Голос в вашей голове.
Doctor_19— Нет, нет и еще раз нет! Я не могу гарантировать вам, что мои действия совершенно точно не приведут к нарушению биосферы планеты или искажениям в цепочке фотосинтеза растений какой-то параллели! — из последних сил сдерживая ярость, цедил сквозь зубы Спенсер. — Да, мне нужно именно это количество нанов, — повторил он в сотый раз невзрачному клерку за бронированным стеклом окошка, у которого стоял. — Нет, я не могу назвать вам точную дозу, схему расходования и предоставить на анализ выделения организма для считывания остаточных продуктов синтеза отработанных нанов боевой модификации.
Клерк в окошечке вежливо кивал, словно заведенная кукла, писал уже десятый лист накладной с неизвестными агенту кодами и пометками, продолжал задавать одни и те же вопросы, на которые Спенсер уже потратил несколько часов с другими, похожими на этого, клерками.
В результате стекло без предупреждения потемнело, показывая, что сеанс разговора окончен, а из отверстия на уровне пояса агенту выплюнулся цветной талончик с номером следующего окна. Увидев один и тот же результат своего разговора в пятый раз, Спенсер зарычал, последним усилием воли подавив желание харкнуть на чистый, отпалированный до блеска, пол зала оформления товарных накладных.
— Ну чего глаз пучишь, пес? — добродушно поддел его Гриффин, материализуясь рядом. — Каменный цветок застрял?
Спенсер утробно взрыкнул, поворачиваясь к ухмыляющемуся доктору Льюису, в руках которого небрежно красовался товарный чек на отпуск необходимого оборудования. Гриффин стоял перед ним с блаженным выражением лица, голый по пояс и с наброшенным на плечи мягким полотенцем, на котором красовался набивший оскомину знак Корпорации.
В этот момент по лестнице с верхнего уровня начал спускаться какой-то мужчина, насвистывая простенькую мелодию, шлепая по полу мокрыми резиновыми тапочками на нескользящей подошве, и с точно таким же полотенцем на шее, как у Гриффина.
Льюис приветливо кивнул появившемуся незнакомцу и осведомился:
— Все, девочки кончились?
Высокий, хорошо сложенный брюнет скользнул взглядом серых глаз по красному от гнева лицу Спенсера, оценивая агента, а потом, словно что-то для себя решив, расслабился и кивнул в ответ Гриффину.
— Да, живыми не ушла ни одна, — расплылся он в улыбке. — А ты, как я вижу, уже отоварился?
Льюис едва заметно приподнял уголки губ в легкой улыбке, покрутив товарный чек в пальцах.
— Да, что-то решил в этот раз не затягивать с выдачей, да и тебе мешать не хотелось. Знаю же, что конкуренции в банных делах ты нетерпишь.
— И лишать Корпорацию такого выдающегося биотехника тоже не хочу, — вернул похвалу брюнет. — Тогда удачи тебе с твоими тараканами, док, — сказал он на последок, протягивая широкую ладонь. Льюис не колеблясь крепко пожал ее, прощаясь со знакомым, который тут же продолжил насвистывать мелодию, удаляясь прочь по своим делам.
— И? — только и смог выдавить Спенсер, ничего не понимая. — Прошло пять часов, а у тебя тут друзья появились?
— Почему появились? — искренне удивился Гриффин. — Они у меня и были. Это мой старый знакомый, действующий агент разведки и зачистки, Барт. Он у меня на приеме, — саркастически выделив последнее слово, продолжил Гриффин, — побывал едва ли не больше, чем в своей любимой бане на третьем уровне ЦС. Научился извлекать пользу от многочасовых проволочек бюрократов Корпорации, да так увлекся, что теперь пиджачные мыши не знают, как быстрее от него избавиться, пока он тут всех положенных для расслабления массажисток не замучил до смерти.
Спенсер мучительно закрыл глаза, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота.
— Один раз он тут провел больше двух часов, так с тех пор меньше, чем три дня и не просиживает в гостевых комнатах, — добавил Льюис, похлопав друга по плечу. — А ты думал, тут все эти комнаты отдыха, бассейны, массажные и бары для туристов? Так знаешь ли, друг мой, туристы в центры снабжения не ходят.
Как-то Спенсер об этом сам не подумал. Может быть, ему просто не выдавалось шанса полностью и со всеми подробностями оценить «сервис» бюрократической машины Корпорации. Может, он был исключительно везучим сукиным сыном, что позволяло как-то миновать все круги окошечного ада, отверстиями темных стекол закрывающим ему доступ к положенным нанам уже пятый час к ряду. А может быть, все это вместе взятое, и еще толика помощи сверху, от некоего Полковника, чей небрежный росчерк невидимых чернил как-то своеобразно и весьма эффективно ускорял процедуру оформления запасов для Спенсера.
— Рекорд был у Адама, — небрежно бросил Гриффин, делая вид, что совершенно не замечает зеленеющего лица агента, — он провел тут полгода, а потом еще получил выговор от начальства за то, что операция, к которой его должны были привлечь, не просто завершилась, а еще иплавно перетекла в полномасштабную войну за власть Корпорации где-то в Африканской параллели.
Агент громко сглотнул, посмотрев на Гриффина такими печальными серо-голубыми глазами, что Льюис испугался, не слишком ли он перегнул палку с нагнетением обстановки. В этот момент, когда он уже готов был дать задний ход и обратить все сказанное в шутку, Спенсер сощурился, глядя на товарный чек в руке доктора.
— Но ты же это как-то получил? — он кивнул на неприметную бумажку из тончайшего пластика. Льюис тяжело вздохнул.
— Этот твой давний друг помог? — поджав губы, спросил агент. Гриффин внезапно тихо засмеялся, всеми силами стараясь сдержаться и не начать хохотать в голос. Спенсер почувствовал себя, мягко говоря, неуютно.
— Да не ревнуй ты! Между нами ничего не было, Барт предпочитает мальчиков. Хотя…
Спенсер побагровел, покрылся пятнами, заскрипел зубами и напрягся, готовый в любой момент разорвать надоедливого доктора голыми руками.
— Тихо! — командным тоном внезапно осадил его Льюис. Спенсер настолько не ожидал услышать повелительные нотки от смеющегося еще секунду назад доктора, что мигом подчинился, действуя на вбитых рефлексах.
— А то не расскажу, как квитанцию получить, — добавил Гриффин. Выражение лица при этом у него оставалось нейтрально-серьезным, а вот в глазах прыгали чертики. Спенсер сдался, совершенно сбитый с толку...
К окошечку, указанному в квитанции после последней исповеди перед клерком, агент подошел с какой-то странной улыбочкой, от которой по залу ЦС начали расползаться шепотки. Посветлевшее стекло, за которым оказался такой же клерк, как и в других стойках регистрации выдачи нанов, показало агенту все то же невыразительное узкое лицо работника сферы снабжения, чьи редкие волосы аккуратно складывались на голове в подобие подробной карты дорожных развязок поблизости. Заостренные черты лица, делавшие щупловатого клерка похожим на небритую крысу, неприятно напомнили Спенсеру с десяток подобных работников за прошедшие часы мытарств внутри бюрократической машины.
«Клонируют они их что ли?» — подумал агент.
— Какова ваша цель получения запрошенного списка? — даже не глядя на агента, пробубнил лишенный эмоций голос клерка.
— Жрать хочу, — милостливо улыбаясь, как маньяк, произнес Спенсер, наблюдая за реакцией пиджачной мыши. Тот дернулся было записать стандартный ответ агента, который должен был выглядеть гораздо менее экспрессивно, но в последний момент передумал, нахмурившись.
— Почему вы считаете, что запрошенное количество препаратов соответствует вашему заданию? — продолжил ползти по заученной схеме клерк, оставив предыдущее поле в бланке пустым.
— А почему вы так не считаете? — с той же улыбочкой спросил агент. Тут клерку пришлось напрячься всерьез. Он потер лоб, искоса глянул на Спенсера, нервно дернув тонкими костлявыми пальцами, словно хотел вбить ответ агента в поле бланка.
— Вы можете гарантировать, что полученное вами количество нанов не приведет к непоправимым разрушениям, нарушению хода истории в параллелях, не послужит во вред Корпорации? — уже как-то неуверенно и с опаской спросил клерк.
— Совершенно точно могу гарантировать обратное, — состроив серьезную мину, ответил Спенсер. Тут нервы работника центра снабжения сдали окончательно. Он поднял взгляд на стоящего перед ним агента, очень внимательно и придирчиво изучая его через прозрачное стекло, как энтамолог неизвестную букашку.
— Справка о стабильности психики? — применил последний аргумент клерк. Спенсер с мстительным удовлетворением протянул ему пластиковую карту агента, полученную на входе в центр, куда были скопированы из базы данных все его документы и подтверждающие полномочия справки о здоровье.
Выражение лица работника сферы снабжения приобрело плаксивый вид.
— Действующий полевой агент, — потерянно произнес он, приложив карточку к считывающему устройству по правую руку от себя. — Высший приоритет, количество материала до оранжевого уровня доступа, две специальные модификации под мультинаны, — с каждым предложением, зачитываемым клерком, голос у того становился все более глухим и потерянным, будто он смирялся с неизбежностью. Спенсер подавил острое, словно корень мани-мани в горчице, желание мстительно захохотать на весь зал. За все пять часов унижений, походов и допросов о цели, месте и цвете его внутреннего мирка ему ни разу не удалось дойти до стадии просмотра личных документов. А пока клерк не принял для считывания карту агента, рассчитывать на контакт и положительный исход было невозможно. Лишь прямое воздействие на мозг работника сферы снабжения путем неминуемого осознания важности и заслуг перед Корпорацией агента могли сдвинуть дело с мертвой точки.
Но по правилам той же Корпорации агент совершенно не имел права таскать с собой идентификационные документы во избежание потери, кражи или попадания их в чужие руки после смерти или пленения агента. Для удобства и во имя святой веры, фанатики бумажно-пластикового культа придумали аппараты, выплевывающие одноразовые карты с полным досье, номером агента и всяческими пометками о разрешенных уровнях допуска для забора материалов. Клерки, исходя уже из паранойи внутренней службы контроля, не имели допуска к досье агентов, предпочитая получать в руки одноразовые карты, выдающиеся после идентификации отпечатка пальца и генной пробы.
— Я хочу завоевать этот мир целиком, — доверительно сообщил Спенсер клерку, — а для этого, как вы понимаете, мне нужны достаточные уровни допуска, работа в опасных точках параллелей и просто сногсшибательная порция различных нанов. Много, очень много нанов, — экстатически прошептал он.
Потерянный в сломанном мире своих представлений о том, как должен протекать разговор между ним и агентом, клерк согласно кивнул, дернув глазом от беспрецедентного усилия сдержать внутри разрывающие его противоречия.
Привычная схема, шаблоны и упоительная власть над высшими мира Корпорации, имеющими возможность шастать по другим мирам нахаляву, окончательно сломались внутри крысоподобного адепта бюрократии. Он нехотя, словно борясь с обой, протянул ладонь к пластине идентификатора, чтобы войти в базу и отметить там для выдачи агенту необходимые ему препараты, наны и прочих полезные в работе причиндалы.
— Ты можешь, я в тебя верю, — едва слышно шепнул Спенсер, вплотную подойдя к окошечку стойки. Выражение лица агента при этом сменилось с уверенно-самодовольного на сочувствующе-печальное. Спенсер всем своим видом будто показывал, что понимает всю боль и тяжесть выпавшей на долю клерка обязанности просто и без привычных проволочек взять и отдать со склада запрошенное добро, но сделать ничего для бедняги не может, понимая тяжесть непростой работы клерка, попавшегося на уловку и принявшего карту агента до того, как успел придумать достойную причину послать его на шестой круг ада.
Клерк едва сдерживал горькие слезы, Спенсер всем видом выражал сочувствие, стоически подбадривая своим видом бедолагу за стеклом стойки, а Гриффин из последних сил старался не смеяться слишком громко, ожидая друга чуть в стороне.
— Это тебя Барт научил? — спросил совершенно счастливый Спенсер, когда они оба вышли из ЦС, полной грудью вдыхая запахи цветов с клумб неподалеку. Агент походил на ребенка, которому подарили-таки целый игрушечный магазин, шоколадную фабрику и щенка впридачу.
— Барт рассказывал об этом тому, другому Льюису, — вяло махнул рукой Гриффин, скептически наблюдая за счастливым Спенсером, прижимающим к груди небольшой кейс с выданным барахлом. — Сам принцип заключается именно в том, чтобы любым способом заставить клерка взять твою временную карту и приложить к идентификатору. После того, как на экраны вываливается полный список заслуг и регалий, тем более сдобренный парой подписей и допусков, у пиджачной мыши уже не остается поводов послать тебя на анализ козявки из носа.
— Понял уже, — отмахнулся агент. — Ну, порадуем инквизитора новыми игрушками? — с упоением спросил он. Гриффин предпочел не развивать мысль, как именно его друг собрался радовать Вуниша, флегматично наблюдая за тем, как рядом с ним медленно тащится миниатюрный сервисный погрузчик, прикрепленный к Льюису с целью доставить некоторые части оборудования для обновления автохирурга до места выгрузки, указанной в ведомости.
Кловис заподозрил неладное, когда в дверь постучали так, что лимонная вода на столике рядом заплескалась в стакане. Инульгем обманчиво лениво поднялся на ноги, скосив взгляд на Патрика, продолжавшего заниматься своими проводами, скручивая их, казалось, в совершенно диком порядке.
— Стучат, — сказал койот, подкрепляя слова кивком на дверь. — У нас гости?
— Угу, — увлеченно ответил Патрик, продолжая что-то сплетать воедино. — Откроешь?
Кловис моргнул от наглости инквизитора, совершенно неуместно представив себя в роли заботливого отца семейства, чей сын сейчас доделывал лабораторную работу по электродинамике. Стук повторился, такой же «вежливый», но уже с характерными нотками нетерпения.
— Гражданин, называющий себя Инульгемом Кловисом, именем Корпорации, вы арестованы! — раздался зубодробительный по громкости сигнал из усиленных передатчиков бронекостюмов полицейских с той стороны двери. — Немедленно откройте дверь и сдайтесь!
Кловис опешил, переводя взгляд с запертой, хотя и временно, двери на невозмутимого в своем занятии Патрика.
— Они это серьезно? — сощурившись, спросил Кловис, когда первый удар буквально снес дверь с петель. Времени выяснять подробности больше не осталось, и койот мигом отскочил в сторону, избегая выстрела параллизатора. Синеватые искры от заряда, угодившие совсем рядом с ним, вспороли плетеное кресло и опрокинули графин с водой на пол.
— Мы все тут не шутим, — с какой-то мрачной удовлетворенностью высказался Вуниш, выхватывая из сплетения проводов небольшой трехзарядный станнер. Со стороны окон и с чердака послышались те же предупреждения, что только что доносились от двери:
— Именем Корпорации, гражданин, называющий себя Инульгемом Кловисом, вам приказано сдаться…
— Да что вы знаете об этом, щенки? — зло просипел койот, когда один из зарядов разнес часть стены домика, обрушив на голову Инульгема град штукатурки и кусочков пластикового покрытия, смешанного с осколками и оплавленными кусками декоративной отделки. — Именем Корпорации, мать вашу… Да вы про это имя и не знаете нихрена…
Он продолжал попытки выбраться из дома, отовсюду слыша предупреждения и призывы сдаться, к которым уже присоединилась сигнализация, вот-вот должная стянуть в этот сектор все силы правопорядка, включая и воздушную поддержку.
Когда Кловис почти уже выскользнул в широкую щель в стене, оставленную взрывом, намереваясь если уж и не тихо, то максимально эффективно прорваться из оцепления вокруг участка, прямо перед ним возник Патрик, тут же вдавивший спусковую скобу станнера. Нечеловеческая реакция Кловиса увела его с линии удара, но заряд все же зацепил его по плечу, заставив нешуточно разозлиться. Издав воинственный вой, он оскалил острые белые клыки, бросаясь на инквизитора. Патрик не стал дожидаться разъяренного койота, предпочтя исчезнуть в облаке штукатурки и пыли, все еще висящих после обрушения части стены дома. Удар когтей преобразившегося койота пришелся по декоративной панели на стене, разрывая в клочья толстую и прочную внутреннюю облицовку.
Чуткий слух Кловиса даже сквозь этот шум и треск, щедро сдобренный призывами сдаться, все еще доносящимися снаружи, уловил знакомый звук лопастей легкокрылой машины воздушной поддержки, нацелившейся на крышу дома.
Теперь путь на чердак был отрезан окончательно.
— Пррррредатель! — зарычал койот, выискивая взглядом хотя бы намек на тень Патрика вокруг и не забывая искать выход. — Корррпоррррация тебя сотррррет!
— Она сейчас за тобой, — услужливо напомнил Патрик, выпуская еще один, предпоследний заряд из станнера. Кловис выругался, едва успев отскочить в сторону и тут же спрятался за большим старомодным комодом.
— Ты никогда не служил Корпорации, Кловис. Она даже не знает о тебе! — нарочито громко прокричал Вуниш, обходя Инульгема слева, чтобы отрезать ему выход через стены клодовой. — Тебя никто не знает, у тебя нет и не было полномочий! Ты просто занял чужое тело, вытеснив сознание, потому я и появился тут. Пришел за тобой.
— Меня нет, а тебя не будет, — возникнув прямо перед Патриком, сверкнул глазами с горящими красным огоньком зрачками Кловис, сжимая на горле Вуниша стальную когтистую хватку. Инквизитор попытался выстрелить в последний раз, но койот легко выбил у него из рук станнер, с силой припечатав Патрика о стену спиной. Вуниш прочувствовал удар всем телом, в самом буквальном смысле этого слова. В глазах потемнело, а лязгнувшие зубы едва не осыпались крошевом во рту, тут же наполнившимся слюной и кровью от прикушенного языка. Одной рукой Кловис продолжал сжимать горло инквизитора, второй продолжал выворачивать руку Вуниша, в которой был зажат станнер. Патрик едва не перестал дышать, ощутив, как сустав медленно ис влажным хрустом разрыает суставную сумку, выходя из плечевой ямки.
Внезапно все пропало. Ушла боль, ушла тяжесть, стало легче дышать, и инквизитор мешком рухнул на пол, застонав от боли в плече.
— Добрый вечер! — вежливо сказал Спенсер, впечатывая усиленный бронированной перчаткой кулак в нос Инульгему. Койот отшатнулся, пытаясь осознать, что происходит вокруг, но быстро оценив усиленный костюм агента и буквально обвешанного различными приспособлениями Гриффина, стоящего чуть поодаль, одним ударом проломил хрупкую стену между кухней и клодовой, оказавшись внутри темного, пахнущего вяленым мясом и, почему-то, пластиком помещения. Еще два удара, и он уже скрылся из виду оставшихся в разрушенном доме людей, разыгравших весь этот спектакль с полицейскими.
— Дебильная была идея тут сидеть и отвлекать его, — ворчал Спенсер, поглядывая на то, как Льюис со свойственной ему самоотдачей суетится рядом с бледным Патриком. — Нельзя было это как-то иначе сделать?
— Можно, — слабо улыбнулся Вуниш, кивая на свой стол, за которым сидел до начала потасовки. — Но он отказался учиться плести рыбок, — невнятно пробубнил инквизитор. Гриффин настоял на том, чтобы раненого максимально аккуратно переместили в ту часть дома, в которой разрушений наблюдалось меньше всего. По стечению обстоятельств таким местом оказалась гостиная, в которой сидели Патрик и Инульгем, ожидая, как тогда казалось койоту, прибытия ничего не подозревающих друзей из центра снабжения.
Спенсер подошел к заваленному разноцветными проводами столу Патрика,, осторожно что-то подцепил и вытянул это перед собой, рассматривая со всех сторон. Гриффин как раз заканчивал обкалывать инквизитора всяческой дрянью перед тем, как испытать на нем новые детали для старого автохирурга. В ожидании сборки которого Патрику и предстояло немного потерпеть, наслаждаясь всеми прелестями успокоительных и стабилизирующих давление и кровоток веществ. Болевой шок, как и рост внутричерепного давления от сотрясения мозга, Льюису временно удалось снять, но оставлять Вуниша просто так он не собирался.
Спенсер вытянул палец, на котором висела, зацепленная за верхний пловник, разноцветная плетеная рыбка из тонких проводков. Отлично сделанная, онадаже немного двигалась от покачиваний руки агента, поворачиваясь вокруг своей оси и обозревая собравшихся болшими пучеглазыми зрачками из разъемов для подключения кабелей.
— Хвост не доделал, — медленно, явно борясь со сном от препаратов, выдал Патрик. Спенсер перевел взгляд на не до конца сделанный длинный хвост, вьющийся волнами, как у декоративного вуалехвоста в аквариуме. Гриффин, подключив к груди Патрика последний медпакет, удовлетворенно кивнул, когда тот пискнул и загорелся зелеными огоньками готовности к работе.
Агент так и продолжал держать на вытянутой руке плетеную рыбку, будто загипнотезированный ее ленивыми вальяжными движениями в воздухе.
— Идея, может, была и дебильная, — философски изрек Гриффин, садясь на перевернутый стул и закуривая, — а вот рыбка красивая. Старая, кстати, традиция, еще донановой эпохи, делать такие штуки, как рыбки или чертики из тонких капельниц и катетеров.
— Спасибо, что он хоть лошадь тут не начал мастерить, — устало выдохнул агент, осторожно укладывая поделку рядом с Патриком. — А зачем делали-то эти игрушки? — спросил Спенсер, медленно и с видимым облегчением разоблачаясь из своего маскарадного наряда тяжелой артиллерии.
— Суеверие, — пожал плечами Гриффин, — вроде бы, помогает вылечиться быстрее, — с улыбкой добавил он. — Эпоха-то была какая древняя, даже нанов еще не было, да и диагностики нормальной не существовало. Вот и мастерили амулеты, на удачу.
Спенсер кивнул, твердо пообещав украдкой сунуть цветную рыбку в автохирург Вунишу, пока Гриффин с его наукой и нездоровым медицинским скептицизмом не видит.
Клерк в окошечке вежливо кивал, словно заведенная кукла, писал уже десятый лист накладной с неизвестными агенту кодами и пометками, продолжал задавать одни и те же вопросы, на которые Спенсер уже потратил несколько часов с другими, похожими на этого, клерками.
В результате стекло без предупреждения потемнело, показывая, что сеанс разговора окончен, а из отверстия на уровне пояса агенту выплюнулся цветной талончик с номером следующего окна. Увидев один и тот же результат своего разговора в пятый раз, Спенсер зарычал, последним усилием воли подавив желание харкнуть на чистый, отпалированный до блеска, пол зала оформления товарных накладных.
— Ну чего глаз пучишь, пес? — добродушно поддел его Гриффин, материализуясь рядом. — Каменный цветок застрял?
Спенсер утробно взрыкнул, поворачиваясь к ухмыляющемуся доктору Льюису, в руках которого небрежно красовался товарный чек на отпуск необходимого оборудования. Гриффин стоял перед ним с блаженным выражением лица, голый по пояс и с наброшенным на плечи мягким полотенцем, на котором красовался набивший оскомину знак Корпорации.
В этот момент по лестнице с верхнего уровня начал спускаться какой-то мужчина, насвистывая простенькую мелодию, шлепая по полу мокрыми резиновыми тапочками на нескользящей подошве, и с точно таким же полотенцем на шее, как у Гриффина.
Льюис приветливо кивнул появившемуся незнакомцу и осведомился:
— Все, девочки кончились?
Высокий, хорошо сложенный брюнет скользнул взглядом серых глаз по красному от гнева лицу Спенсера, оценивая агента, а потом, словно что-то для себя решив, расслабился и кивнул в ответ Гриффину.
— Да, живыми не ушла ни одна, — расплылся он в улыбке. — А ты, как я вижу, уже отоварился?
Льюис едва заметно приподнял уголки губ в легкой улыбке, покрутив товарный чек в пальцах.
— Да, что-то решил в этот раз не затягивать с выдачей, да и тебе мешать не хотелось. Знаю же, что конкуренции в банных делах ты нетерпишь.
— И лишать Корпорацию такого выдающегося биотехника тоже не хочу, — вернул похвалу брюнет. — Тогда удачи тебе с твоими тараканами, док, — сказал он на последок, протягивая широкую ладонь. Льюис не колеблясь крепко пожал ее, прощаясь со знакомым, который тут же продолжил насвистывать мелодию, удаляясь прочь по своим делам.
— И? — только и смог выдавить Спенсер, ничего не понимая. — Прошло пять часов, а у тебя тут друзья появились?
— Почему появились? — искренне удивился Гриффин. — Они у меня и были. Это мой старый знакомый, действующий агент разведки и зачистки, Барт. Он у меня на приеме, — саркастически выделив последнее слово, продолжил Гриффин, — побывал едва ли не больше, чем в своей любимой бане на третьем уровне ЦС. Научился извлекать пользу от многочасовых проволочек бюрократов Корпорации, да так увлекся, что теперь пиджачные мыши не знают, как быстрее от него избавиться, пока он тут всех положенных для расслабления массажисток не замучил до смерти.
Спенсер мучительно закрыл глаза, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота.
— Один раз он тут провел больше двух часов, так с тех пор меньше, чем три дня и не просиживает в гостевых комнатах, — добавил Льюис, похлопав друга по плечу. — А ты думал, тут все эти комнаты отдыха, бассейны, массажные и бары для туристов? Так знаешь ли, друг мой, туристы в центры снабжения не ходят.
Как-то Спенсер об этом сам не подумал. Может быть, ему просто не выдавалось шанса полностью и со всеми подробностями оценить «сервис» бюрократической машины Корпорации. Может, он был исключительно везучим сукиным сыном, что позволяло как-то миновать все круги окошечного ада, отверстиями темных стекол закрывающим ему доступ к положенным нанам уже пятый час к ряду. А может быть, все это вместе взятое, и еще толика помощи сверху, от некоего Полковника, чей небрежный росчерк невидимых чернил как-то своеобразно и весьма эффективно ускорял процедуру оформления запасов для Спенсера.
— Рекорд был у Адама, — небрежно бросил Гриффин, делая вид, что совершенно не замечает зеленеющего лица агента, — он провел тут полгода, а потом еще получил выговор от начальства за то, что операция, к которой его должны были привлечь, не просто завершилась, а еще иплавно перетекла в полномасштабную войну за власть Корпорации где-то в Африканской параллели.
Агент громко сглотнул, посмотрев на Гриффина такими печальными серо-голубыми глазами, что Льюис испугался, не слишком ли он перегнул палку с нагнетением обстановки. В этот момент, когда он уже готов был дать задний ход и обратить все сказанное в шутку, Спенсер сощурился, глядя на товарный чек в руке доктора.
— Но ты же это как-то получил? — он кивнул на неприметную бумажку из тончайшего пластика. Льюис тяжело вздохнул.
— Этот твой давний друг помог? — поджав губы, спросил агент. Гриффин внезапно тихо засмеялся, всеми силами стараясь сдержаться и не начать хохотать в голос. Спенсер почувствовал себя, мягко говоря, неуютно.
— Да не ревнуй ты! Между нами ничего не было, Барт предпочитает мальчиков. Хотя…
Спенсер побагровел, покрылся пятнами, заскрипел зубами и напрягся, готовый в любой момент разорвать надоедливого доктора голыми руками.
— Тихо! — командным тоном внезапно осадил его Льюис. Спенсер настолько не ожидал услышать повелительные нотки от смеющегося еще секунду назад доктора, что мигом подчинился, действуя на вбитых рефлексах.
— А то не расскажу, как квитанцию получить, — добавил Гриффин. Выражение лица при этом у него оставалось нейтрально-серьезным, а вот в глазах прыгали чертики. Спенсер сдался, совершенно сбитый с толку...
К окошечку, указанному в квитанции после последней исповеди перед клерком, агент подошел с какой-то странной улыбочкой, от которой по залу ЦС начали расползаться шепотки. Посветлевшее стекло, за которым оказался такой же клерк, как и в других стойках регистрации выдачи нанов, показало агенту все то же невыразительное узкое лицо работника сферы снабжения, чьи редкие волосы аккуратно складывались на голове в подобие подробной карты дорожных развязок поблизости. Заостренные черты лица, делавшие щупловатого клерка похожим на небритую крысу, неприятно напомнили Спенсеру с десяток подобных работников за прошедшие часы мытарств внутри бюрократической машины.
«Клонируют они их что ли?» — подумал агент.
— Какова ваша цель получения запрошенного списка? — даже не глядя на агента, пробубнил лишенный эмоций голос клерка.
— Жрать хочу, — милостливо улыбаясь, как маньяк, произнес Спенсер, наблюдая за реакцией пиджачной мыши. Тот дернулся было записать стандартный ответ агента, который должен был выглядеть гораздо менее экспрессивно, но в последний момент передумал, нахмурившись.
— Почему вы считаете, что запрошенное количество препаратов соответствует вашему заданию? — продолжил ползти по заученной схеме клерк, оставив предыдущее поле в бланке пустым.
— А почему вы так не считаете? — с той же улыбочкой спросил агент. Тут клерку пришлось напрячься всерьез. Он потер лоб, искоса глянул на Спенсера, нервно дернув тонкими костлявыми пальцами, словно хотел вбить ответ агента в поле бланка.
— Вы можете гарантировать, что полученное вами количество нанов не приведет к непоправимым разрушениям, нарушению хода истории в параллелях, не послужит во вред Корпорации? — уже как-то неуверенно и с опаской спросил клерк.
— Совершенно точно могу гарантировать обратное, — состроив серьезную мину, ответил Спенсер. Тут нервы работника центра снабжения сдали окончательно. Он поднял взгляд на стоящего перед ним агента, очень внимательно и придирчиво изучая его через прозрачное стекло, как энтамолог неизвестную букашку.
— Справка о стабильности психики? — применил последний аргумент клерк. Спенсер с мстительным удовлетворением протянул ему пластиковую карту агента, полученную на входе в центр, куда были скопированы из базы данных все его документы и подтверждающие полномочия справки о здоровье.
Выражение лица работника сферы снабжения приобрело плаксивый вид.
— Действующий полевой агент, — потерянно произнес он, приложив карточку к считывающему устройству по правую руку от себя. — Высший приоритет, количество материала до оранжевого уровня доступа, две специальные модификации под мультинаны, — с каждым предложением, зачитываемым клерком, голос у того становился все более глухим и потерянным, будто он смирялся с неизбежностью. Спенсер подавил острое, словно корень мани-мани в горчице, желание мстительно захохотать на весь зал. За все пять часов унижений, походов и допросов о цели, месте и цвете его внутреннего мирка ему ни разу не удалось дойти до стадии просмотра личных документов. А пока клерк не принял для считывания карту агента, рассчитывать на контакт и положительный исход было невозможно. Лишь прямое воздействие на мозг работника сферы снабжения путем неминуемого осознания важности и заслуг перед Корпорацией агента могли сдвинуть дело с мертвой точки.
Но по правилам той же Корпорации агент совершенно не имел права таскать с собой идентификационные документы во избежание потери, кражи или попадания их в чужие руки после смерти или пленения агента. Для удобства и во имя святой веры, фанатики бумажно-пластикового культа придумали аппараты, выплевывающие одноразовые карты с полным досье, номером агента и всяческими пометками о разрешенных уровнях допуска для забора материалов. Клерки, исходя уже из паранойи внутренней службы контроля, не имели допуска к досье агентов, предпочитая получать в руки одноразовые карты, выдающиеся после идентификации отпечатка пальца и генной пробы.
— Я хочу завоевать этот мир целиком, — доверительно сообщил Спенсер клерку, — а для этого, как вы понимаете, мне нужны достаточные уровни допуска, работа в опасных точках параллелей и просто сногсшибательная порция различных нанов. Много, очень много нанов, — экстатически прошептал он.
Потерянный в сломанном мире своих представлений о том, как должен протекать разговор между ним и агентом, клерк согласно кивнул, дернув глазом от беспрецедентного усилия сдержать внутри разрывающие его противоречия.
Привычная схема, шаблоны и упоительная власть над высшими мира Корпорации, имеющими возможность шастать по другим мирам нахаляву, окончательно сломались внутри крысоподобного адепта бюрократии. Он нехотя, словно борясь с обой, протянул ладонь к пластине идентификатора, чтобы войти в базу и отметить там для выдачи агенту необходимые ему препараты, наны и прочих полезные в работе причиндалы.
— Ты можешь, я в тебя верю, — едва слышно шепнул Спенсер, вплотную подойдя к окошечку стойки. Выражение лица агента при этом сменилось с уверенно-самодовольного на сочувствующе-печальное. Спенсер всем своим видом будто показывал, что понимает всю боль и тяжесть выпавшей на долю клерка обязанности просто и без привычных проволочек взять и отдать со склада запрошенное добро, но сделать ничего для бедняги не может, понимая тяжесть непростой работы клерка, попавшегося на уловку и принявшего карту агента до того, как успел придумать достойную причину послать его на шестой круг ада.
Клерк едва сдерживал горькие слезы, Спенсер всем видом выражал сочувствие, стоически подбадривая своим видом бедолагу за стеклом стойки, а Гриффин из последних сил старался не смеяться слишком громко, ожидая друга чуть в стороне.
— Это тебя Барт научил? — спросил совершенно счастливый Спенсер, когда они оба вышли из ЦС, полной грудью вдыхая запахи цветов с клумб неподалеку. Агент походил на ребенка, которому подарили-таки целый игрушечный магазин, шоколадную фабрику и щенка впридачу.
— Барт рассказывал об этом тому, другому Льюису, — вяло махнул рукой Гриффин, скептически наблюдая за счастливым Спенсером, прижимающим к груди небольшой кейс с выданным барахлом. — Сам принцип заключается именно в том, чтобы любым способом заставить клерка взять твою временную карту и приложить к идентификатору. После того, как на экраны вываливается полный список заслуг и регалий, тем более сдобренный парой подписей и допусков, у пиджачной мыши уже не остается поводов послать тебя на анализ козявки из носа.
— Понял уже, — отмахнулся агент. — Ну, порадуем инквизитора новыми игрушками? — с упоением спросил он. Гриффин предпочел не развивать мысль, как именно его друг собрался радовать Вуниша, флегматично наблюдая за тем, как рядом с ним медленно тащится миниатюрный сервисный погрузчик, прикрепленный к Льюису с целью доставить некоторые части оборудования для обновления автохирурга до места выгрузки, указанной в ведомости.
Кловис заподозрил неладное, когда в дверь постучали так, что лимонная вода на столике рядом заплескалась в стакане. Инульгем обманчиво лениво поднялся на ноги, скосив взгляд на Патрика, продолжавшего заниматься своими проводами, скручивая их, казалось, в совершенно диком порядке.
— Стучат, — сказал койот, подкрепляя слова кивком на дверь. — У нас гости?
— Угу, — увлеченно ответил Патрик, продолжая что-то сплетать воедино. — Откроешь?
Кловис моргнул от наглости инквизитора, совершенно неуместно представив себя в роли заботливого отца семейства, чей сын сейчас доделывал лабораторную работу по электродинамике. Стук повторился, такой же «вежливый», но уже с характерными нотками нетерпения.
— Гражданин, называющий себя Инульгемом Кловисом, именем Корпорации, вы арестованы! — раздался зубодробительный по громкости сигнал из усиленных передатчиков бронекостюмов полицейских с той стороны двери. — Немедленно откройте дверь и сдайтесь!
Кловис опешил, переводя взгляд с запертой, хотя и временно, двери на невозмутимого в своем занятии Патрика.
— Они это серьезно? — сощурившись, спросил Кловис, когда первый удар буквально снес дверь с петель. Времени выяснять подробности больше не осталось, и койот мигом отскочил в сторону, избегая выстрела параллизатора. Синеватые искры от заряда, угодившие совсем рядом с ним, вспороли плетеное кресло и опрокинули графин с водой на пол.
— Мы все тут не шутим, — с какой-то мрачной удовлетворенностью высказался Вуниш, выхватывая из сплетения проводов небольшой трехзарядный станнер. Со стороны окон и с чердака послышались те же предупреждения, что только что доносились от двери:
— Именем Корпорации, гражданин, называющий себя Инульгемом Кловисом, вам приказано сдаться…
— Да что вы знаете об этом, щенки? — зло просипел койот, когда один из зарядов разнес часть стены домика, обрушив на голову Инульгема град штукатурки и кусочков пластикового покрытия, смешанного с осколками и оплавленными кусками декоративной отделки. — Именем Корпорации, мать вашу… Да вы про это имя и не знаете нихрена…
Он продолжал попытки выбраться из дома, отовсюду слыша предупреждения и призывы сдаться, к которым уже присоединилась сигнализация, вот-вот должная стянуть в этот сектор все силы правопорядка, включая и воздушную поддержку.
Когда Кловис почти уже выскользнул в широкую щель в стене, оставленную взрывом, намереваясь если уж и не тихо, то максимально эффективно прорваться из оцепления вокруг участка, прямо перед ним возник Патрик, тут же вдавивший спусковую скобу станнера. Нечеловеческая реакция Кловиса увела его с линии удара, но заряд все же зацепил его по плечу, заставив нешуточно разозлиться. Издав воинственный вой, он оскалил острые белые клыки, бросаясь на инквизитора. Патрик не стал дожидаться разъяренного койота, предпочтя исчезнуть в облаке штукатурки и пыли, все еще висящих после обрушения части стены дома. Удар когтей преобразившегося койота пришелся по декоративной панели на стене, разрывая в клочья толстую и прочную внутреннюю облицовку.
Чуткий слух Кловиса даже сквозь этот шум и треск, щедро сдобренный призывами сдаться, все еще доносящимися снаружи, уловил знакомый звук лопастей легкокрылой машины воздушной поддержки, нацелившейся на крышу дома.
Теперь путь на чердак был отрезан окончательно.
— Пррррредатель! — зарычал койот, выискивая взглядом хотя бы намек на тень Патрика вокруг и не забывая искать выход. — Корррпоррррация тебя сотррррет!
— Она сейчас за тобой, — услужливо напомнил Патрик, выпуская еще один, предпоследний заряд из станнера. Кловис выругался, едва успев отскочить в сторону и тут же спрятался за большим старомодным комодом.
— Ты никогда не служил Корпорации, Кловис. Она даже не знает о тебе! — нарочито громко прокричал Вуниш, обходя Инульгема слева, чтобы отрезать ему выход через стены клодовой. — Тебя никто не знает, у тебя нет и не было полномочий! Ты просто занял чужое тело, вытеснив сознание, потому я и появился тут. Пришел за тобой.
— Меня нет, а тебя не будет, — возникнув прямо перед Патриком, сверкнул глазами с горящими красным огоньком зрачками Кловис, сжимая на горле Вуниша стальную когтистую хватку. Инквизитор попытался выстрелить в последний раз, но койот легко выбил у него из рук станнер, с силой припечатав Патрика о стену спиной. Вуниш прочувствовал удар всем телом, в самом буквальном смысле этого слова. В глазах потемнело, а лязгнувшие зубы едва не осыпались крошевом во рту, тут же наполнившимся слюной и кровью от прикушенного языка. Одной рукой Кловис продолжал сжимать горло инквизитора, второй продолжал выворачивать руку Вуниша, в которой был зажат станнер. Патрик едва не перестал дышать, ощутив, как сустав медленно ис влажным хрустом разрыает суставную сумку, выходя из плечевой ямки.
Внезапно все пропало. Ушла боль, ушла тяжесть, стало легче дышать, и инквизитор мешком рухнул на пол, застонав от боли в плече.
— Добрый вечер! — вежливо сказал Спенсер, впечатывая усиленный бронированной перчаткой кулак в нос Инульгему. Койот отшатнулся, пытаясь осознать, что происходит вокруг, но быстро оценив усиленный костюм агента и буквально обвешанного различными приспособлениями Гриффина, стоящего чуть поодаль, одним ударом проломил хрупкую стену между кухней и клодовой, оказавшись внутри темного, пахнущего вяленым мясом и, почему-то, пластиком помещения. Еще два удара, и он уже скрылся из виду оставшихся в разрушенном доме людей, разыгравших весь этот спектакль с полицейскими.
— Дебильная была идея тут сидеть и отвлекать его, — ворчал Спенсер, поглядывая на то, как Льюис со свойственной ему самоотдачей суетится рядом с бледным Патриком. — Нельзя было это как-то иначе сделать?
— Можно, — слабо улыбнулся Вуниш, кивая на свой стол, за которым сидел до начала потасовки. — Но он отказался учиться плести рыбок, — невнятно пробубнил инквизитор. Гриффин настоял на том, чтобы раненого максимально аккуратно переместили в ту часть дома, в которой разрушений наблюдалось меньше всего. По стечению обстоятельств таким местом оказалась гостиная, в которой сидели Патрик и Инульгем, ожидая, как тогда казалось койоту, прибытия ничего не подозревающих друзей из центра снабжения.
Спенсер подошел к заваленному разноцветными проводами столу Патрика,, осторожно что-то подцепил и вытянул это перед собой, рассматривая со всех сторон. Гриффин как раз заканчивал обкалывать инквизитора всяческой дрянью перед тем, как испытать на нем новые детали для старого автохирурга. В ожидании сборки которого Патрику и предстояло немного потерпеть, наслаждаясь всеми прелестями успокоительных и стабилизирующих давление и кровоток веществ. Болевой шок, как и рост внутричерепного давления от сотрясения мозга, Льюису временно удалось снять, но оставлять Вуниша просто так он не собирался.
Спенсер вытянул палец, на котором висела, зацепленная за верхний пловник, разноцветная плетеная рыбка из тонких проводков. Отлично сделанная, онадаже немного двигалась от покачиваний руки агента, поворачиваясь вокруг своей оси и обозревая собравшихся болшими пучеглазыми зрачками из разъемов для подключения кабелей.
— Хвост не доделал, — медленно, явно борясь со сном от препаратов, выдал Патрик. Спенсер перевел взгляд на не до конца сделанный длинный хвост, вьющийся волнами, как у декоративного вуалехвоста в аквариуме. Гриффин, подключив к груди Патрика последний медпакет, удовлетворенно кивнул, когда тот пискнул и загорелся зелеными огоньками готовности к работе.
Агент так и продолжал держать на вытянутой руке плетеную рыбку, будто загипнотезированный ее ленивыми вальяжными движениями в воздухе.
— Идея, может, была и дебильная, — философски изрек Гриффин, садясь на перевернутый стул и закуривая, — а вот рыбка красивая. Старая, кстати, традиция, еще донановой эпохи, делать такие штуки, как рыбки или чертики из тонких капельниц и катетеров.
— Спасибо, что он хоть лошадь тут не начал мастерить, — устало выдохнул агент, осторожно укладывая поделку рядом с Патриком. — А зачем делали-то эти игрушки? — спросил Спенсер, медленно и с видимым облегчением разоблачаясь из своего маскарадного наряда тяжелой артиллерии.
— Суеверие, — пожал плечами Гриффин, — вроде бы, помогает вылечиться быстрее, — с улыбкой добавил он. — Эпоха-то была какая древняя, даже нанов еще не было, да и диагностики нормальной не существовало. Вот и мастерили амулеты, на удачу.
Спенсер кивнул, твердо пообещав украдкой сунуть цветную рыбку в автохирург Вунишу, пока Гриффин с его наукой и нездоровым медицинским скептицизмом не видит.
@темы: Творчество. Рассказы., Dr.Нах
-
-
12.06.2015 в 13:11-
-
12.06.2015 в 16:40а ты там как и где? тут ужас в плане житья, если тебе не восемьдесят, так что, даж не могла до сих пор ничо рассказать. а теперь уже и поздно, скоро буду дома.
-
-
12.06.2015 в 20:25Оооооо, херасе!
а ты там как и где?
Уже дома, слава богу) Заебалсо я на даче чета.
тут ужас в плане житья, если тебе не восемьдесят
Почему?
-
-
12.06.2015 в 20:25Оооооо, херасе!
а ты там как и где?
Уже дома, слава богу) Заебалсо я на даче чета.
тут ужас в плане житья, если тебе не восемьдесят
Почему?
-
-
14.06.2015 в 17:19ужас тут в том, что номера крошечные, заселяют по два человека. и не ебет, кто там храпит, кто бухает, кто вообще не ходячий. розетки отваливаются, шкаф видел дедушку Ленина еще живым, надо бегать по четырем корпусам, по улице, на процдуры, пожрать и оформиться или ко врачу. кругом дети и бабушки, только дети и только бабушки. им достаточно танцев до десяти, телека в номере *ага, в том крошечном*, пожраь и потусить на алвке.
плюс тут каждый, фраг, имеет свое мнение, когда именно к ним надо приходить на процедуры. если не ко времени, пошлют нахуй. другие наоборот, хотят, чтобы все до трех успевали.
ну, короч, бегаешь, как дурак, весь в мыле, пожрешь и снова бегаешь. уебываешься так, что никакого моря фрагнутого не надо. из магазинов сувенирка и жратва мелкая, ну Магнит еще тут есть, да. продукты возят от нас, ничо местного.
на ресепшене, фраг, объява поразила: пожалуйста, не смотрите фильмы онлайн и не пользуйтесь торрентами - ограничение скорости и трафика. и это, фраг, под объявой: вай-фай работает только на ресепшене и уровень сигнала слабый. по секрету - его вообще нафраг нету.
соавтор наладил мне сеть мобильную, с телефона. вот, фраг, пользуюсь.
короч, делать тут нечего от слова вообще.