Warhammer 40K
Часть первая
nam et si ambulavero in medio umbrae mortis non timebo mala quoniam tu mecum es virga tua et baculus tuus ipsa me consolata sunt
Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох - они успокаивают меня.
Ветхий Завет, псалтырь 22:4
Ночь никак не хотела кончаться, мучая и истязая спящего кошмарами. В каюте было холодно, но тело инквизитора горело огнем. Облачка пара, вырывающиеся вместе с хриплым дыханием, тут же оседали каплями конденсата на грудь, испаряясь с горячей кожи. Инквизитор метался по скомканным простыням, его тело горело огнем, а на стенах и на предметах вокруг намерзала изморозь. Однажды он не сможет вернуться из плена этих снов, и он знал это точно, как знали свою судьбу все псайкеры. Слабость, сковавшая тело, не отпустит его в реальный мир. Голоса из варпа окажутся сильнее, и он не выдержит битвы за свою душу, оставшись за гранью, перепутав сны и явь.
Но пока что он боролся, тихо постанывая во сне, комкая в кулаках простыни и подушки, отбросив одеяло на пол и мучительно сжимая зубы в судороге. Пот пропитал все вокруг, поднимаясь легким туманом над замерзшими вещами рядом. Инквизитор метался по кровати, раз за разом пытаясь вернуться обратно, открыть глаза и проснуться.
Ему снились те, кого он отправил в преисподнюю. Лица и голоса, глумливо ухмыляющиеся и шепчущие ему успокоение. Руки, тянущиеся к нему, пытающиеся лаской или силой заставить его остаться с ними рядом, отказаться от борьбы. Серое свечение варпа, застящее все вокруг. Липкие прикосновения демонов, осуждающие взгляды тех, кого он потерял за много лет служения Императору.
Браналли не выдержал и закричал. С этим криком что-то сломалось, со звоном разлетевшись на сотни осколков. Звенящая трель еще какое-то время оставалась висеть в воздухе, словно тоже замерзла в окружающем холоде рядом. Браналли рывком сел на постели, пытаясь унять бешено колотящееся сердце и стирая тыльной стороной ладони испарину со лба. Ему было жарко, но кожа ощущала холод окружающей действительности. На стенах поблескивал слой инея, криво отражая сигнальное свечение парочки серво-черепов, застывших в напряженном ожидании рядом. Инквизитор сам запрограммировал их на то, чтобы они выпустили по нему заряд стазисного импульса, если однажды он не вернется из своих кошмаров, а на его место придет кто-то иной. Кто-то сильный, умелый и знакомый всем, кроме самого инквизитора. Серво-черепы просканировали выражение лица инквизитора и немного опустили дула выдвинувшихся из них пушек.
— Отмена, — выдохнул Браналли, поразившись, насколько хрипло и неуверенно прозвучал его голос. — Отмена протокола стабилизации, — произнес он уже более уверенным тоном. Охранники щелкнули выдвижными пушками, втягивая небольшие широкие дула внутрь себя, и снова уселись на столбики рядом с постелью инквизитора. Крисом встал, ощущая, как дрожат ноги и руки. Он прошлепал босыми ногами в дальнюю часть комнаты, отыскал там на тумбочке стакан с водой, оказавшейся почти ледяной, и залпом осушил его, снова стирая пот со лба. Его бил озноб. Холод казался невыносимым, кошмары до сих пор еще красочно и звучно отдавались в черепе отголосками пережитого. Инквизитор посмотрел на пустой стакан так, словно впервые его видел. Интенсивность воздействия нарастала по мере повышения его собственного уровня, и ему оставалось только ждать дня, когда он не сможет побороть губительные силы, оставив бренное существование и службу Империуму. У Браналли был план, как избежать подобного конца, но не собственного окончания пути в материальной вселенной.
Достаточно было просто умереть. Сложить голову в бою, оставить это тело и уйти из реального мира, слившись с голосами в имматериуме.
Он отыскал свой планшет и быстро набрал команду. Мостик отозвался почти сразу — до точки выхода на посадку оставалось еще четыре часа. «Сцилла Мантифика» должен был дождаться наступления на одном из полушарий планеты ночи, чтобы скользнуть вниз под покровом начавшегося метеоритного дождя. Не то чтобы инквизитор открыто не доверял губернатору планеты и его командующему, но он прибыл сюда по сигналу о возможном появлении демонопоклонников в высших эшелонах власти. А это могло значить все, что угодно. Включая и случайное срабатывание системы обороны, и сжигание судна при заходе на посадку. Одного раза Крисому хватило. С тех пор он всегда приказывал сажать «Сциллу Мантифику» скрытно. Или не касаться поверхности планеты вовсе.
Браналли сел на пол, покручивая в руке стакан и ощущая голыми ягодицами всю суть бытия инквизитором. Команда отдыхала, предаваясь подготовке к высадке или стараясь выспаться, пока была такая возможность. Бодрствовали только двое из постоянной свиты инквизитора — Валлея и Кирсана. Техно-жрец отправляла положенные ритуалы, посвящая себя служению Омниссии, а заодно и занимаясь текущим ремонтом судна по мелочи. Наемница проводила время в медитации и тренировках, как раз незадолго до пробуждения инквизитора перейдя от одной стадии к другой.
Крисом почему-то улыбнулся, поглядывая на мигающий зеленым маячок бодрствования Гордон. Он провел ладонью по волосам, ощущая, какие они мокрые от пота. Поморщившись, он поднялся инаправился в душ, чтобы привести себя в положенное его рангу и статусу состояние. И только в его глазах цвета аквамарина еще метались тени пережитого ужаса, темными пятнами промелькивая в их глубине, словно заключенные в призму хрусталя духи мертвых.
Отряд скитариев осторожно двигался в темноте, подсвечивая себе дорогу наплечными фонарями. Когда-то это место должно было пользоваться популярностью. Огромные залы с изукрашенными фресками и лепниной стенами, высокие сводчатые потолки, центральный купол из прозрачного хрустального стекла, теперь полностью осыпавшийся и хрустящий под тяжелой поступью солдат механикус. Большие, утопленные в полу бассейны с забродившей и частично замерзшей по краям водой темными пятнами тревожно давили на сознание любого, кто решился бы посетить это место сейчас. Залы с разнообразными по форме ваннами, в которых плескалась мутная жижа с какими-то сумевшими выжить и размножиться растениями внутри. Осыпающаяся под ноги намокшая известь со стен, на которой ранее крепились штифтами панно из разноцветного стекла, изображающие великие деяния воинов Империума.
Все это казалось скитариям обычными деталями ландшафта. Скрип и хруст под ногами отвлекал их не больше, чем дуновение ветерка, но альфа считал, что разведка, пропавшая в этом месте не так давно, тоже должна была воспринимать это, как досадную помеху продвижению. Однако, их сигналы почему-то все же пропали и больше не появились. Пустота и внешняя неряшливость помещений не вводили альфу в состояние меньшей боевой готовности. Наоборот, он как раз считал, что если тут сгинули два отряда разведчиков и группа егерей-убийц, то вся эта мишура разложения должна настораживать. Какие-то человеческие инстинкты, оставшиеся у альфы после преобразования во имя Омниссии, подсказывали ему, что дело хуже, чем может показаться на первый взгляд. Он замер посередине огромного помещения, где когда-то рядами стояли глубокие ванны, отделанные резьбой и витиеватыми украшениями из бронзы и хромированной стали. Стоящие в один ряд емкости были частично перевернуты, лежа на боку и закрывая дальнейший обзор скитариям. Альфа повернул корпус вокруг своей оси, оставаясь на ногах и приготовив оружие для отражения любой угрозы. Его солдаты рассредоточились и передавали загрузку протоколов осмотра, инфосфера горела подтверждениями приказа альфы разбиться на группы и докладывать о заданных секторах. Все было чисто. Только темная вода в ванных чуть колыхалась, билась о грязные борта емкостей, покачивая на поверхности тонкую маслянистую пленку. Потолок оставался целым, а вот двери, ведущие каждая в индивидуальную ванную кабину, валялись на полу, втоптанные в крошево мозаики сотнями ног.
Первый отряд доложил о находке в самом дальнем углу помещения. Альфа принял доклад. В нем говорилось о том, что скитарии частично нашли детали пропавших разведчиков. Альфа передал наблюдение субальфе Митре, отправившись посмотреть на находку лично. Он уже знал, что увидит, но должен был убедиться в этом сам.
В груде искореженного металла и сгнившей плоти еще можно было угадать остовы сикарийцев-разведчиков. В воздухе фиксировался слабый аромат машинного масла и гниения. Влажная атмосфера позволяла бактериям и грибам размножаться почти моментально. Они сожрали все органические куски плоти, покрыв коррозией механические части искореженных и перекрученных останков разведчиков. От егерей, по большей части, вообще ничего не осталось. Только частично уцелевшая грудная пластина со следами плавления и толстым слоем копоти в месте пробоя.
Альфа поднял ее и посмотрел внимательней. Отложив находку, он прошел дальше, заглянул за опрокинутую ванну, вода из которой вытекла, позволив бортам обсохнуть и стать укрытием для мелких насекомых, явно что-то доедающих, когда скитарии своими фонарями помешали им, спугнув прочь. Альфа извлек на свет аугментическую руку. Металлические пальцы до сих пор что-то крепко сжимали. Альфа передал всем быть на готове, открывая огонь по любому, кто окажется в зоне поражения. Он с усилием разомкнул заржавевшие пальцы, откуда выпала, громко звякнув об остатки керамического пола, небольшая штука.
Подняв ее, альфа рассмотрел покореженную инсигнию пурпурного цвета. Краска на ней местами облупилась, покрывшись пузырями, словно инсигния побывала под обстрелом лазером или находилась на теле человека, попавшего в пламя огнемета, или побывала в агрессивной кислотной среде.
Альфа знал, чью руку держит сейчас — инквизитор Ордо Ксенос, Гораций Врачек пропал вместе со вторым отрядом разведчиков, настояв на том, чтобы отправиться вместе с ними. Механикус были против, защищая свои интересы вблизи геотермальных источников и своих фабрик, но участившиеся случаи спонтанного колдовства и доклады о появлении нескольких стихийных культов не позволяли прибывшему инквизитору игнорировать свою работу. Врачек был неплохим инквизитором, по мнению его ордоса, но механикус допустили его со своей разведкой еще и потому, что он имел опыт слаженной работы с последователями Омниссии, а его знаменитая железная хватка, подаренная ему новой конечностью, была обеспечена магос биологис под контролем магоса Гуори, непосредственного командира альфы Хедира Про-01, державшего сейчас инсигнию убитого инквизитора.
Отряд еще потратил некоторое время на изучение останков, попытался выжать из ноосферы данные, отыскать хранилища оных где-то поблизости с останками инквизитора, но вскоре оставил это занятие, отправившись дальше.
Альфе следовало передать полученную информацию до того, как они войдут в зону нижних купален, где сигнал мог пропадать после разрушения над комплексом антенн и передатчиков дальней связи.
Попробовав сделать это, Хедир понял, что связи нет. Он попытался еще раз с тем же результатом. Спрятав находку под броню своего корпуса, он вытащил оба пистолета и отдал приказ на загрузку протокола зачистки. Ноосфера расцветилась пучками передаваемых и загружаемых данных с последующим выходом в пространство подтверждений готовности от остальных скитариев.
Вода в ваннах и бассейнах внезапно заколыхалась сильнее, словно где-то совсем рядом по поверхности ступало нечто невообразимо тяжелое. Едва ощутимая дрожь нарастала с каждой долей секунды, противно зудя в воздухе и передаваясь вибрацией по стенам и опорным балкам полуразрушенного здания. Альфа Хедир выпустил длинные когти на ногах, фиксируя себя в устойчивом положении. Шарнирный механизм его центровой оси начал бесшумное вращение, а сам альфа вознес молитву Омниссии, активируя боевые протоколы солдат через командный канал. Те занимали позиции, рассредотачиваясь в соответствие с заданными приказами. Мутная темная вода продолжала колыхаться все сильнее, выплескиваясь наружу и с плеском накатывая на борты грязных проржавевших емкостей. Плеск и ритмичные удары нарастали, как и дрожь вокруг.
Прием в губернаторском дворце Хрустального Шпиля ничем особенно не отличался от всех прочих, пережитых за многие годы инквизитором Браналли. Помпезные украшения, вычурные до тошноты одежды надменных экклезиархов, беседующие группы людей в разномастных дорогих одеждах. Женщины соревновались в количестве украшений, морща носики на очередные новости со стороны мужских компаний. До безупречности вышколенные слуги разносили закуски и готовились подавать шикарные сладости на серебряных подносах. Одно такое творение безумного кондитера уже возвышалось на постаменте в центре зала. Торт, похожий на жуткий кошмар дикого псайкера, смахивал на разноцветную фантазию еретика по поводу уничтожения укрепленного оплота сил Империума. Инквизитор взглянул на творение местного кондитера с содроганием. Пробовать это чудовище, истекающее медовой смазкой так, словно творец не видел женщин половину жизни, ему отчаянно не хотелось.
Одетый в светло-синий камзол с серебристым шитьем, плотные брюки и высокие сапоги из тонкой кожи, Браналли попытался потихоньку отодвинуться подальше от центра, чтобы не смущать свой разум попытками дистанционного взрыва чудовищного творения кондитера. Светлые глаза инквизитора уже приметили слабое место торта, в которое достаточно было нанести один толчок своей силой, чтобы куча из меда, орехов и коржей разлетелась красочным фейерверком конфетти по залу.
— Милорд инквизитор! Какая честь познакомиться с вами, много наслышана о вас! — раздался рядом чей-то голос. Браналли с трудом отвел взгляд от намеченной на торте точки, посмотрев на незнакомую женщину рядом. Она была высокой, достаточно мощной, но не полной, одетой в шелковое платье бежевого цвета со множеством украшений на груди, шее и пальцах. Образ дополняли висячие серьги с крупными красными камнями. Браналли подавил желание протереть глаза, улыбаясь незнакомке. Он вежливо кивнул, заодно оценивая туфли женщины. Такими каблуками можно было выбивать глаза примархам…
— Тара фон Грубер, — представилась женщина, подавая руку. Инквизитор приподнял бровь, тут же схватив у проходившего мимо официанта бокал с вином и сунув его в протянутую ладонь женщины. Та взяла бокал с таким видом, словно именно этого и ожидала от инквизитора.
— Очень приятно, — ровным тоном ответил на приветствие Браналли. Тара заулыбалась чуть шире. Ее внимательные темно-зеленые глаза оценивающе скользнули по фигуре Браналли с таким видом, что по спине инквизитора побежали мурашки. Он осторожно попытался просканировать женщину, но натолкнулся на глухую пустоту. Все чувства инквизитора тут же обострились, он напрягся и привел свое сознание в полную боевую готовность. Тара едва заметно пожала плечами. Она немного повернулась боком, как-то умудрившись незаметно осушить целый бокал вина, жестом подозвала официанта и снова схватила выпивку. На сей раз это оказался амасек. Хороший, дорогой, выдержанный напиток, янтарной жидкостью плескавшийся в тонком хрустале.
— Губернатор дает отличные приемы, не правда ли? — заговорщицки подмигнула Тара инквизитору. Браналли, никак не способный отвести взгляд от женщины, молча кивнул. На вид этой шатенке было от тридцати до бесконечности. Кое-что в ее облике выдавало огромный опыт жизни, причем, какой-то не слишком хорошей. Встреть Браналли Тару где-нибудь на улицах очередного города-улия, он решил бы, что она дорогая и профессиональная куртизанка. Но здесь, на приеме, фон Грубер не производила впечатления жрицы любви. Скорее, агента разведки. Браналли нахмурился. Если губернатор Милошет держит при себе таких агентов, то слухи о распространении культов, поклоняющихся темным богам, могли оказаться правдой. Тара тем временем закончила со вторым бокалом. На ее лице не отражалось никаких признаков опьянения, что вводило инквизитора в подобие нестабильности. Что-то явно происходило, но что, где и по какой причине он никак не мог понять.
Внезапно рядом кто-то оказался. Темно-зеленые глаза на круглом лице Тары обратили свой взгляд за плечо инквизитора, чуть сузившись, но тут же снова приобретая выражение полнейшей незаинтересованности, смешанной с безразличием. Браналли повернулся под предлогом поискать официанта и сменить свой напиток. На полшага позади него стояла Валлея Гордон. Высокая, стройная синеволосая женщина была облачена в струящееся свободными складками шелковое платье цвета серого жемчуга. Бледная ткань украшалась гарнитуром из ожерелья, сережек и браслета на тонком запястье. От Валлеи пахло едва уловимыми нотками парфюма, в котором присутствовал мускус, сладость фруктов и некая острая горчинка, как намек на возможную опасность, исходившую от женщины. На плече Валлеи сидела небольшая пестрая птичка, походившая на одну из тех, что услаждали слух гостей в саду перед залом приемов. Певчая пичуга сейчас молчала, сонно таращась на гостей. Валлея склонила голову на бок, улыбаясь инквизитору и его новой знакомой.
— Вы уже познакомились с Тарой, милорд? — осведомилась она. — Очень, надо сказать, приятная особа.
Браналли захотелось переспросить свою наемницу, то ли он услышал. Валлея хранила расслабленное выражение лица. И только в глубине ее глаз притаилась некая издевка, смешанная со смехом и явным удовольствием от происходящего.
— Губернатор хочет представить вас обществу собравшихся гостей, — сказала Валлея. — Прошу вас, милорд, постарайтесь не уничтожить его за это. Он старался, — добавила наемница едва слышно, указывая на чудовищный торт взглядом, пока Тара отвлеклась на следующий бокал с амасеком.
«Что тут происходит?» — мысленно спросил Браналли у наемницы. Та едва уловимо вздрогнула, когда голос инквизитора проник в ее голову. От Валлеи дыхнуло аурой удовольствия, будто само по себе проникновение в ее разум, когда-то безумно злившее наемницу, теперь приносило ей извращенное удовольствие. Инквизитор подумал, что он, скорее всего, прав. Валлея быстро взяла себя в руки, помня, рядом с псайкером какого уровня она находится, и так же мысленно попыталась сформулировать ответ: «Украшения Тары, присмотритесь, на шее».
Браналли пододвинулся поближе к женщине в бежевом платье, что явно принесло ей удовольствие. Инквизитор начал ни к чему не обязывающую беседу, то и дело внимательно поглядывая на шею Тары. Та, решив, что взгляд инквизитора устремлен гораздо ниже шеи, зарумянилась и выпятила достойную всяческих похвал грудь. Браналли скрипнул зубами. Стоящая рядом наемница, издала сдавленный хрюк, явно пытаясь унять неукротимые приступы смеха.
«Она пария, — резко прозвучал в голове Валлеи недовольный голос инквизитора. — Не могла сказать сразу?»
Валлея посмотрела на Браналли с удивлением. Весь ее вид говорил о том, что уж псайкер такого уровня, как Крисом, должен был бы и сам разглядеть изящный блокиратор на шее Тары. Мысли инквизитора потекли совсем в другом русле. «Значит, губернатор держит при себе пустых. Он боится псайкеров? Да, именно так. Значит ли это, что он знает об угрозе с Ледяного континента? Думаю, да. Он знает, он верит и он боится. Плохое, очень плохое сочетание. Если местные культисты и еретики смогли запугать планетарного губернатора, хватит ли моего авторитета, чтобы заставить его одобрить операцию и выделить мне людей, если я того попрошу?» браналли искренне заулыбался. Разрешения или одобрения ему не требовалось. Но горячая поддержка местных правящих сил всегда была лучше вставленных Конклаву палок в колеса при исполнении своих обязанностей. А то ведь может случиться и так, как во время того памятного инцидента с комиссаром штрафполка и молодой леди инквизитором. Неприятное было время, и повторять его тем более не хочется.
Первый скитарий погиб быстро, даже не успев открыть огонь или предупредить остальных. Выпрыгнувшая из затянутого пленкой воды бассейна тварь начисто оторвала ему голову. Тяжелое тело солдата рухнуло вниз, раздробив собой остатки мозаичного пола. Второй солдат успел передать сигнал опасности, вспыхнувший в инфосфере красным кодом. Он выстрелил несколько раз из мощного оружия с разрывными иглами и отлетел назад от удара огромной лапы нападавшего. Грудная пластина скитария вмялась внутрь, и теперь он был частично обездвижен. Тварь добила его еще одним ударом с серповидными когтями, легко взрезавшими сталь и композитные материалы боевого шасси-скелета.
Альфа Хедир мгновенно авторизовал использование солдатами протокола защиты. Скитарии организованно заняли позиции, открыв огонь по твари. Фонари сначала высветили огромную тушу в хитиновом панцире, невероятные когти и зубастую пасть чудовища. Тиранид перемещался столь стремительно, что только усовершенствованное зрение скитариев способно было засечь его передвижения. Слаженный залп из всех орудий разорвал тело хормагаунта на части, разбросав их повсюду, но передышка оказалась недолгой. Из вентиляционных шахт под потолком заскользили, падая вниз, новые твари. Хедир взял в руки свои пистолеты, закрутившись вокруг оси и продолжая беспрестанно жать на гашетку. Очень скоро запас в обойме с разрывными иглами закончился. Инфосфера вспыхнула новыми приказами и загрузками. Скитарии организованно заняли новые позиции и начали отступать в безопасное укрытие, которых воткрытом спортивном комплексе на этой базе оказалось немного. Плазменные заряды, иглы, ракеты и гранаты летели целыми тучами, выкашивая противника и нанося ему огромный урон. Но тираниды лезли изо всех щелей, продолжая волнами накатывать на скитариев. Уже пятеро навсегда остались лежать на некогда красивых и чистых полах комплекса. Альфа отдал приказ немедленно отступать и эвакуироваться. Большего он пока сделать не мог. Психический заряд, контролирующий тварей, оказался настолько силен, что не пропускал никакую связь, и даже близкий обмен протоколами начинал сбоить. Очень скоро невербальный контакт альфы и его солдат прервется, отрезав их друг от друга, и от базы..
До перехода в подземный ход, откуда Хедир рассчитывал убраться к главным воротам, минуя широкое и открытое пространство наземной арочной галереи, оставалось не так далеко, когда у него полностью кончились заряды, а перезарядить пистолеты не было времени. Альфа приказал Митре уводить солдат, а сам извлек из бедренных креплений два узких длинных меча. Нетипичное оружие не имело мощного зубчатого края, только нити моноволокна на лезвиях. Субальфа в последний раз передал готовность к эвакуации и отправился с солдатами прочь. Хедир выступил вперед, встречая термогаунта, тут же плюнувшего в скитария из своих биологических пушек. Личинки пожирателей с нарушенным циклом развития вылетели к своей жертве, стремясь поскорее добраться до нервной ткани спинного и головного мозга. Едкая желчь, выделяемая ими после того, как оружие приведено в действие, оставляла на полу выжженные кратеры. Хедир не стал дожидаться, пока его попытаются сожрать заживо. Он переместился, проскребя когтями, выдвинувшимися из его пальцев на ногах, по полу, оказавшись у дальней стены. Следующий залп телоточцев, выпущенный в него уже другим тиранидом, он переждал, скрывшись за опрокинутой ванной. Толстый материал купальни принял на себя залп мелких и опасных жуков, не добравшихся до вкусной плоти и очень скоро умерших на воздухе. Скитарий прошелся по ним, с хрустом втаптывая в пол железными ногами. Он прыгнул прямо под ноги бросившегося к нему первого гаунта, в прыжке срубая когти, отростки пушек и плоть с боков твари. Острые молекулярные нити на лезвиях проходили сквозь хитин легко и непринужденно. Тварь издала психический крик такой силы, что все системы скитария начали сбоить. Визоры покрылись помехами, одна глазная линза треснула, а тело внезапно перестало слушаться мысленных приказов, став тяжелым и неповоротливым. Второй тиранид решил воспользоваться ситуацией, бросившись к первому. Альфа скитариев выплюнул им под ноги несколько прозрачных кубиков, стрельнув из согнутой кисти залпом мелких крючков с прочными сталепластиковыми нитями. Качнувшись на них, скитарий снова оказался за опрокинутыми ваннами, но уже ближе к выходу из банного отделения. В полете перерубив нити одним из своих клинков, Хедир перекатился по полу, скрываясь за толстыми нагромождениями ваз, банных шкафов и толстостенных купален. Раздавшийся взрыв оповестил его, что обе гранаты с химическими начинками сработали. Для верности скитарий добавил к ним еще пару мин, оставив на своем пути сюрприз преследователям. Когда скитарий уже нырнул в темный коридор, из которого они все появилис тут, мины сработали, развернувшись мономолекулярными сетками и разрезая тиранидов на мелкие куски.
Альфа связался с субальфой. Митра ответил не сразу, в его голосе не слышалось паники или беспокойства, но в инфосфере творилось нечто непонятное. Зеленоватое цифровое поле словно поедало нечто черное, как пушистая плесень обвисая на стенах инфокарт и столбцов данных, плавающих повсюду. Митра успел передать альфе, что они не атакованы, но обратный путь невозможен. Дальше пошли помехи, и Хедиру пришлось вслепую пробираться обратно, гадая, что же случилось с их поредевшим отрядом. Самый очевидный вывод, который напрашивался сам собой — скитарии попали в ловушку ксеносов, которые где-то прижали их , и теперь доедают отряды Хедира Про-01. Но что-то человеческое, оставленное внутри скитария магосом создателем, протестовало против этого, наиболее очевидного предположения. Скитарий не брал в расчет интуицию человека, но сейчас у него не было объяснений творившемуся у него внутри, и потому он пока не делал никаких выводов. Перезарядив оружие и спрятав свои мечи обратно в выдвижные панели на бедрах, он быстро побежал к остальным солдатам Омниссии, на ходу формируя пакеты с данными отчета на случай, если он погибнет. Данные должны были стать доступными всем скитариям, чтобы хоть кто-то сумел передать их магосу по прибытие. Егеря и сикарийцы пропали в пастях тиранидов, которые очевидно сожрали и всех местных обитателей, находившихся на отдыхе и реабилитации курортов Ледяного континента. Очевидно, когда-то давно в этих местах рухнул и замерз корабль ксеносов, а воздвигнутый недавно оздоровительный комплекс отогрел именно то место, где хранился корабль. После этого тираниды сожрали все, до чего сумели дотянуться, включая завод по переработке горючих продуктов, буровую платформу в северном океане, и весь обслуживающий персонал механикус на скважинах и в местах прометиевых бассейнов поблизости. После прекращения функционирования обогревательных сооружений тираниды снова начали замерзать, и скитарии встретили только остатки проснувшихся тварей, но и те сумели нанести им существенный урон.
— Об этом не может быть иречи! — стукнул кулаком по столу командующий гвардией. Он окинул всех собравшихся тяжелым взглядом из-под кустистых бровей. Цепкий взгляд изучал каждого, кто сидел рядом с ним, особенно задержавшись на инквизиторе Браналли. Тот спокойно выдержал буравящий взгляд командующего, продолжая хранить расслабленную позу и ничего не выражающее выражение лица.
— Смею напомнить вам, генерал, что не вы ставите мне рамки и условия, — тихо сказал инквизитор. Он слегка поклонился, от чего его инсигния, скреплявшая плащ, блеснула в отсветах люм-панелей кровавым пятном. Генерал, казалось, начал скрежетать зубами открыто. Внезапно он успокоился и произнес:
— Со всем моим уважением, лорд Браналли, я не могу препятствовать вам в исполнении вашего долга, даи вовсе не собирался этого делать. Я лишь предлагал дождаться свежих данных разведки, которые нам обещали многоуважаемые механикус, — генерал перевел взгляд в угол комнаты для совещаний, находившейся во дворце губернатора. Сидевшие там представители служителей Омниссии замерли, прервав невербальный обмен данными по текущему вопросу. Впрочем, они с таким же успехом могли бы обсуждать необходимость разместить на шестеренке пару новых зубцов. Сидевшая ближе всех к архимагосам и их свите Кирсана едва уловимо покачала головой. Браналли перевел взгляд на генерала, ожегши его небольшим проявлением псайкерской силы.
— У меня есть основания подозревать, что свежих данных не поступит, — сказал он тоном, не терпящим возражений. Генерал, однако, усмехнулся и осведомился, вложив в голос порцию сарказма:
— И откуда же у вас такие данные, лорд Браналли? Ваш личный оракул вам это напророчил?
Крисом спокойно выдержал эту нападку. О том, что ему было начертано умереть на алтаре кровавого бога, не знал, пожалуй, только ленивый. Мучившие Браналли странные сны, ставшие причиной его появления на Черных Кораблях в нежном возрасте подростка, не укрылись от его учителей и наблюдателей. Тогда он еще не умел столь хорошо контролировать свою силу и ее всплески. Как и не понимал, зачем скрывать свои ощущения, чувства и мысли от братьев по оружию. Увы, Конклав быстро научил выпускника схолы необходимости наличия в мыслях нескольких слоев полуправды, за которыми скрывался последний, известный, пожалуй, только самому Крисому.
— У меня нет личного оракула, генерал, — пожал плечами инквизитор, — мне далеко до вас, точно знающего, что наша вылазка потерпит неудачу. Кстати, — продолжил каким-то бесшабашным тоном инквизитор, — Конклаву будет очень любопытно узнать, откуда вы черпаете такую уверенность? Возможно, ваши таланты просто не были оценены по достоинству, генерал, и ваше место где-то вне этого кабинета.
От этих спокойных и даже веселых слов генерал почему-то побледнел, как полотно, и начал судорожно расстегивать верхние пуговицы кителя. Браналли некоторое время с удовольствием наблюдал за его действиями, слегка подбадривая генерала легким ментальным внушением, рисующим в сознании военного самые разнообразные картины его дальнейшего предполагаемого будущего.
— В любом случае, — сипло выдохнул генерал, — это решать не мне. Не только мне.
Он выразительно посмотрел в сторону механикус. Один из них поднялся, его красная мантия, расшитая знаками Омниссии и символами культа Бога-Машины в виде черепа и шестеренки, колыхнулась. Из сложенных рукавов показались несколько механических устройств, напомнивших инквизитору раскладывающуюся телескопическую удочку. Развернувшись окончательно, конечности стали тонкими, как механодендриты, сплетением которых по сути и являлись. Механикус подплыл поближе, посмотрел на людей и произнес бесцветным, лишенным модуляций синтезированным голосом из вокс-решетки:
— Достоверно известно только то, что в заданном квадрате пропали две группы сикарийцев-разведчиков и группа егерей, отправленная на розыск и выручку предыдущих пропавших братьев. Последняя, усиленная группа отправилась туда несколько дней назад. Их последний доклад сообщал о том, что высадка прошла без проблем. Остальная связь не фиксировалась, в зоне крайне неустойчивые сигналы.
— В данное время года над континентом проходит метеоритный дождь, да и спутник приблизился на критически малое расстояние, — неохотно подтвердил информацию генерал, скривившись, — в нем огромное содержание металлов, — зачем-тодобавил он. Механикус одновременно щелкнули глазными линзами, посмотрев на командующего. Инквизитор знал, что они разрабатывают рудники на спутнике планеты, где и находились их кузницы и фабрики.
— Мне кажется, что проблемы планеты не сильно должны беспокоить уважаемых механикус, — наивно произнесла Валлея, молчавшая до сих пор. Магосы и архимагосы зачирикали на своем цифровом языке. Браналли ожег женщину взглядом, но та, привыкшая к подобным выпадам, никак не отреагировала на действие инквизитора. Только украдкой стерла кровь, выступившую из носа, когда Браналли вложил в свой взгляд излишне много ментальной силы. Он тут же пожалел о содеянном, но для извинений времени пока не предоставлялось.
— Мы считаем, — снова заговорил шагнувший вперед магос, — что происходящее на Ледяном континенте может угрожать промышленности и добыче ископаемых руд на спутнике. Так же мы считаем, что если планету поразит ересь или восстание, мы пострадаем не меньше людей, будучи в опасности заразиться ересью или остаться на спутнике без возможности контактов с другими мирами.
Такое было возможно. Если планету окутает варп-шторм, она подвергнется нападению флота-улья тиранидов или на нее высадится огромное число воинов хаоса, могут пройти десятилетия прежде, чем Империум узнает о гибели планеты. Такое уже бывало раньше, и жалкие попытки представителя Конклава что-то изменить тут будут просто смешны. Астропаты умрут первыми, не выдержав психического сигнала флота тиранидов, чья тень в варпе наглухо заблокирует доступ информации. Хотя, даже если бы и нет, то целый флот-улей опустошит единственную планетку за сто дней. Причем, опустошение в этом случае будет буквальным — после захвата территории тиранидами остается исключительно голый камень, лишенный всякой биологической жизни. Океаны выкипают, атмосфера уничтожается, растения, животные и даже бактерии поглощаются ненасытной утробой хитиновых ксеносов.
— Я не могу вам ничего советовать или запрещать, — мысленно махнув рукой, произнес генерал, — но будьте уверены, ни один из моих солдат не пойдет с вами без должной информации.
— Это угроза, генерал? — приподнял бровь инквизитор. Происходящее немало злило его, но пока что он не вступал в настоящее противостояние.
— Это предупреждение, — мрачно произнес генерал. Он выглядел так, что инквизитор только укрепился в своих подозрениях, закравшихся к нему сразу же после начала совещания. Генерал играл роль, и неуловимое психическое сканирование подтвердило это. Должная присутствовать на совещании Тара, к сожалению генерала и к немалй радости Браналли отсутствовала. Пока что инквизитор не знал, дело ли это рук его команды или Тара сама приняла это решение. Но тем не менее, дело без нее пошло куда лучше. Из полученной во время сканирования информации Браналли узнал, что генералу не нравилось исполнять роль самодура и идиота, отказывая инквизитору под любым предлогом дать людей, но губернатор приказал не отводить никаких частей с данного континента. Кажется, страх Милошета был столь силен, что он даже понемногу стягивал к своей резиденции все части военных защитников. Крисом подумал, что механикус в этот раз оказались меж двух огней. Наверняка им пришлось подготовить блокиратор для Тары, чтобы он не смущал открыто прибывшего инквизитора, как он не должен был смущать его предшественника. Но угроза, кажется, вышла за все возможные рамки, серьезно обеспокоив слуг Омниссии. Теперь они решили перейти на сторону инквизиции, но как сделать это, не признав себя соучастниками в замалчивании нарастающей проблемы, не знали. Потеряв три отряда солдат, одного инквизитора со всей его свитой и несколько человеческих отрядов следопытов, губернатор впал в панику. А когда к нему пожаловал еще один представитель ордосов, он самозабвенно решил сыграть в дурачка, окружив себя охраной из парий и гвардейцев. «Безмозглый идиот, — презрительно подумал Браналли. — Если на планете имеются тираниды или призывающие богов хаоса культы, никакая пария и гвардия не спасет тебя и твою жалкую жизнь». Вслух же он произнес:
— Я снимаю с вас ответственность за дальнейшие действия и сам выберу людей для моей миссии из числа гвардейцев.
По лицу генерала пробежала тень облегчения. Он едва не заулыбался, но вовремя спохватился и вспомнил об устройствах слежения, повсюду натыканных в резиденции губернатора. Крисом не стал сдерживать легкой улыбки, показав, что понял и разгадал план губернатора. Генерал наградил его благодарным взглядом.
Дрожь стала просто невыносимой, и теперь альфе-примусу приходилось задействовать все свои стабилизаторы только на то, чтобы удержаться на ногах. Выдвинувшиеся острые когти помогали в этом занятии, оставляя на полах и переходах глубокие царапины. Остальные выжившие скитарии рассредоточились, приготовившись открыть огонь в любой момент, едва только заметят опасность. Подземные переходы под арочным входом в комплекс вывели солдат механикус в широкий квадратный двор, с трех сторон запечатанный другими корпусами под частично уцелевшими куполами. Теперь картина разрушений представала во всей полноте. Хрустальное стекло куполов обрушилось в нескольких местах, усеивая двор и окрестности хрустящими осколками. Наметенные за месяцы без должного ухода сугробы затрудняли продвижение отряда. Скитарии вязли во льдах, проваливаясь в него и оскальзываясь на спрятанных под снегом разрушенных остовах сервиторов, оставшихся во дворе навсегда. Те, кого они встретили по дороге отсюда, не должны были оставить сервиторов, попытавшись сломать или сожрать их хотя бы частично. Земля пошла глубокими трещинами, когда нечто огромное развернулось, круша своим телом угол здания неподалеку. Хедир развернулся в ту сторону и на некоторое время замер, идентифицируя новую угрозу.
Загрузка нового протокола под знаком особой важности заставила скитария моментально отдать приказ на отключение всех каналов обмена информацией, сопроводив его инфопакетом идентификации угрозы.
Махина класса «пес войны» издала жуткий по силе вой мусорного кода. Двое из отряда, не выдержав такого напора, рухнули вниз, задергавшись в предсмертных судорогах. Остальные сменили тяжелые лазерные пистолеты и игольники с разрывными наконечниками снарядов на плазменные пистолеты, которые тоже вряд ли могли как-то повредить продирающемуся вперед титану. Махина ревела, крушила все вокруг, ворочалась и протискивалась в узкий двор, запечатывая собой единственный путь к отступлению. Хедир понимал, что обратной дороги нет. По переходам, откуда они пришли, уже лезли тираниды. «Пес войны» поднял вверх свою звериную морду, искаженную хаосом и издал торжествующий вой. Залп плазмы немного опалил его грудь, заставив еще больше разозлиться и рывком высвободить тело из узкой ловушки зданий. Вниз посыпались огромные куски камня, пластины хрустального стекла и остатки лестничных переходов между корпусами. Осколки забарабанили по железным телам скитариев, еще одного солдата придавило частью панели с кусками лепнины, размозжив ему обе ноги и повредив кисть, в которой он держал оружие. Альфа-примус видел, как гасли один за другим огоньки сигналов его команды. Еще больше погибло до этого, став жертвами тиранидов. Теперь их оставалось всего четверо против махины хаоса, внутри которой обитал демон, захвативший это некогда величественное творение Омниссии. «Пес» издал вой, защита скитариев пошла помехами и начала сбоить. Хедир видел, как поле зрения сужается и расширяется, в нем начали появляться красные сигнальные метки нарушения функционирования его систем.
«Пес» наконец-то продрался сквозь узкий для него переход и одним прыжком оказался там, где только что стояли скитарии. Если бы Хедир в последний момент не махнул рукой, приказывая всем укрыться под стенами зданий рядом, махина раздавила бы их всех передними лапами. Опустив морду к самой земле, словно настоящая собака, махина осмотрелась по сторонам и поджала лапы, готовясь к очередному прыжку. Хедир перезарядил пистолеты и проверил, сколько у него осталось бронебойных гранат и мономолекулярных мин. Махина, казалось, вообще забыла про скитариев. Когда альфа-примус уже готов был отдать приказ дать залп в бок титана, из дыры, откуда вышли скитарии, волной повалили тираниды. Соседние колодцы и технические люки тоже сорвало с креплений, и оттуда так же полезли мерзкие твари. «Пес» войны подобрался и дал залп из главного орудия, сжигая первую волну. Запахло горелым хитином и сожженной плотью. «Пес» расставил передние лапы, и из плеч у него выдвинулись турели огромных лазерных пушек, начав методично добивать уцелевшего врага. За первой волной последовала вторая, но теперь тираниды сыпались с крыш зданий, позабыв про скитариев и начав атаковать махину хаоса. Хедир впервые видел подобное. Ему казалось, будто сражением кто-то управляет. Иначе никак невозможно было объяснить такое поведение махины и такую реакцию ксеносов.
Но чтобы это выяснить, следовало выжить. Хедир Про-01 отдал приказ отступать, заходя в тыл «псу войны». Истрепанные знамена и штандарты, колыхающиеся рядом с мордой титана, реяли на горячем от выстрелов плазмы ветру. Мутации и изменения корпуса с отметками одного из богов хаоса подсказали скитарию, что титан принадлежит Меняющему Пути богу Тзинчу.
Словно учуяв это, «пес» встрепенулся, будто отряхивая со шкуры нечто налипшее, поднял вверх морду и снова издал вой мусорного кода. На этот раз защита скитариев треснула окончательно. Хедир упал, чувствуя, что его тело больше не подчиняется ему. Его солдаты тоже повалились вниз, задергавшись в судорогах. На поле боя показался самый огромный тиранид, подгонявший оставшихся в живых более мелких особей вперед. Залпы из биооружия впивались в плоть махины, пытаясь прожечь и прогрызть его шкуру. Но титан не прожил бы так долго, если бы губительные силы хаоса действительно не защищали его. Попытки расстрелять «пса войны» из биопушек не дали результата. Только немного поцарапали и потрепали защитные пластины, да на пару мгновений перегрузили нестабильные щиты титана. Пес оттолкнулся задними лапами и в полете дал залп из плазменных орудий. Тиранида снесло к дальнему корпусу, проделав в нем изрядную дыру. Остальные особи, потеряв контакт и контроль управляющего разума, начали беспокойно тыкаться друг в друга, пытаясь вновь обнаружить связь и отыскать того, кто наладит координирование и отдаст приказы.
Кто-то навис над Хедиром, тенью заслонив и так сужающийся, рябящий помехами обзор. С того угла, под которым скитарий лежал на земле, не было видно деталей. Только толстые подошвы теплых ботфортов и прочные штаны с различными руническими письменами, вытесненными на толстой коже и изукрашенные серебряными вставками. Через альфу переступили так же легко, как он бы сделал это, окажись на его месте тело человека. Скитария это не обидело, он почти не фиксировал происходящего. Внезапно его потащило в сторону, уводя из-под удара новой волны мусорного кода и надвигающейся на него морды титана хаоса.
Контроль восстановлен, загрузка протокола проверки системы…
Подключение резервных блоков, тестирование системы…
Ошибка системы, требуется перезагрузка…
Подключение вторичного контура управления, частичное восстановление контроля системы без включения основных параметров…
Хедир поднялся и сел. Рядом с ним сидели его выжившие солдаты. Закуток, где они оказались, походил на небольшой каменный бассейн во дворе за пределами комплекса. Рядом находились люди, где-то издалека слышался рев титана. Альфа покрутил головой, обнаружив знакомое лицо.
— Приветствую техно-жреца Кирсану, — произнес он на машинном коде. Кирсана ответила на приветствие, не задействуя бинарик:
— Общение в инфо-сфере пока небезопасно. Предварительная проверка показала отсутствие заражения мусорным кодом, но требуется провести тесты в подходящих условиях.
Хедир кивнул. Он и сам понимал опасность заражения, но пока что плохо управлял своими системами после мощного удара титана. Рядом лежали четыре киберпса. Альфа присмотрелся к себе и к остальным скитариям. На запястье каждого виднелись следы зубов техноживотных. Кажется, их приволокли сюда псы, вытащив из-под удара. Хедир снова кивнул. Этот вывод показался ему наиболее логичным и не требующим дополнительных уточнений. Кирсана ковырялась своим механодендритом в сложной системе из проводов и расставленных по четырем сторонам выпуклых экранов из полупрозрачного кристалла. Хедир заинтересованно всмотрелся в механизм.
— Поле защищает нас от мусорного кода, — пояснила она, — но волны психической энергии от тиранидов могли повредить систему, я провожу тестирование.
На взгляд альфы, все работало отлично. Если бы это было не так, отголоски порченного кода титана уже резали бы слуховые системы скитариев и техно-жреца, но Кирсана с упоением продолжала свое занятие, и Хедир решил ей не мешать.
— Рад снова видеть инквизитора Браналли и его команду, — через какое-то время произнес Хедир. Кирсана повернула к нему голову, не отвлекаясь от ковыряния в системе экранов, и согласно кивнула в ответ.
Болтер выплевывал снаряды, украшенные священными письменами и молитвами, наполненные освященной солью и заговоренные с помощью молитв из тайных хранилищ Ордо Маллеус. Ракеты кусали титана за бока, заставляя злиться и стрелять еще больше. Инквизитор сменил обойму, мрачно осознав, что зарядов оставалось не так уж и много. Сидящая рядом с ним Валлея тоже перезарядила свое оружие, должное стрелять бронебойными пиропатронами с освященным прометием. Правая передняя лапа титана перестала двигаться, и «пес войны» поджимал ее, как раненый кобель, воя и скуля, рыча и угрожая обидчикам. Женщина посмотрела на инквизитора. Тот был полон решимости довести дело до конца. Его психический щит укрывал их обоих от колдовства Бога Перемен, когда титан пытался воздействовать на людей его магией. Браналли был силен, но не всесилен. Валлея чувствовала, как он слабеет, хотя инквизитор никогда бы не признался наемнице в этом. Она видела, как он все тяжелее и медленнее поднимает свой болтер, как он упрямо поджимает губы, как по лбу, не смотря на жуткий холод вокруг, у него катится пот. Кожа на лице инквизитора стала бледной, почти цвета снега. Порванная и опаленная в нескольких местах одежда пачкала белизну снега грязными кровавыми пятнами. Кираса и броня были пробиты, Браналли хромал на одну ногу, но упрямо продолжал пускать в титана болты, пытаясь пробить его защиту. Укусы из ручного болтера инквизитора мало причиняли вреда махине, и она, пытаясь быстро развернуться в узком квадратном дворе между корпусами, старалась поскорее выбраться на открытое пространство, где под небольшим каменным навесом укрылись инквизитор и наемница. Атака инквизитора сбила пустотные щиты махины, но не сумела серьезно повредить ей.
— Как можно было не заметить титана и тиранидов? — покачала головой Валлея. Браналли только зло хмыкнул.
— Кто сказал, что их не заметили? Я подозреваю, что карманная пария губернатора не просто так при нем. Он знал об угрозе, но ничего не сделал. Только подтянул к себе поближе гвардию и различные способы охраны. За что его ждет смертный приговор, когда мы вернемся.
— Если мы вернемся, — поправила его наемница. Инквизитор не стал спорить. Он болезненно сморщился, пытаясь приподняться для новой атаки. «Пес войны» как раз просунул опаленную и частично разрушенную морду между стоящими вплотную друг к другу зданиями, и инквизитор послал в нее сразу три освященных болта. Они разорвались в пасти махины, заставив титана жутко зарычать, издавая беспорядочные волны мусорного кода, от которого из ушей инквизитора едва не пошла кровь. Титан выдернул морду из арки, со злости начав крушить все вокруг. Вниз полетели обломки камня, пласкрита, железных и сталипластовых конструкций, куски крыши и огромные части разрушенных стен. Титан поднялся на задние лапы, обрушиваясь на остов здания, рядом с которым прятались инквизитор и наемница. В этот момент над верхушками дальних крыш показалась магнитная платформа. Огромное орудие, установленное на ней, навело прицел на титана, дожидаясь удобного момента для выстрела. Махина заворочалась, окончательно погребая под обломками двух человек. Платформа быстро приближалась, держа на прицеле слабое место титана, вернее, ожидая, когда оно откроется. «Пес войны» снова поднялся на задние лапы, и тут плазменное орудие с платформы выстрелило. За долю секунды до этого из второго ствола вылетели сразу четыре тяжелых больта, попавшие в щиты титана и перегрузившие их окончательно. Когда «пес» обнажил брюхо, шар раскаленной плазмы врезался в него, отбрасывая чудовищную махину далеко назад. Тело титана смяло и сровняло с землей небольшое четырехэтажное здание. Проносясь спиной вперед, умирающий титан сшиб нескольких выживших тиранидов и добил ворочавшегося в луже ихора обугленного симбиотического командира ксеносов.
— Чистая работа, — удовлетворенно хмыкнул Дафор, отходя от прицельной рамки спаренного орудия на магнитной платформе. Сидящий рядом с ним Йен только почесал татуированную щеку.
— А если бы мы их тут не нашли? — лукаво спросил охотник, желая поддеть компаньона. Дафор только мрачно оглядел уходящие вверх жирные струи дыма. Комплекс был почти полностью разрушен. Локальные пожары, образовавшиеся после выстрелов плазмой титана хаоса, отблескивали в прозрачных кусках хрустального стекла сотнями тысяч костерков на ледяном крошеве под ногами. Отобранные инквизитором гвардейцы под защитой нескольких единиц тяжелой техники, завязнувшей в паре кломов отсюда, вскоре должны были добраться и добить оставшихся нидов.
— Издеваешься? Эту хрень с орбиты должно быть видно.
— Надеюсь, милорд жив? — раздался голос Кирсаны из устройства связи. Дафор и Йен переглянулись. Об этом они как-то не подумали.
Их нашли только через два часа. Опрокинутый на спину «пес войны», не подававший признаков жизни, пока что не беспокоил команду инквизитора, к которой подключились пришедшие в себя оставшиеся скитарии. Их повреждения были легкими, позволяющими им выполнять миссию, пусть и со снижением скорости и эффективности в части боя. Схваток пока не предвиделось, и Дафор отправился с ними искать инквизитора Браналли и его спутницу. Ворча и негодуя, бывший арбитр таскал куски обломков, под которыми обнаружился слабый сигнал маячка. Киберпсы и скитарии явно преуспевали в этом больше человека. Кирсана продолжала следить за экранами, на всякий случай не торопясь собирать свою экспериментальную конструкцию и перетащив ее поближе к месту раскопок. Она то и дело поглядывала в сторону титана, проявляя свойственное любому механикус любопытство.
Браналли извлекли на свет зари без сознания. Пробитая в нескольких местах броня зияла опаленными дырами, плащ был похож на лохмотья, одной перчатки на руке не хватало. Вторым номером показалась Валлея. Сплошь залитая кровью, она трясла волосами, пытаясь прийти в себя.
— Где ты ранена? Что с тобой? — задал ей вопрос Дафор. В глазах арбитра появилось искреннее беспокойство. Валлея сначала не поняла вопроса. Она быстро осмотрела себя, но не нашла ни одной серьезной раны или даже царапины.
— Это не моя кровь, — она бросила взгляд на инквизитора, рядом с которым уже суетилась Кирсана, подключая портативный диагност и готовя медпакеты, — он меня защитил, — как-то растерянно добавила наемница. Она явно не привыкла принимать помощь, предпочитая сама защищать инквизитора и работать в его команде. Браналли продолжал находиться без сознания. Огоньки подключенного аппарата тревожно мигали красным, издавая в пространство зимнего утра пронзительные сигналы. Изо рта наемницы вырывалось частое хриплое дыхание, повисающее в воздухе облачками пара. Она не могла оторвать взгляда от тела инквизитора.
— Не моя кровь, — зачем-то повторила она еще тише. Дафор внимательно осмотрел Валлею, потом кивнул и покачал головой. Его темные, с проседью волосы блеснули в первых лучах восходящего солнца в зимнем разряженном воздухе горного массива. Серебряные пряди вспыхнули золотом, тут же погаснув, когда арбитр отошел к скитариям.
— Ваш транспорт далеко?
Механикус переглянулись. Альфа-примус выступил вперед.
— За нами должны были прислать челнок, но сигнал остался без ответа.
— Я так и думал, — удовлетворенно кивнул Дафор. — Тогда прошу на наш скромный грузовик, — он кивнул на платформу на магнитных катушках поблизости. Хедир издал звук, похожий на смешок, но больше никак не выразил своего отношения. Он отдал приказ на бинарике, и его скитарии легко подхватили наспех сотворенные носилки с инквизитором. Киберпсы прибились к ногам наемницы, приветствуя ее, как старого друга. Та рассеянно потрепала их по загривку, радуясь, что руки до сих пор оставались в прочных перчатках. К Гордон подошла Кирсана. Техно-жрец была странно задумчива и молчалива, поглядывая в сторону поверженного пса войны.
— Новости плохие, серьезные повреждения внутренних органов, пара переломов и сотрясение мозга. Это не считая глубоких ожогов, — быстро дала она сводку по Браналли. Валлея дернула уголком глаза, сунув разом задрожавшие ладони в подмышки, пытаясь скрыть их дрожь за попыткой согреть вспотевшие руки. Кирсана, кажется, не заметила этого, снова отвернувшись. А вот Дафор помрачнел от услышанных новостей.
— А с этим что делать? — ткнула механодендритом в сторону махины техно-жрец. Дафор шагнул вперед, отвечая на ее вопрос:
— А этим выродком варпа займутся другие шестеренки, — сурово выдал он. Кирсана только фыркнула в ответ, удаляясь прочь за скитариями. Дафор посмотрел на Валлею. Та казалась какой-то подавленной.
— Дафор, ты веришь в судьбу? — спросила она. Бывший арбитр крякнул, растирая замерзшие на утреннем морозце щеки.
— Да как-то не думал об этом серьезно. А почему ты спросила?
Валлея замялась, но решила ответить, провожая взглядом скитариев и инквизитора:
— Тимор подтвердил, что он должен умереть на алтаре Кхорна, — произнесла она тихо. — Кажется, он и сам в это верит, что существенно приближает его конец.
Дафор молча положил руку на плечо наемницы, и они зашагали прочь.