минимум информации и оставлял сообщения на электронной почте для Хлои, поручая ей очередное задание. Приходя в себя, женщина читала письма, ложилась спать и через два-три дня уже знала что-то такое, чем можно было выгодно сыграть на кошельках клиентов.
ТринадцатилетнийРейнальдТифф быстро понял, с кем имеет дело. Он аккуратно вклинился в игру Хлои, постепенно заменив ее вторую личность на свою, представляясь тем самым Пауком, который, якобы, был начальником Хлои.Сыграв, таким образом, на струнах нескольких людей, с которыми связываласьженщина в последствии, он обеспечил себе работу на тренировочной базе, участие в военных конфликтах в качестве наемника широкого профиля, выход к архивам закрытых структур и, как следствие, место в организации, объединяющей специалистов такого странного профиля, как Рей Тифф, способный менять реальность на свой вкус и выбор.
Он стал ее телохранителем, а она была его ангелом. А может, все было и наоборот, может быть, Рей стал ангелом-хранителем Хлои, позволив удержать на плаву хрупкие остатки ее психики, продлив агонию разрушающегося сознания женщины еще на несколько лет в стерильных стенах клиники.
Теперь перед Рейнальдом лежала сорокатрехлетняя ХлояЭнджелс, с детства помешанная на ангелах, долгое время считавшая себя воплощением одного из них. Она была зациклена на своей фамилии,в которой видела некий знак. Перед Реем лежала женщина, за одну ночь превратившаяся в живой «овощ», в следствие нервного срыва, сжегшая огромную часть нейронов головного мозга и уже без шансов посмотреть на мир осмысленным взглядом.
— Простите, господин Тифф, — решился на вопрос доктор, которого утомило долгое молчание и созерцание неподвижного тела за толстым стеклом больничной палаты, — какие будут распоряжения по поводу пациентки? Мы содержали ее уже пять лет, если потребуется, мы будем и дальше ухаживать за ней, но, как врач, я могу сказать, что шансов почти нет. Ее мозг вряд ли когда-нибудь вернется к нормальному функционированию и адекватным реакциям.
— Я знаю, — глухо обронил Рейнальд, отворачиваясь от стекла. — Я сам о ней позабочусь, не беспокойтесь, доктор.
Молодой врач пожал худыми плечами и пошел по своим делам, оставив Рейнальда у палаты Хлои.
Рей открыл дверь и бесшумно прошел в палату, как будто Хлоя могла его услышать. Мужчина подошел к кровати, на которой лежала женщина, присел рядом и тихо сказал:
— Ты сказала моему отцу, что я не его сын, я знаю. Ты сказала, что у меня есть талант, который я смогу раскрыть там, куда он меня отправил. Я благодарен тебе за это и хочу оказать ответную услугу.
Рей достал из кармана пистолет и, приложив его к виску женщины, плавно спустил курок. Трубка глушителя поглотила громкость выстрела, отозвавшись в пространстве сухим, свистящим щелчком. На белоснежной подушке появилась тонкая струйка крови, тянущаяся вниз от аккуратной овальной дырочки на виске. Мужчина осторожно положил ладонь на лицо женщины и закрыл ей глаза.
Выйдя из палаты, Рейнальд столкнулся с двумя мужчинами неприметного вида, спокойно идущими по больничному коридору навстречу ему.
— Позаботьтесь о том, чтобы не осталось никаких следов, — бросил он им на ходу. — Никаких и нигде, — с нажимом произнес Рей.
— Как прикажете, — безразличным тоном произнес один из мужчин. Второй, не останавливаясь, достал из кобуры подмышкой свое оружие и направился дальше по коридору, к кабинету врача. Его спутник отправился в палату Хлои, убирать за своим начальником.
Рей вышел на улицу, закурил, и в тот же момент его коммуникатор пискнул сигналом о новом сообщении. Тифф достал его из кармана и прочел письмо:
—Хлоя была ценным сотрудником. Теперь придется ее заменить, — едва различимым шепотом проговорил вслух Рей. — Мне нужен хороший связист в этом мире. Паук.
Рей физически ощутил, как затягиваются липкие нити паутины на его горле. Он сделал ошибку. Он где-то серьезно просчитался, но никак не мог понять, где именно и почему. Несуществующая личность была, как оказалось, очень реальной. Или же Хлоя научилась связываться с ним с того света.
Два неприметных человека, которых Рей встретил в коридоре клиники, показались из дверей позади Тиффа одновременно.
— Доктора не оказалось на месте, предварительные поиски ничего не дали. Он исчез, — доложил один из них. — Прикажете продолжить поиск?
— Кто владеет информацией, тот владеет миром… — Задумчиво произнес Рейнальд, все еще вглядываясь в сообщение на коммуникаторе. — Он сам нас найдет, возвращаемся, — сухо приказал он подчиненным. Aleajactaest.
05.12.12
* В рассказе использован текст песни Олега Медведева «Марш небесных связистов».
читать дальше
Время идет — не видать пока
На траверзе нашей эры
Лучше занятья для мужика,
Чем ждать и крутить верньеры.
Ведь нам без связи — ни вверх, ни вниз,
Словно воздушным змеям.
Выше нас не пускает жизнь,
А ниже — мы не умеем.
В трюмах голов, как золото инков,
Тлеет мечта, дрожит паутинка.
Прямо — хана, налево — сума, направо — тюрьма,
А здесь — перекрестье. В нем — или-или,
И шхуна уходит из Гуаякиля.
Не удивляйся — именно так и сходят с ума.
Часть первая
Точка невозврата
Плохо, коли на связи обрыв.
Тускло на дне колодца.
Но встать и выползти из норы -
Что еще остается?
Там, у поваленного столба,
Скорчиться неказисто.
И если медь запоет в зубах -
То значит небо зовет связиста.
Вспомни, как было: дуло сквозь рамы
В мерзлую глушь собачьего храма.
Иней с латуни, пепел с руки — казенный листок.
Вспомни, как вдруг искрящимся жалом
По позвоночнику пробежала
Самая звонкая, самая звездная из частот.
Она вышла из дома рано утром, когда на улице, застеленной поздней осенью, еще было темно, а фонари едва разгоняли предрассветный сумрак желтыми пятнами лучей, падавших на дороги. Девушка постояла у подъезда, не отходя от железной двери, достала пачку сигарет и закурила, выдыхая в морозный воздух облачка едкого дыма, и только потом отправилась прочь.
Была у нее такая привычка, закуривать после выхода из дома. Глупая, никчемная привычка, но она и не была кем-то, кто не мог ее себе позволить. В конце концов, вряд ли на крышах сидели в засаде снайперы, ожидавшие выхода невзрачной брюнетки с короткими вьющимися волосами, чтобы тут же выстрелить в нее, едва она окажется в поле зрения. Хотя, у этой девушки было много странных привычек. Например, она всегда негромко включала музыку, когда разговаривала по телефону дома, а на улице она вообще не брала трубку. Еще хозяйка маленькой однокомнатной квартиры на окраине города не могла размышлять о чем-то серьезном, если не слушала музыку в плеере или не читала книгу, от сюжета которой, порою, отвлекалась, погружаясь в собственные мысли.
Вредных привычек, вроде курения или потребления неограниченного количества кофе, у нее тоже хватало.
Сегодня девушке предстоял длинный путь, и ее радовало только то обстоятельство, что город, в который она направлялась, находился в паре часов пути на поезде, но до вокзала тоже следовало еще добраться. Закинув на одно плечо небольшой рюкзак, девушка тряхнула темными кудрями, выбросила окурок в дорожную грязь и, достав старенький телефон, написала сообщение:
«Посылка отправлена. Время в пути около трех с половиной часов. Хлоя».
Нажав на клавишу отправки, она выключила мобильный, спрятав его в карман. Итак, впереди предстояла дорога, которую можно было скрасить музыкой. Хлоя вставила в уши наушники и отгородилась от окружающего мира, глядя на него абсолютно спокойными, даже безразличными ко всему вокруг, серыми глазами.
Ричард Тифф был весьма преуспевающим бизнесменом. Его компания по производству микросхем входила в десятку самых уважаемых и востребованных на рынке. В самом начале своей карьеры Ричард сумел заключить несколько выгодных контрактов на поставку оборудования военным и, тем самым, прочно закрепил за собой репутацию надежного и ответственного партнера, к услугам которого можно было прибегать не всегда через официальные каналы. За это господин Тифф получал негласную поддержку и покровительство не только государственных военных ведомств, но и теневых, не совсем, легальных компаний, пользующихся его услугами для сбора необходимого технического оборудования для контроля и слежения за различными объектами.
В свои неполные сорок лет Ричард выглядел мужчиной в полном расцвете сил. Высокий, подтянутый брюнет с нитями седых волос, придающих его образу мудрости и жизненного опыта, он все еще не отказывал себе в долгих посиделках с партнерами за бутылочкой виски до самого утра.
Одним из преимуществ господина Тиффа было потрясающее умение не пьянеть практически никогда. Когда его партнеры, а друзей у Ричарда не было принципиально, уже валились с ног, он еще мог искупаться в ледяном бассейне, обсудить подробности контракта и провести несколько часов в постели с какой-нибудь девицей.
Постоянных девиц, кстати, Ричард Тифф не имел, но зато позволял себе менять подруг настолько часто, насколько того требовала душа искателя. У него был прекрасный сын, имя матери которого не знал никто в окружении главы компании. Иногда казалось, что ее имени не знал и сам Тифф, но эту тему старались не обсуждать.
РейнальдТифф, которому недавно исполнилось тринадцать, был полной противоположностью отца. Невысокий для своих лет, с мягкими каштановыми волосами и карими глазами, в которых серьезность отца сочеталась с золотыми крапинками задора самого Рейнальда, он был худощавым подростком, уделявшим большую часть своего свободного времени чтению детективов или техническойлитературы. Бизнесом отца младший Тифф не интересовался совершенно, денег на развлечения много не просил да и с девочками почти не гулял, что позволяло его отцу не беспокоиться об избалованности своего чада, но и тосковать о том, что парень рос совершенно непохожим на отца.
Попрощавшись утром с сыном, Ричард заявился в свой офис ближе к полудню, бросил секретарю, в прилегающем к его кабинету закутке, короткое приветствие и распорядился никого не пускать к нему до особого распоряжения. Невысокая, пухленькая блондинка за столиком секретаря только успела кивнуть, показав, что все поняла, и вернулась к своим обязанностям, а господин Тифф прошел в свой кабинет и сам принялся варить себе кофе, ткнув в клавишу кофе-машины.
Через несколько минут из приемной секретаря послышались голоса. Секретарь господина Тиффа яростно спорила с каким-то посетителем, который очень спокойным низким голосом объяснял блондинке, что у него назначено, и он все равно войдет, хочет того девушка в приемной или нет.
Ричард заинтересовался разговором и открыл дверь кабинета с чашкой кофе в руках как раз в тот момент, когда посетитель, стоящий спиной к дверям, произнес:
— Я должна войти, меня ждут, а вы, милая девушка, должны просто это принять, как неизбежное.
Голос у посетителя, а точнее, посетительницы был неуловимо странным, словно тон и манера разговора несла в себе какую-то программу. Необычная манера разговаривать насторожила хозяина компании лишь тогда, когда его непробиваемая секретарша молча пожала плечами и вернулась на свое место, принявшись разбирать документы.
Посетительница повернулась к Ричарду, замершему в дверях с кружкой в руках, и сказала, слегка извиняющимся тоном:
— Простите, господин Тифф, меня не хотели пускать, пришлось воспользоваться силой убеждения.
Ричард смог только кивнуть в ответ, жестом приглашая гостью пройти в кабинет. Та пожала плечами и последовала за хозяином в его апартаменты, поудобнее перехватив рюкзак, который небрежным жестом сбросила с плеча при входе.
Ричард разглядывал гостью с плохо скрываемым скепсисом. Черная спортивная куртка, черные джинсы и черные ботинки на высокой ребристой подошве. Короткие темные волосы кудрями обрамляют невзрачное лицо, а серые глаза смотрят безразлично и устало.
Девушка поставила на пол свой рюкзак, села в кресло напротив стола главы компании и сказала:
— Меня зовут Хлоя, я – эмиссар Паука, у меня для вас послание
— Давайте его сюда, — хмыкнул Ричард, усаживаясь в свое кресло напротив Хлои. Чашку с остывшим кофе он поставил между собой и девушкой, словно отгораживаясь от нее таким странным барьером. — У вас оно на диске, бумаге?
— А вы думаете, что я его записываю? — иронично осведомилась Хлоя. — Или может, вы думаете, что я буду звонить по телефону, показывать вам сообщения? Мое дело передать его. Слушать будете или нет?
Господин Тифф настолько обалдел от такой наглости, что даже не нашел слов для ответа. Он просто кивнул, но выражение лица его стало еще более отрешенным и скептическим.
— Учтите, господин Тифф, точка невозврата будет пройдена навсегда, — предупредила его Хлоя. — Вы уже не сможете не заплатить мне или Пауку, вы не сможете никому рассказать, откуда у вас появилась информация, вы не сможете ссылаться на меня или моего работодателя в будущем и вы не сможете спрятаться от него, если не заплатите нам. Это понятно?
Ричард кивнул, припоминая, каким тоном Хлоя убедила секретаршу оставить ее в покое.
— Нет, я не использую голос, чтобы поставить вам условия, господин Тифф, — словно прочитав его мысли, сказала девушка, слегка улыбнувшись. — Дама не хотела пускать меня, а мы договаривались с вами. Пришлось применить особый голос и особые выражения, чтобы добраться до вашей персоны. С клиентами я себе такого не позволяю. Пока они не нарушают договор, — добавила она. — Итак, — перейдя на сухой деловой тон, вернулась Хлоя к основной теме разговора, — вам пришел ответ, который я сейчас воспроизведу так, как слышала его.
Хлоя вздохнула и начала говорить…
Часть вторая
Точка равновесия
Дышит в затылок чугунный мир,
Шепчет тебе: «Останься!»
Но ты выходишь, чтоб там — за дверьми -
Ждать своего сеанса.
Чтоб этому миру в глаза швырнув
Пеплом своих пристанищ,
Крикнуть ему: «Я поймал волну!
Теперь хрен ты меня достанешь!»
Бризы Атлантики целовали
Руки, горящие на штурвале.
Под Антуаном — синее море и облака.
Вдаль, над плечом — не встречен, не найден -
В небе летит пылающийЛайтинг,
Краткий сигнал, последний привет на всех языках.
— Держи штурвал, мать твою, штурвал держи! — орал в голос командир экипажа на второго пилота. — Давай, давай же, в пике уйдем, черт бы тебя побрал!
Второй пилот, закусив губу, изо всех сил старался удержать в руках штурвал, норовивший сместиться влево, следуя за креном на левый борт маленького пассажирского лайнера. Оба двигателя по левому борту остановились несколько секунд назад, но пока машину можно было хоть как-то удержать в равновесии за счет инерции полета. А вот высота и угол крена постоянно менялись, следуя за силой тяжести оставшегося без рабочих двигателей борта. Машина считала, что ей удобнее заваливаться налево, падая вниз, в прощальном вираже махая дымным следом от сгоревших лопастей винтов.
— Ну, давай, давай же! — капитан корабля едва ли не умолял своего напарника сделать невозможное, удержать огромную махину одними лишь человеческими руками. — Рей, ты можешь, я знаю!
Капитан в отчаянии закусил губу, позабыв о ругательствах в адрес второго пилота, которого изначально винил в случившейся аварии с двигателями.
И второй пилот, будто посмотрев на ситуацию со стороны, осознав что-то невозможное, внезапно понял, что действительно может сделать то, чего хочет от него капитан. Мельком взглянув на грубо наложенную повязку на правой руке командира экипажа,он спокойно улыбнулся и, словно не приложив ни малейших усилий, вывел лайнер на точку равновесия. Капитан корабля уставился на второго пилота круглыми от удивления глазами, позабыв о том, что у него открытый перелом предплечья, он попытался обнять помощника, но тут же скривился от нахлынувшей даже сквозь обезболивающие препараты боли.
— Расскажешь потом, как ты это провернул, — выдохнул пилот, и потерял сознание. Рей заметил, что на лбу командира экипажа выступили капельки холодного пота, но у второго пилота не было возможности помочь своему товарищу, пока Рей должен был пилотировать самолет водиночку.
Из виртуального симулятора полетов они вышли через две минуты после того, как второй пилот выровнял лайнер.
— Как ты, мать твою, это сделал? — обратился к Рею его напарник, стаскивая с головы шлем со встроенным трехмерным экраном. — Как ты это сделал снова?
Ответить второй пилот не успел.
— Саймон, Рей, — раздался голос издинамиков, встроенныхв стены симуляторной комнаты, — в кабинет Старшего, спутники поймали сигнал авиакатастрофы над заливом, тридцать минут полета от базы.
Рей бросил на напарника мрачный взгляд.
— Все еще хочешь знать, как я это сделал? — горько спросил он, быстро высвобождаясь из костюмакиберсимулятора. Саймон только покачал головой, ловко выскальзывая из своего снаряжения.
— Итак, — сухо начал Старший, когда оба молодых мужчины прибыли в его кабинет, — сегодня мы убедились в том, что Рейнальд может управлять неуправляемым лайнером, а также, если он вытаскивает машину из смертельной петли, где-то над нашей планетой падает абсолютно исправный лайнер. Где разворачивается ситуация, значения, как я смог убедиться, не имеет. Даже, если она реальна лишь для электронных мозгов симулятора, достаточно того, чтобы сам Рей поверил в свои возможности. Какие выводы? — он поднял на вошедших мутные голубые глаза.
— Отстранить меня от полетов? — осведомился Рей.
— Запретить применять навыки без критической необходимости, — бодро отчеканил Саймон.
— Не совсем, — покачал головой Старший. — Рей, сколько у тебя опыта работы в боевой обстановке?
— Я налетал чуть меньше четырехсот стандартных часов.
Саймон тихо охнул, но смолчал, только искоса взглянув на напарника.
— Сколько внештатных ситуаций ты выправил благодаря своим способностям?
Рейнальд стиснул зубы и промолчал.
— Около двадцати авиакатастроф было зафиксировано в те два года, пока ты бороздил просторы неба, под которым шли военные конфликты, — менторским тоном продолжил Старший. — Следовательно, нетрудно подсчитать, сколько на тебе крови, РейнальдТифф. И тут уже протекция твоего отца ничем тебе не поможет. Скажешь, что не знал о своих способностях?
— Скажу, но не тебе, Старший. Для протокола скажу, тебе лгать не стану. А протекция моего отца никогда не входила в мой послужной список, — съязвил он.
— Саймон, выйди, — приказал Старший. Напарник Рея послушно покинул кабинет шефа.
— Итак, — снова перейдя на менторский тон, продолжил начальник Рейнальда, — мне было настоятельно рекомендовано предложить тебе два варианта развития ситуации… — он оторвался от созерцания тренировочного костюма подчиненного и перевел взгляд на лежащие перед ним бумаги. — Первый вариант заключается в том, чтобы отдать тебя Контролеру…
— Инквизиция не в моде, — тихо бросил Рей.
— Однако, популярности не теряет, — столь же тихо ответил начальник Рея. — Саймон тебе подробно расскажет.
Если Рейнальд и догадывался о роде занятий своего, так называемого, напарника, то предпочитал помалкивать, ничем не выдавая своейосведомленности.
— Второй вариант, — невозмутимо продолжил Старший по тренировочной базе, — это отправиться на работу вот в это ведомство…
Он вытащил из кипы бумаг на столе маленькую визитную карточку и протянул ее Рею.
Второй пилот сделал шаг к столу начальника, взял пластиковый прямоугольник и с интересом прочел, что было написано на нем. Ничего особенного, в общем, там не было. Адрес электронной почты, маленькая сноска, что ящик действителен в течение суток после предъявления визитки, и имя нанимателя.
— Паук… — задумчиво произнес вслух Рейнальд.
— Знакомое имя?
— Нет, — честно солгал второй пилот. — Просто имя странное, словно этот человек держит в руках нити, по которым идет связь с каждым человеком.
— Он просто сидит в точке равновесия, куда сходятся эти нити, — пожал широкими плечами Старший.
«Или в точке связи», — подумал Рей. А вслух осведомился:
— Разрешите исполнять?
— Разрешаю. Сообщи мне о принятом решении, я должен буду уничтожить твое дело до того, как им заинтересуются Контролеры в полной мере.
Впервые за много лет начальник тренировочной базы позволил себе улыбку перед подчиненным. РейнальдТифф молча вышел прочь, спрятав в кармане визитную карточку.
Часть третья
Точка сборки
Выпадет шанс — и некто святой
Придет спасать твою душу.
Ты встанешь, схватишь его за грудки
И будешь трясти как грушу,
Ты скажешь: «Мне не надо спасительных слов.
Их своих у меня — как грязи.
Мне не надо ни стен, ни гвоздей, ни холстов,
Слышишь — дай мне канал связи!»
Первые звуки, пробные строки,
Сладкие муки тонкой настройки.
Кокон в пространстве — сам себе волк, товарищ и князь,
Каменный пес, персона «нон грата»,
Вечный дежурный у аппарата
Ждет, когда небо вспомнит о нем и выйдет на связь…
Вечером того же дня, когда сын Ричарда Тиффа получил от своего начальника странное предложение, у него состоялась беседа с таинственным работодателем в сети.
Пилот: Я решил принять ваше предложение.
Паук: Правильный выбор.
Пилот: Дело не в страхе, дело в интересе.
Паук: Я не спрашивал, почему ты согласился.
Пилот: Я не отвечал, я ставил в известность.
Паук: Хм… Весьма достойно с твоей стороны.
Пилот: Что будет входить в мои обязанности?
Паук: Привычное дело. Будешь заниматься тем, чем и занимался.
Пилот: Служить вторым пилотом рядом с Контролером?
Паук: Нет, менять ситуации под нужды конторы.
Пилот: Вам известны последствия?
Паук: Да, но их не будет.
Пилот: Почему?
Паук: Потому, что ты изменишь эту ситуацию так, чтобы их не было.
Пилот: Где предстоит работать?
Паук: У меня.
В какой-то момент Рей поймал себя на мысли, что наниматель просто издевается над ним, стараясь всячески показать некомпетентность будущего работника или проявить неуместную иронию или язвительность. А потом Тифф понял, что Паук может позволить себе все перечисленное. Именно он и может, потому что именно он дает ему шанс, он вышел с ним на связь и он предлагает ему работу, а Рей может только скрежетать зубами, не обращать внимания на тонкие выпады и уколы в свою сторону, или просто отказаться.
— Ну уж нет, Паук, не дождешься, я смещу точку сборки в нужную тебе сторону, — сказал он сам себе, сидя за терминалом коммуникатора.
Пилот: Инструкции еще будут?
Паук: Можешь собрать с собой рюкзак, вещей много не надо, документы и идентификационные карты, как и чипы, оставь дома. Ты больше не вернешься в свою привычную жизнь.
Пилот: Как неожиданно…
Паук: Ирония? Похвально. В нашем деле нельзя без иронии, дольше протянешь полноценной личностью.
«Тоже мне, ангел-хранитель нашелся!», — фыркнул про себя Рейнальд.
Пилот: Время и место встречи?
Паук: Я свяжусь с тобой сам. Жди.
Вот и все. Просто «жди». А значит, что вызов мог прийти в любое время. Стоило заняться насущными проблемами. Собрать вещи, написать Старшему, вытащить идентификационный чип из-под кожи на правом запястье…
Хлоя проснулась, словно вынырнула из глубины, тяжело вздохнула, массируя виски пальцами. Жуткая мигрень не желала отступать. Женщина села в постели, опустила голову на руки и стиснула зубы, пытаясь прийти в себя. Внезапно она почувствовала, что находится в комнате не одна. Ее рука дернулась к выключателю, но остановилась. Хлоя почему-то знала, что включать свет не надо.
— Кто здесь? — тихим голосом произнесла она. В тот же момент Хлоя поняла, насколько глупо, должно быть, сейчас выглядит. Вспотевшая от ночных кошмаров, с растрепанными волосами, прилипшими ко лбу, в ночной сорочке, бледная, с трясущимися от пережитого ужаса руками, она спрашивала темноту о том, кто был в ней. Хлоя улыбнулась, и страх отступил.
Исчезли, стерлись картины пылающего лайнера, огненным комом несущегося к земле. Померкли и угасли крики горящих заживо пассажиров, стихли натужные звуки турбин, исчез из горла удушающий привкус едкого дыма от сгоревшей проводки в салоне.
Все стало картинным и ненастоящим. Перекошенные от ужаса и боли лица людей, окаменевшее лицо командира корабля, мертвой хваткой вцепившегося в штурвал лайнера, спокойная сосредоточенность второго пилота, изо всех сил старающегося удержать машину в равновесии. Или этого уже не было?
Хлоя поймала себя на мысли, что еще недавно такие четкие, яркие картинки сна вдруг стали расплываться, путаться, переплетаться между собой, подменяя друг друга.
— Нет, второй пилот пытался спасти лайнер, — пробормотала она, отрешенно глядя в темноту комнаты, которая уже не казалась ей такой непроглядной, — да, командир экипажа был ранен, второй пилот взял управление на себя… Пожара не было, пожар был в другом лайнере… Пожара бы не было, если бы второй пилот позволил своей машине упасть. Но это же неправда, это всего лишь сон, это просто такая игра…
Хлоя запуталась окончательно. Она подтянула колени к подбородку, уткнулась в них лицом и тихонько завыла от невыносимой боли в голове, от путаницы мыслей, от звона криков, до сих пор стоящего в ушах, от картины объятых пламенем рук, навсегда замерших на штурвале…
— Может быть, хватит? —шепнул кто-то на ухо Хлое, ледяным дыханием коснувшись ее щеки. — Может, пора остановиться?
— Паук?
Женщина перестала плакать, стерев слезы тыльной стороной ладони.
— Паук? — повторила она вопрос еще громче. — Это ты? Почему сейчас, почему не раньше? Почему именно сейчас, когда я уже стала… такой?
Хлоя с ненавистью смотрела в темноту комнаты, стараясь разглядеть в ней таинственного телохранителя, решившего, наконец, озаботиться своей подопечной. Внезапно она вскочила с кровати, швырнула подушкой в стену, яростно закричала, заметалась по комнате, расшвыривая предметы, попадающиеся ей под руку. Хлоя издавала стоны, похожие на хрипы, крушила все на своем пути и раз за разом повторяла только одно:
— Почему сейчас?!
Она злилась. Злилась на себя за то, что ее жизнь прошла в одиночестве, за растраченную невесть на что молодость, за свое согласие работать на таинственного нанимателя, за нерешительность, за слабость, за неспособность сказать твердое «нет» и уйти раньше.
Она злилась на Паука за то, что он выбрал именно ее для такой неблагодарной работы, о которой Хлоя не могла никому рассказать, которая крала у нее сон и личную жизнь, заводила в опасные ситуации, отняла у нее единственного человека, который ей действительно нравился.
Она не могла простить Пауку его нерушимого правила: никогда не появляться снова в жизни клиентов, не встречаться с ними и никогда не выходить на контакт.
Раньше Хлоя не верила в любовь с первого взгляда, да и вообще не верила в любовь, но встреча с Ричардом Тиффом поколебала ее уверенность. Прошло уже много лет, а женщина продолжала следить за жизнью главы компании по производству технического оборудования до тех пор, пока тот внезапно не скончался от сердечного приступа в бане, в компании пары девиц и делового партнера.
Хлоя запустила в стену подвернувшимся под руку стаканом. Стакан звонко ударился о преграду, разлетевшись мелкими осколками.
— Когда это случилось? — ровным тоном спросил Рейнальд у стоящего рядом с ним молодого врача. Доктор выглядел виноватым, отводил взгляд, мямлил что-то невразумительное и никак не мог ответить на поставленный вопрос.
— Понимаете, господин Тифф, тут такое сложное дело… Опухоль мозга, сами понимаете… Да и ее неустойчивая психика… Да еще и эта история с ее мнимой влюбленностью… Иногда психика цепляется за что-то подобное, а когда оно исчезает…
— Я не спрашивал, что с ней, я спросил, когда это произошло? — ледяным тоном осведомился Рей. Врач понурился, собрал в кулак остаток воли и сказал:
— Сегодня ночью. Внезапное обострение. Она казалась нам стабильной, спокойной, мы даже позволили ей иметь коммуникатор с выходом в сеть, чтобы наша подопечная могла иметь связь с миром, общаться…
Рейнальд тихо скрипнул зубами, не сводя взгляда с мертвенно бледного лица Хлои, лежащей в своей палате, которая, скорее, напоминала неплохо обставленную комнату. На самом деле обстановка больничной палаты полностью копировала комнату Хлои в ее квартире, из которой ее перевезли в эту больницу несколько лет назад. Опухоль мозга, о которой говорил молодой врач, вызывала галлюцинации, потерю ориентации в пространстве, головокружения и потери сознания, после которых Хлоя еще долго не могла понять, где она находится, как ее зовут и кто она вообще такая, что и позволило безболезненно осуществить подобный переезд, которого женщина даже не заметила.
Тринадцать лет назад, когда Рей выследил странную гостью, навестившую его отца, он не поленился навести справки о том, кто же приходил к Ричарду Тиффу и что мог сказать такого, что отец Рейнальда на следующий же день отдал своего сына в закрытый колледж, где обучали странным вещам. К двадцати Рей уже знал, как управлять всеми средствами передвижения, был посвящен в знания о многомерности пространства, раскрыл в себе талант управления реальностью и являлся специалистом очень тонкого профиля, чьи занятия предполагали не только полную смену личности, но и работу с такими вещами, о которых люди обычно говорят, как о несуществующих в реальности.
Хлоя не была обычнымпсихом, в общепринятом смысле. Она действительно видела во снах такие вещи, о которых не мог знать никто. Она могла бы получать хорошие деньги за информацию, продавая ее клиентам, но женщина, к несчастью, оказалась склонной к психическим расстройствам. Придумав себе вторую личность, Паука, она писала сама себе сообщения, отправлялась на встречу с клиентом и, по прибытии домой, включала телефон и получала свои же письма, находя себе иную точку сборки в альтернативной реальности.
В тот момент уже не существовало Хлои, появлялся Паук, совершенно четко осознающий себя человеком с другой стороны реальности. Он садился за терминал, он искал состоятельных людей, он собирал о них необходимый минимум информации и оставлял сообщения на электронной почте для Хлои, поручая ей очередное задание. Приходя в себя, женщина читала письма, ложилась спать и через два-три дня уже знала что-то такое, чем можно было выгодно сыграть на кошельках клиентов.
ТринадцатилетнийРейнальдТифф быстро понял, с кем имеет дело. Он аккуратно вклинился в игру Хлои, постепенно заменив ее вторую личность на свою, представляясь тем самым Пауком, который, якобы, был начальником Хлои.Сыграв, таким образом, на струнах нескольких людей, с которыми связываласьженщина в последствии, он обеспечил себе работу на тренировочной базе, участие в военных конфликтах в качестве наемника широкого профиля, выход к архивам закрытых структур и, как следствие, место в организации, объединяющей специалистов такого странного профиля, как Рей Тифф, способный менять реальность на свой вкус и выбор.
Он стал ее телохранителем, а она была его ангелом. А может, все было и наоборот, может быть, Рей стал ангелом-хранителем Хлои, позволив удержать на плаву хрупкие остатки ее психики, продлив агонию разрушающегося сознания женщины еще на несколько лет в стерильных стенах клиники.
Теперь перед Рейнальдом лежала сорокатрехлетняя ХлояЭнджелс, с детства помешанная на ангелах, долгое время считавшая себя воплощением одного из них. Она была зациклена на своей фамилии,в которой видела некий знак. Перед Реем лежала женщина, за одну ночь превратившаяся в живой «овощ», в следствие нервного срыва, сжегшая огромную часть нейронов головного мозга и уже без шансов посмотреть на мир осмысленным взглядом.
— Простите, господин Тифф, — решился на вопрос доктор, которого утомило долгое молчание и созерцание неподвижного тела за толстым стеклом больничной палаты, — какие будут распоряжения по поводу пациентки? Мы содержали ее уже пять лет, если потребуется, мы будем и дальше ухаживать за ней, но, как врач, я могу сказать, что шансов почти нет. Ее мозг вряд ли когда-нибудь вернется к нормальному функционированию и адекватным реакциям.
— Я знаю, — глухо обронил Рейнальд, отворачиваясь от стекла. — Я сам о ней позабочусь, не беспокойтесь, доктор.
Молодой врач пожал худыми плечами и пошел по своим делам, оставив Рейнальда у палаты Хлои.
Рей открыл дверь и бесшумно прошел в палату, как будто Хлоя могла его услышать. Мужчина подошел к кровати, на которой лежала женщина, присел рядом и тихо сказал:
— Ты сказала моему отцу, что я не его сын, я знаю. Ты сказала, что у меня есть талант, который я смогу раскрыть там, куда он меня отправил. Я благодарен тебе за это и хочу оказать ответную услугу.
Рей достал из кармана пистолет и, приложив его к виску женщины, плавно спустил курок. Трубка глушителя поглотила громкость выстрела, отозвавшись в пространстве сухим, свистящим щелчком. На белоснежной подушке появилась тонкая струйка крови, тянущаяся вниз от аккуратной овальной дырочки на виске. Мужчина осторожно положил ладонь на лицо женщины и закрыл ей глаза.
Выйдя из палаты, Рейнальд столкнулся с двумя мужчинами неприметного вида, спокойно идущими по больничному коридору навстречу ему.
— Позаботьтесь о том, чтобы не осталось никаких следов, — бросил он им на ходу. — Никаких и нигде, — с нажимом произнес Рей.
— Как прикажете, — безразличным тоном произнес один из мужчин. Второй, не останавливаясь, достал из кобуры подмышкой свое оружие и направился дальше по коридору, к кабинету врача. Его спутник отправился в палату Хлои, убирать за своим начальником.
Рей вышел на улицу, закурил, и в тот же момент его коммуникатор пискнул сигналом о новом сообщении. Тифф достал его из кармана и прочел письмо:
—Хлоя была ценным сотрудником. Теперь придется ее заменить, — едва различимым шепотом проговорил вслух Рей. — Мне нужен хороший связист в этом мире. Паук.
Рей физически ощутил, как затягиваются липкие нити паутины на его горле. Он сделал ошибку. Он где-то серьезно просчитался, но никак не мог понять, где именно и почему. Несуществующая личность была, как оказалось, очень реальной. Или же Хлоя научилась связываться с ним с того света.
Два неприметных человека, которых Рей встретил в коридоре клиники, показались из дверей позади Тиффа одновременно.
— Доктора не оказалось на месте, предварительные поиски ничего не дали. Он исчез, — доложил один из них. — Прикажете продолжить поиск?
— Кто владеет информацией, тот владеет миром… — Задумчиво произнес Рейнальд, все еще вглядываясь в сообщение на коммуникаторе. — Он сам нас найдет, возвращаемся, — сухо приказал он подчиненным. Aleajactaest.
05.12.12
* В рассказе использован текст песни Олега Медведева «Марш небесных связистов».
@настроение: весьма позитивное
@темы: Мои статьи, Сочинительство, Творчество. Рассказы., Путешествия в поисках знаний. Иные реальности., Эмоции, Душевный чердак, Я и мои создания, Олег Медведев "Марш небесных связистов"