Это пройдет, это пройдет... Знаю, верю и стремлюсь. В общем, не могу точно сказать, как и когда произошло событие, или цепь событий, которые раскрошили пол храма под ногами, но я стала видеть мир немного иначе. Границы неуловимо расширились, события перестали быть однозначными, а люди прекратили вызывать строго определенный спектр эмоций, делясь на определенные категории.
Я дошла до того, что не просто сняла очки, а растоптала их ногами. Впервые за много лет я стала сомневаться в адекватности людей, которых знаю давно. Нет, тут их нет, так что писать можно спокойно, просто высказывая изменения в мировоззрении.)
Каждый ребенок в детстве свято уверен, что его родители самые красивые и самые лучшие, потому как только они оберегают его, заботятся о нем и только им он безгранично доверяет. Потом мир раздвигает границы и ребенок растет, учится воспринимать мир в более широком смысле, чем привык до этого.
Я - большой ребенок, судя по всему. Я не могла допустить мысли о том, что процент неадекватности может присутствовать в тех, кто зарекомендовал себя, как нормальный человек. Это наблюдения, а не скрытая речь о качествах конкретных личностей.
А вывод мысли по этому поводу пришел вот из этого куска, написанного мною по поводу мести очень давно, но так и не получившему продолжения.

...он вошел в дом, не склонив гордо поднятой головы, встал напротив старого Мастера и сказал:
- Дай мне силу, мудрый Мастер!
Седой старик, спокойно починяющий прохудившуюся одежду, даже не поднял взгляда на вошедшего воина, лишь обронил едва слышно:
- Зачем тебе сила? ты силен, крепок и молод. Тебе не стоило проделывать такой длинный путь ко мне. Оно того не стоит.
- Мне нужна сила! - повысил голос воин. Я долго шел, я пересек горы и моря, убил друзей и врагов, нашел путь и потерял веру, я предавал и покупал, я был благородным и добрым, был злым и беспристрастным. Дай мне силу, я так хочу.
- Зачем? - вновь повторил Мастер, продолжая латать свою одежду кривой иглой.
- Я хочу отомстить своим недругам и врагам.
- Разве ты не сказал, что отомстил?
- Этого мало, я хочу отомстить так, как я это вижу.
- Зачем? - Мастер закончил свою работу и отложил иглу в сторону.
- Разве ты не отомстил своим врагам? - спросил воин, багровея от злости. - Разве ты не стал величайшим мастером боя ради этого? Разве ты не шел своим путем, стирая с него тех, кто вставал на дороге? Я хочу так же!
- Я отомстил врагам, - кивнул Мастер. А потом отомстил друзьям за то, что они не отомстили врагам. А потом я стал искать другие поводы для мести, и она стала смыслом жизни, который я маскировал под благородством и стремлением к справедливости. Я говорил, что мщу за тех, кто не может сам этого сделать, я мстил и мстил, и знаешь, что я понял? Месть ради мести, воин, приносит лишь пустоту. Я потратил годы на оттачивание своего искусства, я стал лучшим, я стал Мастером, к которому ты шел через кровь и сладость иллюзий собственной важности. Но я сижу перед тобой, зашивая старую одежду кривой иглой, потому что я не могу купить ни новой рубахи, ни новой иглы. Я потратил жизнь на достижение цели стать лучшим и сильнейшим, позабыв о том, что моя сила, как и молодость, проходят мимо, оставляя следы на теле.
- Ты предлагаешь мне всех прощать и любить? - иронично усмехнулся воин.
- Я предлагаю тебе гораздо более трудный путь: научиться самому решать, кого прощать, а кому мстить, искать середину и самому отвечать за себя. Иначе в другой раз ко мне придет один из тех, чьего брата или отца ты убил, чтобы взять силу и отомстить тебе....

В общем, я уже не помню ради чего и зачем это писалось, но в виду моих нынешних мыслей о гранях разумного этот кусок стал поводом задуматься, а стоит ли пытаться помогать тем, кто этой помощи не хочет? Где та самая разумная грань между дружбой и навязыванием, между желанием помочь и корыстью, между гордостью отказа и показной силой воли. Ведь, взять протянутую руку, согласиться с тем, что без нее ты не удержишься в потоке, гораздо труднее, чем до смерти оставаться гордецом, тонуть в море и мечтать о мести тем, по чьей вине ты оказался в нем.
В конфликте всегда виноваты две стороны, как минимум. И если кого-то выбросили за борт лодки, то и он позволил себя выбросить, разве нет?
Только один утопающий думает, как пойти на сделку с совестью, хватаясь за канат, брошенный с другой лодки, а другой думает о том, чем сможет в будущем отплатить спасителю.
А иначе мир стал бы отлаженной банковской системой - нет карты, нет мчс, сначала оплата, потом спасение.
Да, спасение в данном посте не в прямом смысле, это просто хорошее противопоставление утоплению. Я не думаю, что стоит рассматривать это слово, как пафосное стремление к благородству. Я думаю, что я могу сделать для тех, для кого я хочу что-то делать.
И где же грань между потаканием чужой хандре и личным непониманием сложной ситуации. И если раньше этой гранью был мраморный пол, который треснул, уходя под землю, то теперь я наконец-то повзрослела.