Самое главное в любом овощном супе, включая грибной, наличие должного количества сосисок в кастрюле.
Остальное может быть любого вкуса, цвета и запаха.

@темы: Один день из жизни, Малость, а приятно

---

Мой мозг безумно нелогичен.
Сегодня после взъеба оного мною человеку, он же родил прекрасные идеи на будущее. Толи окончание затянувшейся саги об инквизиторах поспособствовало, то ли просто я больная, но факт в том, что теперь замахнулась я вот на что.
ГГ должен быть явно ебнутым. Причем, не просто ебнутым на мозг, но и безумно нечеловечным. Все эти сострадашки, понимание, сочувствие, влюбленности и прочая хуерга неинтересны.
Интересует властолюбивый, отвратительный, высокомерный и сильный ГГ. Не эти вот альфы и омеги, а именно склад ума и характер терминатора. Не Шварценеггера, а астартис в терминаторских доспехах.
Вряд ли это будет в мире вахи, пока мы, я и моя вторая я, обдумываем, куда сунуть этого героя. Иногда хочется почитать именно о тех, кто не принимает ничего. Реальность, обстоятельства, причины и следствия. Горит до конца, не вставая на колени и не унижая себя этими мыслями.
"Быть и делать - вот мои цели".
Лучшего эпиграфа под такого героя я не придумала. Завтра будет ебань с продуктами. Надо пережить.
Отсутствие эмоционально насыщенного и правдивого финала в последнем произведении удручает, но заставить соавтора быть менее закрытым в плане эмоций и чувств я не в силах. Одной неинтересно, выхлоп вникуда, односторонние всполохи огня уже не питают желание что-то делать.
Итогом - сегодня могла бы закончить свою книгу, не получилось.
Святая Терра, я заебан до предела!

@темы: Один день из жизни, Хреновости, Эмоции, Душевный чердак, Литература

---

Здравая теория

26.12.2016 в 12:41

Пишет  Нефилимчик:

Теория, которая всё объясняет.

В какой–то момент земляне достигли уровня развития, на котором сумели установить контакт с внеземными цивилизациями. Оказалось, что существует целый Межпланетный Союз, который рад приветствовать нового члена в своих рядах. Обмен радио сообщениями длился 100 лет, после чего полномочный посол прибыл на планету Земля для открытия посольства и принятия Земли в ряды цивилизованного межпланетного сообщества.

И тут случился конфуз. Представители землян в ужасе бежали со встречи с послом и после утверждали, что на них там пыталась напасть здоровенная хищная рептилия размером с дом. Посла это заявление несколько удивило, никаких таких рептилий он с собой на встречу не приводил. В печали посол удалился на околоземную орбиту, где и провел следующие 20 земных лет, пытаясь выяснить обстоятельства инцидента. Все это время общение с землянами происходило посредством компьютерных сообщений. Наконец, сумев убедить землян в нелепости обвинений и дружественных намерениях, посол решил провести видео мост с землянами, специально заказав с земли подходящую видеотехнику, способную передавать изображение в видимом землянами спектре.

Видеомост был сорван все по той же причине — земляне в страхе выключали телевизоры, из которых на них таращилось неведомое чудище явно угрожающего вида.

Тут посол крепко задумался, потому что два случая подряд вряд ли были совпадением. Через 5 земных лет он решил проверить простое предположение, и послал на землю для ознакомления альбом с изображениями представителей рас, входящих в Межпланетный Союз. И немедленно получил ответ, гласящий, что земляне крайне напуганы этими картинками, полными опасных и подозрительных тварей.

Тут посол наконец понял, что земляне недостаточно развиты и не в состоянии бороться с собственными когнитивными искажениями. Мозг древнего долбоящера, сидящий внутри мозга каждого землянина, продолжает выискивать врагов, анализировать поступающую картинку на наличие подозрительных паттернов, видит везде глаза, клыки и хвосты, и сделать с этим ничего нельзя.

Посол отправил на землю документ с наблюдениями и выводами, и отбыл восвояси к самкам и тентаклям. Земляне же не очень поняли, почему злобные твари шлют им обидные бумажки, но на всякий случай обиделись. К тому же Межпланетный Союз решил ограничить сферу полетов землян пределами их солнечной системы, а так же понизить уровень информации, передаваемой землянам, до самого низкого. Не навсегда, на 100–200 тысяч лет, пока земляне не разберутся со своими мозгами и не поумнеют.

Через 50 лет пролетавший мимо турист с Альдебарана случайно забрел в окрестности Земли и обнаружил на ее орбите множество вундервафлей самого угрожающего вида, хоть и примитивных донельзя. По словам туриста, земляне были готовы выжечь мерзких рептилоидов каленым сапогом с поверхности вселенной. Сначала посмеявшись такой наивности, Межпланетный Союз все же решил, что в руках дикаря даже каменный топор опасен. А посему уничтожил вундервафли, а заодно и всю тяжелую промышленность на Земле, и предупредил землян, что больше так делать не надо.

Это привело к небывалому всплеску патриотизма среди недоразвитых дикарей, и через 500 лет новый флот вундервафлей (еще больше первого) был готов к войне.

Тут уж делать было нечего, и Межпланетный Союз, вздохнув, вновь уничтожил вундервафли, промышленность, ну и один невзрачный континент чисто показать мастерство. Земляне взвыли от ненависти и начали строить третий вундерфлот.

Тогда Межпланетный Союз обвел всю солнечную систему с ебанатами рамкой, нажал Ctrl–x/Ctrl–v, да и перенес всю эту пидерсию во вселенную, где кроме их никого не было. И пометку себе сделал — никогда, мол, не переносить их обратно, заебут.

С тех пор минула пара миллионов лет, Атлантида затонула, человечество вернулось к убийству себе подобных тяжелыми тупыми предметами. Но время шло, и ушлые земляне заново открыли электричество и радио, и немедля начали шарить жадным взглядом по небосклону в поисках разумной жизни. Но никого, понятно, не нашли. Множество теорий на тему "одиноко ли человечество во вселенной" было придумано, но ни одна не была подтверждена.

Впрочем, если бы земляне раскопали очень–очень старые руины и нашли чрезвычайно старые документы, среди них непременно нашелся бы универсальный словарь Межпланетного Союза.
И тогда человечество наконец смогло бы увидеть, распознать и перевести фразу в пол неба, составленную из близлежащих звезд.
Надпись гласила: "Лечите голову, ебанаты! Привет от соседей!"

©

@темы: Малость, а приятно, Не ворую, а заимствую

---

Где моя жизнь? Когда успел пройти целый год? Я же еще недавно ковыляла по берегу моря и давилась ракушками в пятках.
Какого фига уже конец декабря и чо мне с этим делать? Когда я успела начать и продолжить писать по такому огромному киту, как Вархаммер? С чего я вообще туда полезла и пытаюсь соплями замазать бреши в доспехах космодесанта?
Чот я представила себя на месте очередного читателя моего дневника, и как-то нехорошо мне стало, поплохело мне, одним словом.
Но все же, когда успел пройти год, почему я его не заметила, чего я делала, с какого фига мне снятся места, в которых я никогда не была?
Ладно, последнее уже не в тему.
Но как жить, как жить? Когда варить холодец, где взять салат, джин издоровый желудок?

@темы: Эмоции, Размышления, Чо за нахуй?

---

Не знаю, у кого как, конечно, но у меня всегда одно и то же. Если хочешь поделиться ощущениями, эмоциями, мыслями или планами, лучше молчи.
Друзья, не друзья, родичи-ковродичи, пофиг совершенно. Бесценное мнение, о котором не спрашивали, это будет меньшим из зол на попытку чот показать. Можно еще начать добавлять свое, переводить тему или пропускать мимо ушей.
Уныленько, чего и сказать. Это я не к тому, что где-то там лимонные дали, а у нас тут - терновник и рапс. Это размышления о том, на что приходится смотреть с надеждой многолет и пробовать разными путями получить взаимопонимание.

@темы: Хреновости, Размышления, Без объяснений

---

Бессонница.
Нервы приказали все же долго жить. Придется с утра идти за чем-то проверенным, и это не бутылка рома. Это, ебт, успокоительные.

@темы: Один день из жизни, Хреновости, Эмоции, Без объяснений

---

22.12.2016 в 12:00

Пишет  Веселый робот:

Эти парни не являются мечтой гламурных дур
Делаю в комнате ремонт. Стены кривые, как турецкая сабля.

Купил по интернету 9 мешков штукатурки и 4 листа гипсокартонных листов. Сначала, решив сэкономить, заказал только доставку. Потом, прикинув свои возможности, понял, что вдруг война, а я уставший, перезвонил в магазин и доплатил ещё и за подъём.

Позже мне отзвонились, что груз подъезжает. Смотрю в окно, из Газели вышел парень скромного телосложения и начал выгружать мои мешки и листы.

...читать дальше (еще 920 символов) >>

Ну думаю, ёбнутая контора, в грузчики нанимают таких не качков, да ещё и на разгрузку отправляют одного. Начинаю отчаянно представлять, что через пару ходок бедный паренёк будет "умирать у меня на руках" и мне придётся ему помогать. Не прошло и пяти минут моих переживаний, как в дверь начал кто-то долбиться. Открываю дверь, а там мешки со штукатуркой стоят, а под ними он, дрищ грузчик.

Короче, этот парень за три ходки поднял все мешки (по три мешка за раз) и за два раза прибежал с листами. Он один нес одновременно два листа 2,5х1,5 метра. Карл, один кожаный ублюдок грузчик нёс два листа!!! Два, мать их листа!!!

Теперь я знаю, если на улице мне надо будет с кем-то драться, то я обязательно спрошу у оппонента кем он работает. Если выяснится, что он просто мастер единоборств, то будет хоть какой-то шанс. А если он окажется грузчиком, то тут уже без вариантов, придётся притворится мёртвым и начать вонять.

@темы: Малость, а приятно, Не ворую, а заимствую

---

Как научиться тому и этому

21.12.2016 в 09:38

Пишет  Diary best:

Пишет  Yin:

Почему так сложно учиться самостоятельно?


"Я хочу научиться играть на гитаре, выучить новый язык. Хочу перепройти школьный курс химии, научиться писать и рисовать.
Но ничего не выходит. Я быстро теряю интерес, мне скучно зубрить каждый день. Забываю о плане. Задача быстро начинает казаться неподъемным, а я - слишком глупой и неспособной на это."

И в самом деле, почему выучить что-то самостоятельно настолько сложно? Наверняка в своем окружении вы найдете буквально одного-двух человек, которые освоили какие-то навыки сами. Большинство умеет то, чему научились в школе или университете, некоторые ходят на курсы, иные получают нужные навыки на рабочем месте.
А вот самостоятельно научившиеся чему-то люди - огромная редкость, и еще большая редкость - когда полученные навыки человек с успехом применяет в жизни.

Под "самостоятельным обучением" я буду иметь в виду любую ситуацию, когда человек без постоянного наставника, только с книгами, интернетом и при редком участии кого-то более опытного, пытается заниматься тем, чем раньше не занимался.
Это может быть изучение иностранных языков, что-то творческое вроде рисования или писательства, рукоделие, изучение языков программирования, изучение наук: химии, истории, математики, психологии, изучение каких-то более простых практических вещей: регулярное чтение книг, поддержание дома в порядке, здоровое питание или физические упражнения, самостоятельный ремонт и т.д.


И вот с какими проблемами в первую очередь придется столкнуться.


1. Проблемы с концентрацией, волей и вниманием.
Трудно усадить себя за учебу. Трудно отсидеть запланированные час или два. Внимание постоянно скачет. Вы начинаете пропускать или забывать план. Появляются очень важные дела: нужно убраться, поесть, посмотреть сериал. Столько всего интересного хочется сделать. А самостоятельно сесть и работать та-а-ак трудно! Всё вокруг словно сговорилось и отвлекает вас от работы.
Эта проблема широко распространена даже среди отличников и трудоголиков. Казалось бы, они тратят столько времени на работу и учебу, что у них должно быть все прекрасно с концентрацией внимания! Но как только они берутся за что-то сами - продуктивность падает в ноль.
К сожалению, по большей части то, что мы сейчас умеем - это не результат нашей воли, наших выборов и решений, а лишь то, что свалилось на нас само. Университеты вынуждали нас посещать пары, в школу нельзя было не ходить. И даже курсы, на которые вы могли пойти самостоятельно, все равно играли роль корсета, который удерживал вас в определенных рамках.
А вот привычки самостоятельно ставить цели, трудиться ради них и получать результаты - в учебе ли, труде, работе ли - нет почти ни у кого. Сознание, оказавшись в пустоте, без привычных рамок, оказывается погруженным в хаос, и вместо того, чтобы учиться волевым усилием концентрировать свое внимание и ставить для себя ограничения, большинство людей предпочитает подчиняться насаживаемым рамкам - не нужно тратить усилия ни на упорядочивание хаоса, ни на сопротивление давлению.

Сила воли и самостоятельное управление своим вниманием - навык, критически необходимый для самостоятельного обучения.
Научиться ему просто, но отнюдь не легко: последовательно, упорно и ежедневно тренироваться концентрировать внимание. Умение концентрироваться на своих целях, трудиться над ними и держать их в приоритете над внешними целями перекроит всю личность с самого основания. Это огромный труд, но он того стоит.


2. Проблемы с базовыми целями.
Широко распространен феномен, когда люди берутся что-то делать - рисовать, мастерить, заниматься спортом - очень плохо представляя, зачем это вообще нужно в жизни. Главная мотивация - "весело и вдохновляет". Хочется. Вот хочется, чувствую, что это моё.
Эта проблема чаще всего выливается в "за что ни берусь, сразу же перегораю".
К сожалению, вдохновение и веселье - очень ненадежное топливо. Это искры, без которых не раздуть огонь. Но искры лишь опалят дрова, не зажгут их. Искры должны упасть на сухую бумагу, затем поджечь тонкие щепки и лишь когда огонь разгорится, пламя сможет перекинуться на толстые дрова. Вам придется долго раздувать костер и поджигать его в правильной последовательности, чтобы он смог согреть вас.
Ни вдохновение без труда и дисциплины, ни дисциплина без радости не разожгут в вас по-настоящему яркое пламя.

Базовые цели тесно связаны с силой воли. Сама по себе сила воли не имеет особого смысла - она должна работать на то, чтобы реализовывать ваши настоящие, глубокие цели, реализовывать вас как личность.
Чего вы хотите добиться в жизни? Кем хотите быть? Чему хотите посвятить свое время? Чему готовы посвящать силы, время, труд, волю, свою жизнь? Возможно, у вас есть такие цели, но вы не знаете как их достичь. Возможно их нет, и тогда придется потратить много времени на то, чтобы привыкнуть к тому, что свой путь приходится выбирать самому.
Любая учеба должна быть прочно и крепко связана с вашими базовыми целями в жизни. Или по крайней мере у нее должны быть далекие, но ощутимые и полезные перспективы в вашей жизни.


3. Проблема с темпом.
Вы замечали когда-нибудь, что в любых курсах, в любых университетах и школах, есть учебный план? План выполняет роль корсета, не давая вам двигаться слишком медленно или слишком быстро.
Берясь за самостоятельное обучение, люди чаще всего не строят подробный и далекий план, а учатся "инстинктивно" - увидели туториал по рисованию глаз, начали учить его, увидели что-то поинтереснее - бросили рисование глаз и взялись за новую игрушку. Или куда хуже - сразу представили эпические картины, которые можно нарисовать, а как взялись за карандаш, получилась предсказуемая мазня.
К сожалению, амбиции, не сдерживаемые планом, приведут вас к печальной развязке: у вас будет ощущение, что задачи слишком огромны и неподъемны, а вы слишком неумелы и неспособны с ними справиться.

Любая учеба состоит из последовательного освоения основ. Важно как можно быстрее понять или найти в учебниках знания о том, что есть основы в вашей деятельности, а затем медленно и последовательно, не перескакивая, постепенно изучать их.
Грамматика ли это для иностранных языков, структура историй для писателей (сюжет, кульминация, конфликты, катарсис), светотень/формы/штриховка/перспектива для художников, базовые правила и блюда для кулинаров - любая работа начинается с основ. И не просто с основ, а с поэтапного их освоения.


4. Проблемы с теорией и практикой.
Желающих учиться самостоятельно поджидает две проблемы, две крайности, обе из которых крайне нежелательны - перегиб либо в теорию, либо в практику.
Слишком быстро перейдя к практике, вы скорее всего не изучили основы. Прежде чем готовить сложные блюда, нужно знать правила приготовления блюд, чем отличается жарка от тушения, а тушение от варки. Какие специи подходят к разным продуктам, какие продукты сочетаются между собой. Даже досконально выполненный простой рецепт может не получиться из-за того, что вы не понимаете основ.
Слишком углубившись в теорию, вы можете прочитать множество пособий, но быть неспособным применить полученные знания на практике. Знаете грамматику английского языка, умеете читать, но говорите медленно и неуклюже. Прочитали множество пособий для писателей, но нет ни одного полноценного рассказа или повести.

Как правило, лучший способ - это грамотно сочетать освоение основ с практикой. Прочитали о чем-то? Попробуйте на практике. Хотите сделать что-то? Прочитайте об этом теорию. Каждый освоенный кусочек теории хорошенько опробовать в жизни, а каждый практический опыт укрепить изучением теории.


5. Проблемы с союзниками.
В университетах или на курсах, кроме собственно материала, который вы усваиваете, на ваш навык действует еще один фактор - вы окружены специалистами. Кроме собственно освоения знаний, вы имеете возможность постоянно наблюдать, как ведут себя профессионалы и любители, как они трудятся, какие принимают решения. Это обучение зачастую проходит вне вашего сознания, но его влияние на ваши навыки невероятно велико. Вы учитесь тому, как быть профессионалом.
При самостоятельном обучении у вас есть только учебники. К сожалению, все же полностью самостоятельное обучение невозможно. Общение с людьми так или иначе понадобится на каком-то этапе, а под "самостоятельным обучением" чаще всего понимается "большая часть работы проделана в одиночку".

Поэтому было бы неплохо в какой-то момент поискать для себя компанию единомышленников. Писательские кружки, бесплатные разговорные клубы, да даже творческие и мотивационные сети вроде smartprogress - на каком-то этапе вам понадобятся.


6. Проблема с обратной связью.
Наша внутренняя система поощрения работает на основе наград и наказаний. Она любит простые, понятные, измеримые критерии успешности. Но не всегда эти понятные критерии есть.
Учеба в университете или в школе - и вы вряд ли это осознавали - дает ощущение измеримости и очевидности результата. У вас есть оценки, контрольные, экзамены. Вы можете на основе этих оценок понять, лучше вы учитесь или нет. А когда вы проходите итоговый экзамен в конце учебы - вы становитесь специалистом, и у вас на руках есть сертификат, который это подтверждает.
Самостоятельное обучение безбрежно. Лучше ли вы знаете новый язык? Лучше ли пишете? Лучше ли научились общаться? Как это понять, как измерить, как отследить ежедневные изменения? Изменилось ли что-то за сегодняшний день? Я хорошо поработал, или день потрачен впустую?

И поэтому при самостоятельном обучении особое внимание придется уделять контролю результатов и подсчету успехов. Кроме самой системы оценки себя, придется еще и проверять, насколько ваша система оценки действительно измеряет вашу успешность. Например, я узнала сорок новых слов по-английски - это прогресс, но насколько это продвинуло меня к цели "знать язык"?
Если вы обучаетесь с учебниками, то эта задача может упрощаться, поскольку в них часто есть контрольные вопросы и задания - отвечая на них, вы можете оценить, насколько продвинулись. А вот в других случаях придется поработать над оценками самому.

Свое | Не Бест? Пришли лучше!

@темы: Кто все эти люди?, Малость, а приятно, Не ворую, а заимствую

---

Блин, какой бред мне снится. Ладно, спустим то, что строгий плюс снов сегодня был и в минус - это из-за порченного настроения днем.
Но видеть демонов в человеческом обличие = эт чот новенькое.
Потом были деревенские роды, когда в поле принимали, второй ребенок умер, мать, походу, с ним. А я чо? Я сегодня была одна, без ансамбля. Впервые одна во сне, впервые были стремно и снились кошмары.
Потом появился проводник, и я гуляла по радуге, снизу, головой вниз. После второй реально нашла гномика в зеленом колпаке. Но то, чо я загадала, было просто фейспалм. Для начала пожелала зрения, все ок. Но меня тут же остудили - помощник сказал, что гномы не делают колдунами и магами, но после встречи с ними человек видит и слышит эту сторону жизни. И вот я начала видеть и слышать. Блядь, такого стремака я в жизни не испытывала!
А мне в глаз впилось нечто, похожее на бабочку с длинным хоботком, сосущим костный мозг. Ощущения от ее вытаскивания из слезной железы были просто непередаваемы.
Короче, гномик, гномище по имени Барашек, вертай все в консенсус!
Мне достаточно и половины зрения, но за это я буду приглашаться судьей в ваши особо сложные дела.
Вот нахуйя!!? Нахуй я это сказала? Зачем мне этот геморр?
С другой стороны, лучше и по радугам бы не ходила тогда уж. А то чот подарки от гномиков такие, что их и не хочется.
Вот те и Ёль. Шутник ты, Локи. Спасибо Одину, привет Хелль, удачи Фенрису.

@темы: Эмоции, Чо за нахуй?, Литература, Сны

---

У меня болит голова от разного. В частности, от таких вещей, как любая форма насилия над моей эстетикой, чувством прекрасного и попытками говнарить в пользу политики, войны или гендера.
Если людям не ясно, что мне торжественно класть трон на их ориентацию, гендер или прочие проявления себя, то я им не помощник. Если совсем честно, то меня обижают молчаливые люди, способные решить за меня, пригодна я для понимания их тараканов или нет, когда ни разу эти тараканы при мне даже не бегали.
В общем, реально чот стало воротить от любой формы агрессивных выпадов, что в сторону моей страны и политики в ней, что в сторону ориентации меня или моих знакомых. В общем, каждый дрочет, как захочет, потому это время считаю самым лучшим выбросить из окна тех, кто позволяет мне собой любоваться, но не позволяет с собой общаться. И полтора коммента общением я не считаю. Терпеть не могу, когда народ оставляет один или два коммента, а потом сваливает в закат.
Вот они на улице тоже так делают? А дома? Им говорят что-то, те отвечают, им снова предлагают, допустим, к супу кусок хлеба, а люди беруттакие и молча уходят из квартиры.
Как понимать этот ебанизм? Ни те здрасьте, ни те пока, ни привет, ни до свидания.
Все бегают и трясутся от злости по любому поводу и без повода. А мне очень хочется сказать некоторым личностям, что если бы они были так уж толерантны, правдивы и безупречны, их бы так не рвало по кускам.
Спасибо, пост о заебавшем на этом окончен.
Отдельной строкой хочется поблагодарить людей, в чьи блоги я хожу отдыхать. Музыка, тексты, размышления, флешмобы там, истории из детства, рассказики. А не вся эта путинятина со спорами о лучшем в мире континенте, ориентации или доверии.
Впрочем, от меня уходят тоже молча, но эти люди и не здоровались при встрече, что лишний раз говорит окультуре быта в реале, видимо.
Боже, храни королеву!
Если бы я тут торчала целыми днями, я бы сдохла от скуки и мрачняка вокруг.

@темы: Хреновости, Кто все эти люди?, Эмоции, Размышления, Чо за нахуй?

---

19.12.2016 в 08:05

Пишет  Diary best:

Пишет  Avoinna:

Chiara Bautista: Звездный волк и Девушка-Кроль
История этих иллюстраций - это дружба/любовь между волком и обнажённой девушкой в маске кролика (или зайца). Множество рисунков на эту тему раскрывают самые разные моменты их совместного существования в придуманном мире, в котором шкура волка вдруг превращается в космическое небо, усеянное звёздами. В общем, смотрите сами. Этот мир совсем недалеко от нас - за окном метро, за дверью лифта, на дне кофейной чашки, в пакетике с чаем, в звуках гитарного рифа, да мало ли где ещё...

+10

(C)

Профиль автора в Facebook

Не свое | Не Бест? Пришли лучше!

@темы: Малость, а приятно, Не ворую, а заимствую, кино, вино и фот-говно, С миру по нитке

---

Предположу, что тот, кто очень ждал очередной встречи с тобой, в словах приветствия слышит ещё один звук – тихий, на грани восприятия… …всхлипывающий хлопок шприца

«Морфин – алкалоид опия, содержится в маке снотворном и других видах мака. Использовался как сильное обезболивающее со времён Американской гражданской войны.» © Прохлада простой белой ткани. Грубоватой, но несомненно чистой. Тебе близко чужое горе. Настолько, чтоб облегчить его кому-то. Но не настолько, чтоб начать от горя шарахаться. А значит, с тобой хотят поделиться. Сладчайшее ощущение отпускающей боли. Пот на лбу и долгожданный выдох. Ты умеешь отвлечь от того, что терзает. Умеешь сочувствовать неоскорбительно и разговаривать о важном, не упоминая его прямо. Мерное тиканье часов в больничной ночи. Смутное пятно света в коридоре – здесь всегда кто-то не спит. К тебе можно зайти за надеждой. И за альтернативной надеждой. Не пострадают ни душевные раны, ни самолюбие. Ни разу. Зависимый от вещества обычно осведомлён о последствиях своего выбора. А вот тесное общение с тобой заманчиво ещё и тем, что таких последствий не влечёт. Повлечёт ли другие, решать уже тебе и немножко - случаю.

Пройти тест

@темы: Душевный чердак, Малость, а приятно

---

Это пиздец, а не утро.
Я вообще не сразу поняла, где я нахожусь, какого хрена вокруг резко перестали свистеть пули, болты, реветь цепные мечи и прыгать отовсюду противники.
Я за эту ночь столько посмотрела, что даже обрывочность сюжетов не так влияет, как исключительная реалистичность происходящего. Пробежка по открытому пространству, когда с крыши по тебе стреляют, и пули обжигают горячим воздухом щеку и висок. Или попытка спрятаться в комоде, чтобы дождаться ухода всех спать, а оказаться в детской, куда зашла мать попроведать детей. Или отъезд из дома отдыха, с долгими сборами, переговорами. Или сборы в общую столовую. Или куча таких вот мелочей, заставивших меня всю ночь находиться в напряжении.
Отойдя от одного сна, я тут же падаю в другой, такой же напряженный и быстрый.
Было очень захватывающе.
Но ожидание появления асассина в темной резиденции инквизитора... Мне вообще снятся такие сны рдко, почему-то, всегда со стороны Маллеус и не от главного лица. Тут тоже был старший кто-то, мы ждали убийцу и притворялись спящими.
Но какой он быстрый! Успел меня не просто оцарапать отравленной иглой, а просто истыкать ею, пока я не выпала с балкона второго этажа усадьбы. Если я и погибла, то не напрасно. Жалко, сон не досмотрела только. Но я помню в деталях, как было до усеру страшно всматриваться в темноту, реагировать на движения теней в полумраке, слушать каждый шорох, и ждать, ждать асассина. Ощущение - просто пиздец непередаваемый.

@темы: Один день из жизни, Эмоции, Сны

---

Легла в полночь, уснула в шесть, в семь прозвонил будильник.
Давно меня так не косоебило, давно. Аж все мышцы натянулись, вот как я пыталась не убиться об стену и не убить об нее никого. И все эти часы меня мучил вопрос, который я задала вчера по телефону.
Блядь, мне так никто и не ответил конкретно и четко!
Я сто лет уже не лежала в койке без сна до самого будильника, пытаясь отыскать хоть какое-то положение в постели, чтобы не ломило тело от сведенных судорогой мышц. А судороги нервные. А нервы от размазанности и отсутствия четкости планов.
Да, я не выспалась. Да, я адски в бешенстве. И мне еще как-то надо жить этот злоебучий день, а я путаю ол с потолком, лево с право, верх с низом.
Чувствую себя берсерком, который только может ломать. Халк, крушить! Халк, бить!
Как же мне хреново.

@темы: Один день из жизни, Хреновости, Эмоции, Без объяснений

---

Когда народ вокруг меня отпустит? Когда кончится весь этот отборный ебанизм и придурковатость? Декабрь уже кончается, народ радуется, а рядом со мной просто множатся какие-то ебанашки.
И даже условно адекватные начинают выдавать отборную ебань.
Доходит уже до абсурда - запрет на обсуждение прончика и разговоров о возможности секса.
Блядь, фейспалм!
А я чо? Я молчу, меня не спрашивали, конечно же.
Пойду убиваться об стену от тоски и сожалений. Можно же было потратить время на нечто задорное. И прям бесит очень, что меня еще поучают те, кто сам делает то же самое. И чем больше ебань в глове людей, тем яростнее они поучают меня.
Где мой медный таз? Накройте меня им, накройте!

@темы: Один день из жизни, Хреновости, Эмоции

---

Иногда, да хрен там, почти всегда, я думаю, что лучше молчать. Сидеть, аки принцесса, на троне и молчать в тряпочку, блин.
Но потом я понимаю, что пока я молчу, я уже намолчала кучу планов, которые я не могу не строить, мысленно совратила тех, кто мне симпатичен, и х положила на то, что они не существуют в реальности.
На самом деле, я думаю, что в этой гребаной реальности им всем было бы овер дохуя скучно, потому я только рада, что их тут нет
Но иногда я завидую им. Они способны заявить права на то, чего хотят. Способны бросить всему Империуму в лицо свой выбор и жить с этим. И они покоряют одной своей смелостью получать лучший амасек, женщин, мужчин и оружие. А чего еще надо в Империуме? Желать там длинной жизни глупо, скучно и все равно тираниды сожрут, так что, еще и бессмысленно.
И никому я на праздники не сдалась, всем порчу планы. Придется просидеть две недели с книгами. Причем, частично - со своими, походу.

@темы: Эмоции, Размышления, Без объяснений, Чо за нахуй?

---

Нашлась моя худосочная девочка!
Марфыч дома. Весит меньше котенка, грязная, урчавая, но живая. Сидела в подвале, куда одна дырка ведет, и без дворников не попасть. Мать ее нашла, вытащила. Сидит теперь, жрет по пять порций, мяукает громко. Кисуня моя мелкая, ободранная животинка, дохляшка моя полосатая.
Император защищает!
Правда, только тех, кто жопой шевелит.

@темы: Один день из жизни, Эмоции, Малость, а приятно

---

Завтра придут другие (продолжение)

Warhammer 40K

Часть вторая
Он видел странные сны. Видения пестрели сотнями разнообразных красок, заставляя путать вкус со звуком, ощущения тепла с привкусом сладостного томления, запахи с цветом, а себя с кем-то иным. Браналли едва ли понимал, что все это ему только снится. Перед ним разворачивались картины ужасающих казней, кровь лилась потоками, топя в себе барахтающегося инквизитора. Он захлебывался солоноватой красной жидкостью, отфыркиваясь и стараясь не опорожнить желудок. В сознании иногда всплывали молитвы Императору, и в эти мгновения Браналли хватался за них всеми силами души, стараясь удержаться как можно дольше. Но на смену кровавым сценам потрошения имперцев пришли видения перемен. Мутации, которые инквизитор внезапно обнаруживал на своем нагом теле, приводили его в ужас. Он думал, что не заметил, как поддался скверне, заставив остальную команду подчиняться себе и следовать по ложному пути. Инквизитор в ужасе пытался проснуться, но не мог. Хаос оказывался сильнее, унося его на волнах сумасшествия, нашептывая ему единственно верный путь в Имматериум, который ждал любого псайкера по окончании его пути. Крисом молился, призывая все оставшиеся силы, и тьма ненадолго расходилась, оставляя его в покое. Эти мгновения затишья позволяли ему перевести дух, но он понимал, что никто не поможет ему справиться с кошмарами, кроме него самого.
И вот внезапно к одной из его молитв присоединился другой голос. Сильный, полный жизни, слепо верующий в защиту Императора, он твердил слова молитвы, как заученную летанию спасения, не допуская ни грамма неверия, не зная, что ожидает его после смерти, никогда не видя всех этих жутких творений и перемен, на которые успел сполна насмотреться инквизитор Браналли.
Голос выводил стихи молитвы, становясь все ближе и чище. Серость варпа, шепчущие голоса и кусающие душу демоны отступали. Под разлившимся со всех сторон светом с тела инквизитора пропадали уродливые мутации, осыпалась склизкая чешуя и ссыхались появившиеся наросты. Браналли уцепился за звуки голоса и открыл глаза. Рядом сидела Валлея, что-то тихо шепчущая с закрытыми глазами. Крисом хотел было что-то сказать ей про голос, про видения и молитвенные летании, но тут же понял, что ничего не помнит. Он даже забыл, что именно вообще натолкнуло его на мысль, будто надо что-то сказать Валлее. Но почему-то он был очень рад увидеть именно ее. Браналли внезапно для себя взглянул на женщину иначе. Стройное тело показалось ему каким-то другим, словно стало трехмерным, сойдя с листа бумаги. Синие глаза и такие же синие волосы наемницы впервые виделись инквизитору привлекательными. Он уставился в лицо Валлеи, заставив ее насторожиться и открыть глаза. Увидев, что Браналли пришел в себя и застал ее за каким-то занятием, которое наемница явно не хотела показывать инквизитору, она неожиданно смутилась. Заметив это, в нерешительность впал уже Крисом. Ему раньше никогда не приходилось видеть на лице Валлеи Гордон ни смущения, ни сомнений, ни тревоги. Теперь все эти чувства отчетливо отражались там, а синие глаза смотрели подозрительно и настороженно.
— Крисом? — произнесла она. — Милорд инквизитор? — поправилась Валлея тут же, придав голосу более официальный тон. От звука ее голоса Крисом испытал несказанное облегчение. Он растянул губы в улыбке, прикрывая глаза. Валлея соскочила со своего места, намереваясь вызвать кого-то, кто осмотрит инквизитора, но он поймал ее руку, заставив остановиться.
— Не надо, — тихо произнес Браналли. — Где я нахожусь?
— В гостях у губернатора, — ответила наемница, не пытаясь вытащить руку из пальцев инквизитора. После этого ответа Браналли погрузился в раздумья. Молчание затянулось, и наемнице пришлось все же осторожно высвободиться из пальцев инквизитора. Тот, казалось, даже этого не заметил, продолжая размышлять о сложившейся ситуации.
— Где остальные? — задал он следующий вопрос. Валлея бросила быстрый взгляд сначала на потолок, потом в сторону, а затем легко кивнула на двери позади нее. Крисом все понял. Их прослушивали, за ними следили. Он подозревал нечто подобное, но вовремя не понял, где находится, допустив оплошность.
— С ними все в порядке, — твердо сказала Валлея. У ее ног проскрежетало когтями по дорогим деревянным узорам пола нечто огромное. Крисом скосил взгляд, чуть приподнявшись на локтях, и увидел киберпса. Наемница хищно улыбнулась, получив в ответ одобрительный взгляд инквизитора. На ее плечо, чирикнув короткую мелодию, опустилась разноцветная птичка. Браналли сощурился, вглядываясь в пичугу. Та растопырила крылышки, показав в крошечном клювике черное дуло однозарядной пушки. Браналли расплылся в улыбке.

Альфа-примус Хедир Про-01: выгрузка протоколов, очистка банка данных, хранилище памяти не повреждено…
Стабилизация на отрезке…
Опасность высшего уровня! Внимание! Вредоносный код!
Прервать извлечение банков памяти, очистка, завершение очистки…
Храм Бога-Машины на спутнике близ обитаемой планеты погрузился во мрак. Извлеченные из хранилища данных пикты и записи ввели присутствующих магосов в краткое замешательство, выразившееся в беспорядочном высказывании своего мнения. Инфо-сфера переполнялась пакетами данных, бинарный код звучал пронзительно ирезко, собравшиеся ощетинились своими имплантами, включая боевые модификации. Реакция на увиденное была однозначной: стоящего за бойней в реабилитационном комплексе следует немедленно отыскать и уничтожить. Стоящий в кругу тусклого света, захваченный магнитными полями и окутанный защитой высшей степени мощности, Хедир продолжал молча ожидать дальнейших указаний.
— Мы должны отправить разведчиков! Нельзя полагаться только на несколько пиктов, вытащенных из памяти одного скитария! — тыкая во всех присутствующих сразу пятью механодендритами, свистел кодом один из магосов.
— Мы уже отправляли разведчиков. И ржаволовчих. И егерей. Предлагаю сразу выдвинуть отряд с тяжелым вооружением и техникой, послав вперед авангард с радкарабинами, — спорил с первым магосом другой, крутясь на шарнирной основе ниже поясницы и продолжая парить в воздухе на магнитной платформе.
— И в кого ониразрядят радкарабины? — с толикой издевки, не отражаемой бинариком, голосом осведомился третий, самый спокойный из присутствующих.
— У магоса Гуори есть другие предложения? — снова встрял первый механикус. Гуори помолчал, но потом ответил:
— Если в деле замешаны наши темные собратья, то как бы это не было противно и богомерзко, мы должны сами справляться с ними, не привлекая внаши дела Инквизицию…
Ответом ему стали горячие всплески инфо-пакетов и чириканье бинарика вокруг. Гуори поднял вверх свою аугментическую руку, расправив пальцы, из которых выдвинулись тонкие полупрозрачные лезвия.
— Однако, мы должны понимать, — продолжил он, когда остальные немного поутихли, — что инквизитор Браналли уже в деле. И заставить его отказаться от начатого было бы излишне недальновидно. Ссора с Конклавом никому не нужна, а ссора с Браналли не нужна конкретно многим из нас, — магос красноречиво погладил второй рукой мантию, расправляя на ней несуществующие складки. — Но мы можем сделать иначе…
Он помолчал, дожидаясь, когда внимание остальных полностью сосредоточится на нем. Магосам хватило долей секунды для этого, и Гуори продолжил:
— Кто бы ни был там, на Ледяном континенте, мы сами разберемся с ним. Если окажется, что сферы интересов пересекутся, мы должны будем решать на месте, но используя давние отношения с инквизитором Браналли, мы могли бы просить его не вмешиваться в дела механикус в подобном развитие дел, случись оно. Со своей стороны мы могли бы оказать силовую итехническую поддержку инквизитору и его команде. В знак нашей доброй воли я уже приказал отправить к нему киберпсов на постоянную службу. Если мы договоримся, обслуживание их будет пожизненным в любом храме или кузнице механикус.
Магосы снова загудели, обмениваясь мнениями.
— Не слишком ли много мы даем? — спросил первый, сплетая и расплетая свои механодендриты.
— Да, магос Гуори, — поддержал его парящий механикус, подлетев поближе к Гуори, — что мы получим взамен?
Гуори слегка напрягся, от чего его мантия засветилась защитными щитами, оттолкнув парящую платформу на безопасное расстояние.
— Мы получим еретеха и его разработки, — произнес Гуори. Магосы снова зачирикали, не в силах поверить в сказанное.
— Еретех?
— Твои логические цепи повреждены, Гуори!
— Откуда ты узнал про еретеха?
Магос молча прошел к ожидающему его Хедиру, отключил защитные и удерживающие поля и позволил скитарию сойти с круглой платформы, возвышавшейся на несколько ладоней над решетчатым полом в храме.
— Такие выводы я сделал, основываясь на полученных данных и следуя матрицам вычислений, — ответил Гуори. — Хедир, ты готов служить Омниссии?
Скитарий поклонился, приложив сжатый кулак к символу механикус на груди.
— Жду ваших указаний, магос…
— А если мы против? — подал голос кто-то из задних рядов присутствующих. Гуори развернулся к нему, выцеливая оптикой своих линз говорившего. Сфокусировав взгляд на собеседнике, магос произнес:
— Тогда я не стану настаивать. И делом полностью займется Инквизиция, получив все, что сможет отыскать, и заперев это в своих хранилищах. Браналли может пойти на уступки мне, как представителю служителей Омниссии, но если кто-то попытается отнять его дело силой, я не думаю, что он согласится его отдать без боя.
«Помоги инквизитору», — передал Гуори по защищенному каналу связи альфе-примусу. Тот склонил голову, еще раз прикоснувшись кулаком к нагрудной пластине со знаком Омниссии.
«Еретех?» — спросил Хедир в ответ.
«По возможности захватить. Если не получится, уничтожить на месте его и все его разработки».
Альфа развернулся и отправился выполнять приказ. Гуори передал ему информацию по защищенному каналу, и альфа понял это, как возможность самому принимать решения, исходя из сложившейся ситуации и имеющейся опасности на тот момент. Хедир спешил. Ему еще предстояло отобрать два отряда новых ржаволовчих и авангарда. Что-то в вычислениях Хедира склонило чашу весов в пользу предстоящего жаркого боя.

Система защиты дворца в Хрустальном Шпиле искрила полями от перегрузок. Мощные лазеры и стабберы, установленные и скрытые в частях дома, стен и декоративных украшениях множили число мертвых, но верных Императору гвардейцев, которых собрал Дафор по приказу Браналли. Валлея, одетая в свой излюбленный защитно-маскировочный костюм с наброшенным сверху плащом, казалась сейчас воплощением богини войны. У ее ног сидели, обнажив острые зубы два киберпса. Еще двое их собратьев, отстреливаясь по дороге, волокли к оборонительным сооружениям раненых, зацепив их за ноги и вытаскивая из-под обстрела волоком. Рикошетившие от бронированных спин животных лазерные лучи и шальные пули уходили в стены и наспех сваленные огромные вазы в саду губернатора.
Браналли и его команда находились по ту сторону баррикады. Укрытие неподалеку разлетелось фонтаном керамических брызг, и из-за него вывалился убитый гвардеец. В груди у него была обожженная рана размером с кулак человека. Запах крови, жженого мяса и содержимого кишечников витал повсюду, плотным туманом накрывая всех вокруг. Штурм укрепленного форт-поста губернатора начался с того момента, когда Браналли появился у него на пороге, потребовав объяснений по поводу пережитого инцидента. Инквизитор хотел арестовать губернатора, но тот, укрывшись за личной охраной из числа гвардейцев, поспешил скрыться прочь, пытаясь прихватить с собой парию. Тара неособенно желала сопровождать губернатора в подземельях, но улизнуть у нее не вышло. В зал для приемов набилось излишне много охраны Милошета, и даже инсигния Браналли не сильно их впечатлила. Улучшенные путем непонятных имплантатов, химических и бионических стимуляторов, люди с мощными лазганами и цепными мечами стеной двинулись на инквизитора и его спутницу. Кирсана пыталась определить, какие имплантаты были поставлены в тела этих людей, но пришла к выводу, что технология ей не знакома. По всему выходило, что части машин или хранилищ запасов стимуляторов просто сращивались с тканями и органами живых людей, теперь представляя собой единую неделимую массу, в которой невозможно было опознать отдельные части. Трубки с разноцветными жидкостями, видневшиеся у наемников и бывших гвардейцев, тянулись от шеи до макушки, иногда огибая бритые головы и входя в виски. Трубки пульсировали в такт дыханию людей, с чмокающим звуком всасывая что-то из внутренних хранилищ в телах охранников. Одна из них, когда Браналли случайно отрезал ее вместе с головой нападавшего, начала извиваться и ощупывать пространство, как живое существо, ищущее, куда бы снова присосаться и продолжить жевать. Крисом начал читать молитвы против демонических сил. Ореол разноцветных всполохов, окутавший охранников, подсказал ему, что его тактика верна — они начали защищаться и на ментальном уровне. Браналли сосредоточился, скрупулезно вплетая в удар всю силу и мощь света Императора, и отправил в полет сгусток своей ментальной силы. Двоих снесло к стенам, еще двое схватились за головы, из ушей и носа потекло нечто, только отдаленно похожее на кровь. Оставшиеся на ногах трое людей губернатора отступили, выбирая новую тактику. Воспользовавшись замешательством, Браналли добил дизориентированных и истекающих собственными внутренностями охранников, и шагнул к оставшимся трем. В этот момент Валлея уже оказалась позади одного из них, одним ударом ножа перерезая глотку и подводящиеся к ней трубки. Киберпес, подпрыгнув, вырвал трахею второму противнику. Тот продолжал стоять, пока собака рвала его на части. Он хотел застрелить пса, но лазерные лучи только подпаливали шкуру собаки, не доставая до жизненно важных органов. Третий охранник приложил палец к уху, и Браналли понял, что он вызвал подмогу. Добив его цепным мечом после того, как тот отвлекся на пса, сомкнувшего челюсти на его колене, инквизитор приказал Дафору собирать лояльных Императору гвардейцев и отправляться за губернатором.
Инквизитор бросился вслед ускользнувшему губернатору, отслеживая его по ментальному маячку, метке псайкера, по которой он мог отыскать его след в подземельях и тайных переходах. Но они с Валлеей и псом натолкнулись на настоящую стену химически и механически улучшенных солдат губернатора и вынуждены были отступить. Укрывшись в саду поблизости от дворца, инквизитор дождался подхода подкреплений, приказав заминировать и захватить взлетные площадки поблизости, узел связи и панели контроля защитных полей дворца. С последним он опоздал — теперь поле накрывало здание, не позволяя проникнуть в него. Включившаяся защита уничтожала любой предмет, находящийся ближе заданной точки пространства. Несколько гвардейцев уже сгорело, кому-то оторвало руки, еще парочка угодила в минные ловушки, оставив на статуях и керамических вазах в саду свои внутренности и мозги. Снайперы губернатора тоже четко знали свое дело. Инквизитор лишился половины офицерского состава за пару минут, не успевая передавать приказы по цепочке, так как вокс шумел помехами, вызванными со стороны дворца. Но гвардейцы, увидившие мозги и кости черепа своих офицеров на горшках с цветами поблизости, сами неплохо сориентировались, прыгнув в укрытие и затащив туда своих товарищей.
— Мы должны снять поле, иначе нам пиз… плохо будет, в общем! — выдал свое мнение Дафор, подползая к инквизитору. Браналли согласно кивнул.
— Где у них генераторы, знаешь? Сможешь меня туда отвести? — спросил Браналли.
— Он не знает, я знаю. Я смогу, — появившийся прямо из земли Йен улыбался во все свои крупные белые зубы. Браналли неприятно кольнула мысль, что он не заметил появления ауры охотника. Дафор просто отпрянул, едва не вывалившись из укрытия и обложив Йена отборным матом. Охотник продолжал улыбаться. Браналли поправил на себе кирасу с усиленной защитой, кивнул Йену и они отправились прочь. Валлея и Дафор остались на месте.
— Иди с ним, — кивнул арбитр женщине.
— Справишься тут один?
Дафор хищно улыбнулся.
— Я буду не один. Со мной будет моя малышка, — он указал взглядом на Кирсану, как раз заканчивающую полагающиеся молитвы и активирующую магнитную платформу, на которой был установлен тяжелый штурмовой болтер. Валлея исчезла в дыму и пламени от близкого взрыва, который прихватил с собой еще нескольких гвардейцев.

Генераторную охраняли едва ли не лучше, чем сам периметр резиденции губернатора. Тут собрались самые умелые и совершенно лишенные чувствительности к боли солдаты впавшего в ересь изменника человечества. Лазерные блики освещали все вокруг, открытая местность не позволяла ударной группе инквизитора сосредоточиться на одной точке, постоянно прикрывая друг друга и неся потери. Рядом с Браналли упал с пробитой головой еще один солдат, и инквизитор стер со щеки части его мозгового вещества и шипящих капель крови, которые испарялись после попадания лазера в лоб гвардейца.
— Если мы не отключим щит, нас перебьют, — мрачно высказался седой сержант гвардии. Его потрепанная, заляпанная грязью форма порвалась в нескольких местах, открывая ужасные ожоги и раны. Прошедшие вскользь заряды лазганов запечатали их жаром, образовав толстые рубцы, стянувшие кожу вокруг и кровоточащие каждый раз, когда сержант делал резкий поворот, и рубец расходился. Браналли и сам это понимал. Он мог бы нанести один удар с помощью своего дара, но это был бы либо один удар по щиту, либо по защитникам генераторной. На два удара и последующую схватку с противником у него не хватит сил. Полученные раны едва успели затянуться, как инквизитор снова оказался в бою. Усиленную кирасу наскоро починили техно-жрецы, когда им доставили остатки группы скитариев, но теперь эти заплатки казались не такими надежными. Браналли думал, как поступить, когда над его головой просвистели заряды радкарабинов, и авангард скитариев дружно выдвинулся вперед, продолжая давать залп за залпом.
За их спинами появились ржаволовчие. Звуки их виброклинков начали расшатывать зубы ближайших гвардейцев.
— В укрытие! — скомандовал инквизитор. Гвардейцы вгрызлись в песок и камень, убираясь прочь с линии наступления скитариев. Авангард почти сразу понес тяжелые потери, но и защитникам генераторной досталось не меньше. Ловкие и быстрые убийцы механикус, перепрыгивая через тела поверженных собратьев и притаившихся поблизости сил лоялистов, рванулись вперед. Лазерные лучи блестели в отсветах нагрудных пластин, оставляя на них пузырящиеся краской дыры. Первая волна смела стрелков и прорвалась дальше. Потом командующий отдал неслышимый приказ, и первая группа отступила на исходную позицию, освобождая коридор для других отделений. Вторая волна была искусней первой. Виброклинки вспарывали плоть и сталь с одинаковой непринужденностью. Ржаволовчие метались от одного противника к другому, успевая наносить такие повреждения, от которых невозможно было отмахнуться, даже если ты не чувствовал боли. Оставшись без рук или нижней части туловища, совершенно не важно, больно ли тебе. Ты уже не можешь драться, твое оружие повреждено, разрублено или сожжено лазерным огнем.
Последними появились огнеметчики. Струи белого пламени залили скрытые посты еретиков, заставив ощутить всю бренность бытия тем, кто там еще оставался.
Все было кончено за несколько минут. Браналли приветствовал Хедира Про-01, появившегося в самой гуще сражения и только сейчас способного переговорить с инквизитором.
— Помехи на линии связи, лорд Браналли, — произнес он, крепя свои пистолеты из белого металла в кобуры на бедрах. Браналли только хмыкнул в ответ. Он мог бы многое сказать про механикус, не способных наладить связь, если им того требуется, но предпочел промолчать. Хедир чуть склонил голову вперед, отдавая дань уважения к статусу инквизитора, но не более того. Крисом протянул руку. Скитарий какое-то время смотрел на открытую ладонь в толстой перчатке, а потом осторожно пожал ее, стараясь не сломать человеку кости. На самом деле Браналли прекрасно знал, что скитарий отлично контролирует свою силу, но этот жест позволил механикус в очередной раз проявить толику человеческого в своей личности, и инквизитор не стал ему в этом мешать.
Они разошлись в стороны, и инквизитор принялся за дело. После слома защиты, механикус быстро отключили машины генераторной, щиты упали сами собой, но внутренние защитные контуры отключались откуда-то из недр резиденции. И тратить время на них Браналли не желал. Он дождался, когда появится связь, приказал гвардии начать зачистку и первым шагнул внутрь здания. Авангард скитариев и ржаволовчие усилили отряды гвардейцев, приняв участие в методичном уничтожении сопротивления.
Через несколько минут он и появившаяся рядом Валлея в сопровождении киберпсов уже бежали по внутренним переходам резиденции.

Инквизитор одним ударом смел трех охранников, разметав их по стенам. Псы закончили начатое дело, бесшумно сомкнув челюсти на глотках врагов. Браналли двигался осторожно, ему хватило сюрпризов. Валлея только в последний момент успела выдернуть его из смертельной ловушки по дороге в апартаменты губернатора. Выстрелившая мономолекулярной сетью ловушка едва не поделила инквизитора на множество мелких кусков. Браналли отдал ей долг, укрыв своим психическим щитом, когда они оказались в узком переходе через оранжерею. Множество украшений и цветочных подставок внезапно оказались лабиринтом из отравленных стрел, падающих вниз секций пола и плевков кислоты. Инквизитор успел схватить женщину, прижимая ее к себе так плотно, что она даже не могла вдохнуть. Над ними обоими появился прозрачный купол, в который угодили все выпущенные стрелки из замаскированных гнезд поблизости. Плотность и траектория огня не оставляли сомнений — губернатор явно готовился встречать космодесант, не иначе.
Едва град отравы прекратился, Браналли осторожно отпустил Валлею, условным знаком приказав впредь быть аккуратней и осторожней. Холодный взгляд инквизитора заставил наемницу подчиниться, но она вряд ли смогла бы объяснить себе, какие чувства при этом испытала. Тем более, Валлее трудно было понять, почему не сработали ее условные рефлексы, когда Браналли рывком прижал ее к себе. В любое иное время Гордон ударила бы инквизитора, даже не задумываясь. Пусть даже он пытался помочь. Но вбитые рефлексы должны были бы хоть дернуть мускулы на руках! Этого не случилось, и Валлея испугалась, что с ней явно что-то не так. Когда они подошли к массивным бронированным дверям покоев губернатора, для маскировки обшитым деревянными панелями снаружи, Кирсана передала, что система безопасности дома под ее контролем и ловушек больше не будет. Крисом и Валлея переглянулись и оба не смогли сдержать улыбок.
— Очень вовремя, — шепнул инквизитор в вокс, продолжая поглядывать на наемницу. Та выглядела несколько рассеянной и несобранной. «Что происходит с ней?» подумал Браналли, но тут же вернулся к делам:
— Сможешь открыть двери в спальню губернатора? — спросил он техно-жреца. Та некоторое время молчала, потом сказала:
— Легко.
Духи машины в панели управления дверями сопротивлялись достойно, но Кирсане удалось уговорить их подчиниться. Браналли подумал, что время, проведенное техно-жрецом в компании Хедира не прошло даром. Со стороны ворот послышался громовой удар. Это Дафор подогнал платформу и собрал вокруг гвардейцев, пытаясь сломить оборону противника. Вторая ударная группа под командованием альфа-примуса должна была подходить с черного хода. Периметр уже был сломлен, теперь оставалось только изловить всех еретиков и привести приговор губернатору в исполнение. Высокие бронированные двери отворились, явив инквизитору и наемнице самое сердце резиденции. В шикарно обставленном кабинете губернатора никого не оказалось. Браналли прошел дальше, осторожно водя болтером из стороны в сторону и держа в другой руке цепной меч. Валлея приготовила россыпь сюрпризов в виде небольших бомб, мин-ловушек и прочего арсенала скрытого ношения, припасенного ею на всякий случай. Браналли сканировал пространство. В дальней комнате он заметил какую-то искру ауры, чей свет казался ему тошнотворно невыносимым, отмеченным хаосом и тянущимся сквозь ментальное пространство нитями скверны. Искра мигнула, став на мгновение ярче, и пропала. Теперь на этом месте инквизитор видел только пустоту. Он указал болтером на неприметную дверь в дальнем конце кабинета. Они осторожно прошли туда, по дороге Валлея не забывала расставлять ловушки, чтобы никто не зашел им с тыла. Она предполагала, что скитарии будут способны обнаружить их, но все-таки между безопасностью механикус и своей лично она выбрала второе.
Вокс инквизитора ожил, и сквозь грохоты взрывов и уханья тяжелых лазеров он расслышал голос Дафора:
— Милорд! Мы атакованы с флангов! Сзади уже дышат другие части противника! Это тираниды, их тут целая чертова гребаная херова туча! — близкий разряд погрузил вокс в долгую паузу, и после этого инквизитор слышал только части фраз. Из них он понял, что Дафор уже внутри периметра дворца, но теперь отключенные щиты и выведенная из строя генераторная играли против команды Браналли и защитников гвардии. Дафор пытался что-то передать о тяжелой технике, но очередной взрыв наглухо уничтожил любые его попытки. Браналли даже не знал, жив ли Дафор. Он молча выключил вокс, в котором на одной волне гудел противный звук отсутствия любой связи, даже механических помех. Валлея подошла ближе, она должна была тоже принять передачу по всем каналам, открытым для инквизитора.
— Механикус помогут? — одними губами спросила она. В ответ Браналли только поджал губы. Они двинулись дальше, сопровождаемые киберпсами. На плече наемницы снова показалась крошечная пестрая птичка, подобных которым было изрядное множество в оранжерее губернатора. Браналли надеялся, что Дафору удалось связаться с командующим войсками и передать ему приказ инквизитора об отстранении от должности действующего губернатора планеты, с последующим подчинением всех войск лично Браналли и самому командующему. При условии, конечно, что тот не разделяет позиции губернатора.
Из покоев Милошета имелся выход в его личную часовню, двери которой оказались гостеприимно распахнутыми, когда инквизитор и его спутница оказались рядом. Оттуда, из темного провала входа дыхнуло таким нестерпимым смрадом хаоса и скверны, что Браналли, державший ментальное поле открытым, поспешил выставить мощные щиты на сознании. Валлея даже покачнулась, и Крисом снова поманил ее поближе, стараясь втянуть в свое защитное поле. Рядом с инквизитором женщина чувствовала себя гораздо лучше, но найти какое-то логическое объяснение этому не могла.
— Смотри, Милошет, у нас гости, — нараспев произнес чей-то голос из глубины часовенки. — Заходи, инквизитор. И подружку свою захвати, я очень рад с тобой познакомиться.
Браналли шагнул вперед, почти сразу осознав, что оружие придется убрать. В центре совершенно крошечной часовни, где любой выстрел обернулся бы рикошетом с непредсказуемыми последствиями, стоял высокий худой человек в разноцветном одеянии советника губернатора. Глаза этого незнакомца пылали колдовским пламенем, и псы у ног Валлеи прижали уши к голове, оскалив зубы, как настоящие собаки. Рядом с незнакомцем стоял, смахивая сейчас на марионетку со срезанными веревочками, губернатор Милошет. Он прижимал к себе Тару, защищаясь ею, как щитом ото всех вокруг. На восковом лице губернатора застыли изумление, обида и панический, неконтролируемый ужас. Высокий человек продолжал спокойно стоять в центре сложной фигуры в середине комнаты. В одном из темных углов копошился еще кто-то, то и дело пощелкивая чем-то, по звуку напоминающим глазные линзы механикус.
— Ты обещал, обещал, что ты потом уйдешь, — внезапно заскулил губернатор, прижимая обе руки к вискам. В одной из них он держал небольшой пистолет, который до этого явно упирался в спину парии. Тара потерла то место, куда тыкалось дуло оружия, осторожно отходя подальше. Губернатор продолжал раскачиваться из стороны в сторону, прижимая ладони к голове, как будто изнутри в его черепе звучал нестерпимый звук, и Милошет очень хотел избавиться от него, задавив руками или закрыв ладонями уши. Но внутренний голос колдуна, сводящий с ума губернатора, невозможно было заставить замолчать. Демон во всю резвился, хохоча и подвывая, как холодные зимние вьюги. Губернатор начал хныкать, а его глаза с тошнотворным звуком лопнули, и из глазниц показались длинные отростки, на концах которых тут же начали расти другие зрительные органы. Пистолет выпал из ослабевших рук губернатора, когда тот повалился на колени в безуспешной попытке разбить себе голову об каменный пол с мозаикой извращенных хаосом бывших картин из жизни святых. Милошет выл и катался по фигуре, обмазывая рисунок своей кровью, постепенно приближаясь к центру, где ждал его улыбающийся колдун.
— Я уйду, уйду, — успокаивал он его, подтягивая на невидимых нитях все ближе и ближе. Поры на коже губернатора раскрылись, алая жидкость струилась из всех отверстий тела, уши удлинялись, волосы выпали, руки и ноги начали скручиваться в завитки панциря на спине, выламываясь из сочленений и суставных сумок. Реберная клетка стала трескаться, вскрываясь по воле колдуна. Браналли не собирался дожидаться окончания ритуала. Он выхватил из поясной кобуры игольник и выстрелил в губернатора, разнеся ему голову. Кровь и мозги брызнули в центр пиктограммы. Колдун издал громкий звук, от чего по часовне прошелся сильный порыв ветра. Тару отбросило на Валлею, и женщины выкатились прочь из комнаты. Двери захлопнулись, отсекая их от инквизитора. Наемница тут же вскочила на ноги, а Тара попыталась сбежать. Но Валлея вовремя ухватила ее за руку и посмотрела в глаза. Тара была напугана, ухватившись за свой искусно сделанный блокиратор на шее.
— Ты не можешь уйти, — прошипела Валлея.
— Кто ж мне запретит? — дрожащим голосом осведомилась пария. Валлея собиралась уже было связать парию или на время лишить ее сознания, когда в комнату сразу с двух сторон, проломив себе проходы в стенах вошли скитарии. Альфа-примус Хедир Про-01, не останавливаясь и не сбавляя широкого шага, поднял оба пистолета и нацелил их на стоящих женщин. Гордон ударом отправила Тару на пол, падая следом. Оба заряда разрывных толстых игл ушли в узорчатое стекло позади стоящих на линии огня. Стекло брызнуло кусками, разлетаясь, а за ним разлетелась и притаившаяся там тварь. Ликтор тиранидов по кускам отправился вниз, к подножью дворца. Со звоном стекла в комнату для подготовки и медитаций ворвались звуки уличного боя. Оказывается, эти помещения были экранированы от любых посторонних звуков. Валлея поднялась и поставила на ноги Тару. Та озиралась, потирая набухающий на скуле синяк. Пестрая птичка закружилась вокруг головы Тары, демонстрируя ей однозарядную пушку и выполняя безмолвные инструкции наемницы по охране и обеспечению безопасности парии. Хедир прошел к окну, мимоходом кивнув Валлее, и занял позицию, сменив пистолеты на длинноствольную винтовку неизвестной конструкции.
— Укрыться, — приказал скитарий, вскидывая свою винтовку. Валлея дернула Тару в сторону, прячась и пригибаясь за углом в другую комнату. Хедир нажал на спуск, и из широкого раструба винтовки вылетел ослепительный шар плазмы. Поднявшийся на уровень верхнего этажа тиранид тоже выпустил в скитария заряд из раздутых мешков своего тела. Шар плазмы разбился на множество мелких шариков и дробью разорвал тиранида почти пополам. Тварь рухнула вниз, а Хедир скользнул за стену, и выпущенные кислотные плевки прошли мимо, растворяя мебель и богатое убранство комнат губернатора.
— Инквизитор? — осведомился скитарий, обращаясь к Валлее.
— Там! — махнула она в ответ рукой, высунув голову из укрытия. — Там колдун! Хедир и еще два скитария из его новой группы подошли к дверям в часовню. Они были покрыты толстой коркой льда даже снаружи. Скитарии подняли свое оружие, намереваясь проломить себе вход. Валлея одним прыжком оказалась рядом, скользнула впереди и прилепила к дверям небольшие квадратные устройства. Хедир, узнавший разработки своего магоса, чирикнул на бинарике приказ своим людям. Скитарии разошлись в стороны, снова заняв позиции у окон и дверных проемов вокруг. Валлея укрепила последний заряд на косяке двери в часовню и тоже поспешила прочь. Собиравшаяся было сбежать Тара, заметившая, кого именно разнесли выстрелы механикус, решила остаться рядом с наемницей и подождать развития событий. Пока тут было явно безопасней, чем вне этих комнат.
Энергитическая дуга, протянувшаяся от одного прикрепленного заряда к другому, образовала светящийся периметр по контуру двери. Пиропатроны внутри устройств вспыхнули, и проем двери окутался белой вспышкой, до тла прожигающей броню среднего класса. Через пару мгновений открывшаяся им всем картина заставила Гордон издать приглушенный стон.

— Глупец! Просто подчинись, и мой повелитель подарит тебе вечную жизнь! — зло прокричал колдун. — Неужели ты не видишь, что твой мертвый Император не в силах защитить тебя? я и магос Катт поможем избавиться от тиранидов. Магос добился феноменальных успехов в управлении этими существами!
Браналли скосил взгляд на еретеха, выползающего из темного угла, как паук из паутины. Многосуставчатые ноги, пучок темных механодендритов и несколько пузырей с булькающей внутри жидкостью, чьи осклизлые непрозрачные стенки то и дело пачкались колышущейся внутри них массой. Некогда красная, мантия магоса теперь стала темно-багряной, с темными пятнами и несуразным рисунком на том месте, где должен был красоваться символ Омниссии. Сейчас от одного взгляда на то, что было изображено на груди магоса, у Браналли кружилась голова. Нити шитья сплетались в изменяющиеся лица демонов, корчащиеся и скалящиеся, лишь отдаленно напоминающие символ шестеренки и черепа. Череп теперь подмигивал пустой глазницей, из которой выпрыгивали новые лица демонов, а шестеренка крутила на своих зубцах части человеческих тел.
— Коллективный интеллект — вот ключ к управлению титанами! — провозгласил магос, перебирая своими конечностями на одном месте. — Ограниченные прихвостни глупого божка не способны познать величие даров, которые дает хаос! Ксенотех, сокрытый глупыми запретами, вот и все, чего они добились на своей пыльной планетке! Если бы ты не уничтожил мою махину, ты увидел бы сам, как она расправляется с тиранидами по моему приказу. Я могу призвать еще! Только попроси, человек, и твои люди спасутся, а не будут разорваны там, внизу глупыми и опасными симбионтами.
Браналли стиснул зубы. От напряжения, которое он испытывал в противостоянии дикому псайкеру, поклоннику бога перемен, у него дрожали ноги. Каждая клеточка тела вопила о том, что вот-вот разорвется на молекулы. Давление в голове становилось все сильнее, колдун мало-помалу продавливал защиту инквизитора. Обмениваясь редкими ударами, они то и дело менялись ролями, но инквизитор был серьезно ранен накануне, а псайкер был наделен могуществом и дарами Тзинча, благославляющего способностями всех своих слуг. Мутации на теле колдуна, открывшиеся инквизитору, казались даже изящными. Плотный панцирь на теле, заменявший колдуну броню, толстые наросты на предплечьях и голенях, охраняющие его от ударов цепным мечом, утолщение на голове, напоминающие шлем. Глаза колдуна светились колдовским огнем, а пальцы, превращенные в острые лезвия, то и дело щелкали в воздухе, творя очередной сложный жест заклинания. На Браналли сыпались удары, от которых ему все труднее было защищаться. В Маллеус существовало немало методов борьбы с демонами и их поклонниками, но самыми действенными оказывались всего несколько. Можно было расстрелять псайкера из тяжелого оружия, но это не всегда было возможно и почти никогда не давало стопроцентного результата. Еще можно было убить колдуна одним из артефактов, хранящихся в запечатанных хранилищах инквизиции. Или противостоять ему теми силами, которые находились в распоряжении конкретного инквизитора. Сейчас у Браналли оставалось только его сила и трехгранный нож из дымчатого кристалла, являющийся трофеем и оружием последнего шанса.
Сферы противостояний наталкивались друг на друга, искря и распространяя вокруг возмущения. Колдовской ветер, приносящий с собой шепот демонов и оскаленные фигуры одичавших душ в Имматериуме проносились рядом, срывая одежду и царапая кожу. От усилий у инквизитора затрещали кости. Он тяжело дышал, с каждым новым вдохом немного сдавая позиции врагу. На полу под его ногами уже натекла лужица крови от недолеченных и снова открывшихся ран, и свежей, капающей из носа. Фигура, где продолжал находиться колдун, мерцала и начинала вращаться, гипнотизируя взгляд инквизитора, если он мельком всматривался в нее.
— Прекрати это глупое сопротивление, Крисом! — громко вскричал колдун. —Подчинись, и твоя судьба окажется в твоих руках, а не в видении каких-то предсказаний! Спаси своих людей, если этого не может сделать твой мертвый Император!
Браналли с удивлением осознал, что где-то глубоко внутри он почти готов обдумать предложение безымянного колдуна. Он мог спасти их всех, дать тиранидам отпор, раскатать их под чистую, а спомощью темных технологий еще и получить оружие против этих тварей. Или он мог потерять всех, слепо следуя своему предначертанию. Он и так уже слишком часто видел кошмары. В них его мучили те, кого он изгнал обратно в варп. Браналли с каждым разом просыпался все труднее, а осозновать себя в реальности становилось все сложнее. Он терял силы, старел, сдавал позиции. Ему оставалось не так много до того момента, когда он окажется на той стороне. Он знал, что все псайкеры рано или поздно попадают в варп. И лучше было бы сдохнуть до того момента, когда это время настанет. Смерть или мучительная смерть — вот и весь выбор, который он мог себе позволить. По лицу Браналли скатились крупные капли пота от перенапряжения, белки глаз покрылись сеточкой лопнувших красных сосудов, кожа стала бледной и почти прозрачной. Он чувствовал, как у него дрожат пальцы, а ноги скоро подломятся, и его отшвырнет к стене.
— Подчинись, спаси себя и своих людей, — шептали голоса вокруг.
— Мы можем справиться с тиранидами, а вас мало, вас уничтожат, — вторили им другие голоса.
— Стань спасителем от ксеносов, защити своих людей, как и должен слуга мертвого Императора!
«Я должен защищать, — думал Браналли, — Инквизиция должна уничтожать угрозу, уничтожать ксеносов, бороться с ересью, охранять верных Императору слуг».
— Маллеус защищает от демонов, с тиранидами работает Ордо Ксенос, — высказал мысль Крисом. С этими словами он стянул из всех своих частей тела последние силы и сформировал чудовищное копье силы, направив его в тело колдуна.

— Псайкерский барьер, — высказал очевидное Хедир, когда никому из них не удалось не просто проникнуть внутрь часовни, а даже услышать происходящее. Валлея видела только, как инквизитор пытался справиться с колдуном. Вокруг уже кружилась снежная пурга, летали огненные шары и разбивались о стену горящие силовые сгустки. Колдуна шатало, Браналли уже держался из последних сил.
— Сделайте что-то! — потрясла она за плечо скитария. Хедир повернул к ней только одну голову, всем остальным корпусом продолжая стоять на месте. Валлея отступила на шаг назад.
— Тара, выключи блокиратор, — потрясла она за плечо парию. Та казалась какой-то дизориентированной. Она вяло кивнула и потянулась к устройству на шее. Браналли отлетел к стене, скованный светящейся паутиной. Колдун продолжал стоять в кругу, не двигаясь с места, но пошатываясь уже ощутимей. Сеть свалилась с инквизитора, когда ее окутали языки синего пламени. Крисом шагнул вперед, в его руке сверкнуло нечто, похожее на короткое копье.
— Там инквизитор, — остановила руку парии Валлея, — иначе мы его уничтожим.
В глазахженщины блеснули предательские слезы. Она не могла отвести взгляд от происходящего, казавшегося ей размытыми картинками, так быстро события сменяли друг друга. Всполохи разноцветного пламени окрашивали все в красно-зеленые цвета. К ней обратился Хедир:
— Там еретех. Мы должны войти.
Валлея понимала, что скитарий прав. Она и сама должна была бы туда войти. Киберпес у ее ног пружинисто поднялся на ноги, оскалив кристаллические клыки.
— Одна жизнь против жизней тысяч, — раздался в голове Валлеи чей-то насмешливый шепот. — Уничтожить тысячи во имя одной. Разве не этого требует каждый день Император?
Валлея перевела на парию взгляд синих глаз. Тара даже отшатнулась от пронзительного холода, сквозившего в них.
— Снимай, — приказала Валлея. Пария кивнула, будто загипнотизированная, не в силах отвести взгляда от лица наемницы, и подчинилась. Блокиратор мелодично щелкнул, раскрываясь. В этот же миг скитарии организованно шагнули вперед, прорывая пузырь псайкерской защиты.

Фигура на полу вспыхнула по периметру, высвечивая затем и остальные узоры сложного рисунка. Из каждой его детали вверх поднялось разноцветное пламя, окружая колдуна стенами энергии. Он запрокинул голову вверх и засмеялся. От этого смеха по позвоночнику инквизитора пополз холод. Колдун насмехался над попытками Браналли противостоять ему, в то время как еретех продолжал что-то делать, склоняясь над множеством установленных вокруг него панелей личного когитатора губернаторской особы. Темный механикус с упоением щелкал множеством рычажков, переключателей и вдавливал клавиши когитатора. Ползущие под его сегментарными ногами листы распечаток уже завалили весь пол, косаясь края пиктограммы призыва. В тех местах, где бумага соприкасалась с цветным пламенем, она тут же вспыхивала и превращалась в пыль. Еретех не прерывал своего занятия ни на мгновение, успевая работать сразу несколькими отростками, четырьмя манипуляторами и парой своих ног. Колдун тоже не обращал на магоса внимания. Браналли метнул копье чистого света в грудь колдуну. Оно прошло через несколько слоев цветного пламени, истончаясь и укорачиваясь с каждым слоем защиты темного псайкера. Когда от светового копья оставалась только едва видимая струнка, в сплошных всполохах и стенах огней колдуна появилась брешь. Небольшая, узкая вертикальная щель обнажила тело худого и ужасно мутировавшего человека. Браналли одним рывком выхватил свой кристаллический клинок и с невероятной скоростью бросился на противника. Небольшое помещение часовни позволило ему не тратить время на разбег, прыгнув с места и проламывая своим телом в броне щель пошире. Цветное пламя окутало фигуру инквизитора, лизнув его по бокам и заставляя закричать от нечеловеческой боли, но прыжок Браналли достиг цели. Ошеломленный таким поворотом дел, колдун не смог вовремя защититься. Крисом с размаху утопил нож в горле колдуна по самую рукоять. Не дожидаясь, пока псайкер очнется, он ударил еще три раза. Два попали в грудь и один удар пришелся в глаз, пригвоздив череп колдуна к противоположной стене.
Прерванный ритуал высвободил вихри варпа, поднявшие тело инквизитора и магоса вверх и закружившие их в последнем танце.
— На мое место придут другие! — закричал еретех. — Завтра же придут другие!
В голосе шестеренки слышалась такая уверенность, что на секунду вера Браналли поколебалась, но он отогнал от себя пагубные мысли, бросив один только взгляд на шипящее и распадающееся тело колдуна рядом. Вытащив свой нож, инквизитор сунул его в ножны на пояснице, и только потом мощнейший удар смел его с ног.
Темный механикус пытался зацепиться своими конечностями, с появившимися на их концах острыми крюками, за стены и убранство часовни. Браналли, окончательно потративший все силы, не пытался даже сопротивляться. Его тащило прямо к открытой воронке в Имматериум, откуда к нему уже призывно тянули конечности демоны, скалившиеся в ухмылках.
Сеть лазерных залпов заставила еретеха оглянуться, по-звериному припадая к полу, сразу же после того, как все вокруг внезапно стихло. Хедир выступил вперед, открыв огонь сразу из двух пистолетов. Разрывные иглы вырывали из искореженного тела механикус целые куски, но особого вреда не причиняли. Когда в пистолетах закончились обоймы, скитарий вытащил небольшое оружие со сдвоенным дулом. Синий шар плазмы, вылетевший сразу издвух отверстий, снес колбы с жижей со спины магоса, отбросив тело на когитатор и заставив все его распечатки заняться огнем.
— Унести его, — кивнул Хедир на инквизитора. Субальфа Митра махнул рукой своим подчиненным. Когда Валлея подняла голову, пытаясь оправиться от событий, взрывов и урагана, вырвавшегося на свободу отголосками буйства после отключения блокиратора Тары, она увидела стоящих перед ней скитариев. Один из них держал в руках пистолет с разгорающимся дулом, где уже показался плазменный шарик внутри, а второй поддерживал инквизитора Браналли. Наемница хотела встать, но скитарий перепрыгнул через лежащих женщин на полу, сбитых ревущими потоками сил варпа, когда лопнул защитный пузырь, и выпустил плазму в кого-то позади Валлеи и Тары. Еще один тиранид, проковырявший дыру в прочной стене комнаты, сгорел, испуская характерный запах жженого хитина и плоти.
— Я… — хотела что-то сказать наемница.
— Прочь, — не терпящим пререканий тоном сказал альфа-примус. — Прочь отсюда.
Валлея подхватила Браналли под свободную руку и быстро пошла вон из комнаты, следуя за скитариями-проводниками, которых отрядил для их защиты Хедир. Тара увязалась за ними.

Крисом стоял у кровати Дафора. Аппаратура на его судне была самая современная, но и она была не всесильна. Теперь о том, выживет ли бывший арбитр знал только Император. Браналли держал на перевязи сломанную и обожженную руку — последнее наследие убитого им колдуна Тзинча. Валлея, кашлянув, подошла поближе. Браналли едва заметно улыбнулся. Его радовала манера наемницы предупреждать его о своем появлении. Навыки и трюки Гордон были безупречны, но она никогда не брала в расчет того, что инквизитор был псайкером, и способен был ощутить присутствие вообще за несколько перекрытий от места.
Валлея посмотрела на забинтованного Дафора. Иссеченное осколками лицо и половина туловища арбитра явно испортят ему настроение на следующую жизнь. Если она будет.
— Как Кирсана? — тихо спросил Браналли. Валлея вздрогнула от его голоса. После возвращения на «Сциллу Мантифику» в обертонах инквизитора появились новые краски, которых ранее не было заметно. Он словно потеплел, немного высвободившись из своей извечной брони отчужденности. Валлея не знала, как к этому относиться. Человечность придавала инквизитору привлекательности, что первым делом отметил Йен, увидевший Браналли после боя с тиранидами у резиденции губернатора. Подоспевшие силы с тяжелым вооружением и целое танковое отделение сумели уничтожить командира тварей, разобщив остальных особей и добивая их в последствие куда легче. Отправленная за подмогой Кирсана, установившая и поддерживающая связь отделений гвардии, пока противники пытались глушить сигналы, пострадала чуть меньше Дафора, буквально выпихнувшего техно-жреца из-под удара гранаты. Теперь Кирсаной занимались механикус. Про уничтоженного еретеха и выжженное дотла огнеметами его логово те предпочитали молчать, как и про то, удалось ли им найти нечто в хранилищах темного собрата. А если удалось, было ли это предано огню или осторожно перекочевало в защищенных контейнерах на астероидный спутник планеты, где располагались кузницы служителей Омниссии.
— Кирсаной занимаются собратья Хедира, милорд.
Браналли задумчиво кивнул, неотрывно глядя на Дафора, слушая писк и ритмичные вздохи аппаратов вокруг.
— Ты знаешь мое имя? — неожиданно спросил он у женщины рядом. Та замешкалась с ответом, и инквизитор продолжил за нее:
— И я уже начинаю забывать, — пожал он плечами. — Когда-то я очень хотел его забыть, но никак не получалось. Теперь вдруг начал об этом жалеть.
— Мы все тут хотели бы что-то забыть, Крисом, — улыбнулась Гордон. Инквизитор обернулся к ней, склонился к ее уху и тихо сказал, пряча усмешку:
— Ну, что ты, есть вещи, которые забывать не стоит. Например, свои желания. Иначе они могут стать пищей для демонического проникновения.
Валлея почему-то немного смутилась, чувствуя, как участился сердечный ритм. Она дернула плечом, едва заметно улыбнувшись.
— Крайности вредны, Валлея, — уже серьезно сказал инквизитор, покачав светловолосой головой. — Впадая в крайности, мы теряем рассудок. Теряя его, мы теряем контроль, а это ведет к смерти.
— Все умирают, — ответила наемница.
— Да, — кивнул инквизитор, стараясь не слышать писка приборов за спиной, — вопрос только в том, когда и как. Но наша миссия не в том, чтобы умереть. Она в том, чтобы знать, за что мы умрем. И с какими мыслями. Я тоже хочу верить, что завтра придут другие. Если сегодня меня не станет, за мной встанут те, кто еще может.
— Хочешь верить? — наемница растерялась. Крисом пожал плечами.
— Это сложно объяснить, Валлея. В начале пути каждый инквизитор верит, знает и может. Каждый следующий демон, колдун, порождение хаоса, уничтоженное им, придает сил для продолжения битвы. Но они не кончаются. Битвы и демоны, а вот вера и силы иногда покидают. И чем дольше ты живешь, тем больше ты сдаешь позиции.
— Но если бы не вера в Императора, мы давно бы уже были мертвы. Или потеряли бы свои души, что намного хуже, — возразила Гордон, поглядывая через плечо инквизитора на Дафора. Браналли кивнул.
— Ты права. Именно потому мне нравятся беседы с тобой, — он хитро улыбнулся, — кризис веры и осознания иногда можно выбить логикой и тренировками, — его улыбка стала шире. Валлея праведно возмутилась, но Крисом уже вышел из палаты Дафора, и женщине пришлось быстро зашагать рядом, чтобы продолжить шутливую перепалку о значении веры и силовых упражнений в жизни одного отдельно взятого инквизитора.
Тимор, ожидавший появления милорда Браналли рядом с лазаретом, не решился прерывать их беседу. Новости, которые он хотел сообщить милорду, требовали его личного внимания и сосредоточенности. И портить своими видениями настроение инквизитора Тимор не хотел. Но и молчать долго было нельзя. Старый псайкер видел, как алтарь Кхорна треснул и рассыпался сотнями черепов. Жертва истончилась и пропала, а кроваво-красное небо расцветилось сотнями радужных всполохов. Кхорн терпеть не мог псайкеров, как и терпеть не мог Тзинча. А вот у Меняющего Пути были другие планы. Помешавший его жрецу инквизитор привлек к себе внимание. Пусть малое, только на миг, но все же. И судьба Крисома Браналли изменилась, став настолько же неопределенной, как и у каждого имперца, способного сделать тот или иной выбор.
Сообщить новость, что теперьу инквизитора нет больше уверенности в своей гибели на алтаре Кхорна предстояло Тимору. Меняющий Пути плевать хотел на какого-то там человечка, но лишний раз насолить Кровавому Богу шанса бы не упустил.

01-06.12.16

@темы: Творчество. Рассказы., Я и мои создания

---

Завтра придут другие

Warhammer 40K

Часть первая
nam et si ambulavero in medio umbrae mortis non timebo mala quoniam tu mecum es virga tua et baculus tuus ipsa me consolata sunt
Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох - они успокаивают меня.
Ветхий Завет, псалтырь 22:4

Ночь никак не хотела кончаться, мучая и истязая спящего кошмарами. В каюте было холодно, но тело инквизитора горело огнем. Облачка пара, вырывающиеся вместе с хриплым дыханием, тут же оседали каплями конденсата на грудь, испаряясь с горячей кожи. Инквизитор метался по скомканным простыням, его тело горело огнем, а на стенах и на предметах вокруг намерзала изморозь. Однажды он не сможет вернуться из плена этих снов, и он знал это точно, как знали свою судьбу все псайкеры. Слабость, сковавшая тело, не отпустит его в реальный мир. Голоса из варпа окажутся сильнее, и он не выдержит битвы за свою душу, оставшись за гранью, перепутав сны и явь.
Но пока что он боролся, тихо постанывая во сне, комкая в кулаках простыни и подушки, отбросив одеяло на пол и мучительно сжимая зубы в судороге. Пот пропитал все вокруг, поднимаясь легким туманом над замерзшими вещами рядом. Инквизитор метался по кровати, раз за разом пытаясь вернуться обратно, открыть глаза и проснуться.
Ему снились те, кого он отправил в преисподнюю. Лица и голоса, глумливо ухмыляющиеся и шепчущие ему успокоение. Руки, тянущиеся к нему, пытающиеся лаской или силой заставить его остаться с ними рядом, отказаться от борьбы. Серое свечение варпа, застящее все вокруг. Липкие прикосновения демонов, осуждающие взгляды тех, кого он потерял за много лет служения Императору.
Браналли не выдержал и закричал. С этим криком что-то сломалось, со звоном разлетевшись на сотни осколков. Звенящая трель еще какое-то время оставалась висеть в воздухе, словно тоже замерзла в окружающем холоде рядом. Браналли рывком сел на постели, пытаясь унять бешено колотящееся сердце и стирая тыльной стороной ладони испарину со лба. Ему было жарко, но кожа ощущала холод окружающей действительности. На стенах поблескивал слой инея, криво отражая сигнальное свечение парочки серво-черепов, застывших в напряженном ожидании рядом. Инквизитор сам запрограммировал их на то, чтобы они выпустили по нему заряд стазисного импульса, если однажды он не вернется из своих кошмаров, а на его место придет кто-то иной. Кто-то сильный, умелый и знакомый всем, кроме самого инквизитора. Серво-черепы просканировали выражение лица инквизитора и немного опустили дула выдвинувшихся из них пушек.
— Отмена, — выдохнул Браналли, поразившись, насколько хрипло и неуверенно прозвучал его голос. — Отмена протокола стабилизации, — произнес он уже более уверенным тоном. Охранники щелкнули выдвижными пушками, втягивая небольшие широкие дула внутрь себя, и снова уселись на столбики рядом с постелью инквизитора. Крисом встал, ощущая, как дрожат ноги и руки. Он прошлепал босыми ногами в дальнюю часть комнаты, отыскал там на тумбочке стакан с водой, оказавшейся почти ледяной, и залпом осушил его, снова стирая пот со лба. Его бил озноб. Холод казался невыносимым, кошмары до сих пор еще красочно и звучно отдавались в черепе отголосками пережитого. Инквизитор посмотрел на пустой стакан так, словно впервые его видел. Интенсивность воздействия нарастала по мере повышения его собственного уровня, и ему оставалось только ждать дня, когда он не сможет побороть губительные силы, оставив бренное существование и службу Империуму. У Браналли был план, как избежать подобного конца, но не собственного окончания пути в материальной вселенной.
Достаточно было просто умереть. Сложить голову в бою, оставить это тело и уйти из реального мира, слившись с голосами в имматериуме.
Он отыскал свой планшет и быстро набрал команду. Мостик отозвался почти сразу — до точки выхода на посадку оставалось еще четыре часа. «Сцилла Мантифика» должен был дождаться наступления на одном из полушарий планеты ночи, чтобы скользнуть вниз под покровом начавшегося метеоритного дождя. Не то чтобы инквизитор открыто не доверял губернатору планеты и его командующему, но он прибыл сюда по сигналу о возможном появлении демонопоклонников в высших эшелонах власти. А это могло значить все, что угодно. Включая и случайное срабатывание системы обороны, и сжигание судна при заходе на посадку. Одного раза Крисому хватило. С тех пор он всегда приказывал сажать «Сциллу Мантифику» скрытно. Или не касаться поверхности планеты вовсе.
Браналли сел на пол, покручивая в руке стакан и ощущая голыми ягодицами всю суть бытия инквизитором. Команда отдыхала, предаваясь подготовке к высадке или стараясь выспаться, пока была такая возможность. Бодрствовали только двое из постоянной свиты инквизитора — Валлея и Кирсана. Техно-жрец отправляла положенные ритуалы, посвящая себя служению Омниссии, а заодно и занимаясь текущим ремонтом судна по мелочи. Наемница проводила время в медитации и тренировках, как раз незадолго до пробуждения инквизитора перейдя от одной стадии к другой.
Крисом почему-то улыбнулся, поглядывая на мигающий зеленым маячок бодрствования Гордон. Он провел ладонью по волосам, ощущая, какие они мокрые от пота. Поморщившись, он поднялся инаправился в душ, чтобы привести себя в положенное его рангу и статусу состояние. И только в его глазах цвета аквамарина еще метались тени пережитого ужаса, темными пятнами промелькивая в их глубине, словно заключенные в призму хрусталя духи мертвых.

Отряд скитариев осторожно двигался в темноте, подсвечивая себе дорогу наплечными фонарями. Когда-то это место должно было пользоваться популярностью. Огромные залы с изукрашенными фресками и лепниной стенами, высокие сводчатые потолки, центральный купол из прозрачного хрустального стекла, теперь полностью осыпавшийся и хрустящий под тяжелой поступью солдат механикус. Большие, утопленные в полу бассейны с забродившей и частично замерзшей по краям водой темными пятнами тревожно давили на сознание любого, кто решился бы посетить это место сейчас. Залы с разнообразными по форме ваннами, в которых плескалась мутная жижа с какими-то сумевшими выжить и размножиться растениями внутри. Осыпающаяся под ноги намокшая известь со стен, на которой ранее крепились штифтами панно из разноцветного стекла, изображающие великие деяния воинов Империума.
Все это казалось скитариям обычными деталями ландшафта. Скрип и хруст под ногами отвлекал их не больше, чем дуновение ветерка, но альфа считал, что разведка, пропавшая в этом месте не так давно, тоже должна была воспринимать это, как досадную помеху продвижению. Однако, их сигналы почему-то все же пропали и больше не появились. Пустота и внешняя неряшливость помещений не вводили альфу в состояние меньшей боевой готовности. Наоборот, он как раз считал, что если тут сгинули два отряда разведчиков и группа егерей-убийц, то вся эта мишура разложения должна настораживать. Какие-то человеческие инстинкты, оставшиеся у альфы после преобразования во имя Омниссии, подсказывали ему, что дело хуже, чем может показаться на первый взгляд. Он замер посередине огромного помещения, где когда-то рядами стояли глубокие ванны, отделанные резьбой и витиеватыми украшениями из бронзы и хромированной стали. Стоящие в один ряд емкости были частично перевернуты, лежа на боку и закрывая дальнейший обзор скитариям. Альфа повернул корпус вокруг своей оси, оставаясь на ногах и приготовив оружие для отражения любой угрозы. Его солдаты рассредоточились и передавали загрузку протоколов осмотра, инфосфера горела подтверждениями приказа альфы разбиться на группы и докладывать о заданных секторах. Все было чисто. Только темная вода в ванных чуть колыхалась, билась о грязные борта емкостей, покачивая на поверхности тонкую маслянистую пленку. Потолок оставался целым, а вот двери, ведущие каждая в индивидуальную ванную кабину, валялись на полу, втоптанные в крошево мозаики сотнями ног.
Первый отряд доложил о находке в самом дальнем углу помещения. Альфа принял доклад. В нем говорилось о том, что скитарии частично нашли детали пропавших разведчиков. Альфа передал наблюдение субальфе Митре, отправившись посмотреть на находку лично. Он уже знал, что увидит, но должен был убедиться в этом сам.
В груде искореженного металла и сгнившей плоти еще можно было угадать остовы сикарийцев-разведчиков. В воздухе фиксировался слабый аромат машинного масла и гниения. Влажная атмосфера позволяла бактериям и грибам размножаться почти моментально. Они сожрали все органические куски плоти, покрыв коррозией механические части искореженных и перекрученных останков разведчиков. От егерей, по большей части, вообще ничего не осталось. Только частично уцелевшая грудная пластина со следами плавления и толстым слоем копоти в месте пробоя.
Альфа поднял ее и посмотрел внимательней. Отложив находку, он прошел дальше, заглянул за опрокинутую ванну, вода из которой вытекла, позволив бортам обсохнуть и стать укрытием для мелких насекомых, явно что-то доедающих, когда скитарии своими фонарями помешали им, спугнув прочь. Альфа извлек на свет аугментическую руку. Металлические пальцы до сих пор что-то крепко сжимали. Альфа передал всем быть на готове, открывая огонь по любому, кто окажется в зоне поражения. Он с усилием разомкнул заржавевшие пальцы, откуда выпала, громко звякнув об остатки керамического пола, небольшая штука.
Подняв ее, альфа рассмотрел покореженную инсигнию пурпурного цвета. Краска на ней местами облупилась, покрывшись пузырями, словно инсигния побывала под обстрелом лазером или находилась на теле человека, попавшего в пламя огнемета, или побывала в агрессивной кислотной среде.
Альфа знал, чью руку держит сейчас — инквизитор Ордо Ксенос, Гораций Врачек пропал вместе со вторым отрядом разведчиков, настояв на том, чтобы отправиться вместе с ними. Механикус были против, защищая свои интересы вблизи геотермальных источников и своих фабрик, но участившиеся случаи спонтанного колдовства и доклады о появлении нескольких стихийных культов не позволяли прибывшему инквизитору игнорировать свою работу. Врачек был неплохим инквизитором, по мнению его ордоса, но механикус допустили его со своей разведкой еще и потому, что он имел опыт слаженной работы с последователями Омниссии, а его знаменитая железная хватка, подаренная ему новой конечностью, была обеспечена магос биологис под контролем магоса Гуори, непосредственного командира альфы Хедира Про-01, державшего сейчас инсигнию убитого инквизитора.
Отряд еще потратил некоторое время на изучение останков, попытался выжать из ноосферы данные, отыскать хранилища оных где-то поблизости с останками инквизитора, но вскоре оставил это занятие, отправившись дальше.
Альфе следовало передать полученную информацию до того, как они войдут в зону нижних купален, где сигнал мог пропадать после разрушения над комплексом антенн и передатчиков дальней связи.
Попробовав сделать это, Хедир понял, что связи нет. Он попытался еще раз с тем же результатом. Спрятав находку под броню своего корпуса, он вытащил оба пистолета и отдал приказ на загрузку протокола зачистки. Ноосфера расцветилась пучками передаваемых и загружаемых данных с последующим выходом в пространство подтверждений готовности от остальных скитариев.
Вода в ваннах и бассейнах внезапно заколыхалась сильнее, словно где-то совсем рядом по поверхности ступало нечто невообразимо тяжелое. Едва ощутимая дрожь нарастала с каждой долей секунды, противно зудя в воздухе и передаваясь вибрацией по стенам и опорным балкам полуразрушенного здания. Альфа Хедир выпустил длинные когти на ногах, фиксируя себя в устойчивом положении. Шарнирный механизм его центровой оси начал бесшумное вращение, а сам альфа вознес молитву Омниссии, активируя боевые протоколы солдат через командный канал. Те занимали позиции, рассредотачиваясь в соответствие с заданными приказами. Мутная темная вода продолжала колыхаться все сильнее, выплескиваясь наружу и с плеском накатывая на борты грязных проржавевших емкостей. Плеск и ритмичные удары нарастали, как и дрожь вокруг.

Прием в губернаторском дворце Хрустального Шпиля ничем особенно не отличался от всех прочих, пережитых за многие годы инквизитором Браналли. Помпезные украшения, вычурные до тошноты одежды надменных экклезиархов, беседующие группы людей в разномастных дорогих одеждах. Женщины соревновались в количестве украшений, морща носики на очередные новости со стороны мужских компаний. До безупречности вышколенные слуги разносили закуски и готовились подавать шикарные сладости на серебряных подносах. Одно такое творение безумного кондитера уже возвышалось на постаменте в центре зала. Торт, похожий на жуткий кошмар дикого псайкера, смахивал на разноцветную фантазию еретика по поводу уничтожения укрепленного оплота сил Империума. Инквизитор взглянул на творение местного кондитера с содроганием. Пробовать это чудовище, истекающее медовой смазкой так, словно творец не видел женщин половину жизни, ему отчаянно не хотелось.
Одетый в светло-синий камзол с серебристым шитьем, плотные брюки и высокие сапоги из тонкой кожи, Браналли попытался потихоньку отодвинуться подальше от центра, чтобы не смущать свой разум попытками дистанционного взрыва чудовищного творения кондитера. Светлые глаза инквизитора уже приметили слабое место торта, в которое достаточно было нанести один толчок своей силой, чтобы куча из меда, орехов и коржей разлетелась красочным фейерверком конфетти по залу.
— Милорд инквизитор! Какая честь познакомиться с вами, много наслышана о вас! — раздался рядом чей-то голос. Браналли с трудом отвел взгляд от намеченной на торте точки, посмотрев на незнакомую женщину рядом. Она была высокой, достаточно мощной, но не полной, одетой в шелковое платье бежевого цвета со множеством украшений на груди, шее и пальцах. Образ дополняли висячие серьги с крупными красными камнями. Браналли подавил желание протереть глаза, улыбаясь незнакомке. Он вежливо кивнул, заодно оценивая туфли женщины. Такими каблуками можно было выбивать глаза примархам…
— Тара фон Грубер, — представилась женщина, подавая руку. Инквизитор приподнял бровь, тут же схватив у проходившего мимо официанта бокал с вином и сунув его в протянутую ладонь женщины. Та взяла бокал с таким видом, словно именно этого и ожидала от инквизитора.
— Очень приятно, — ровным тоном ответил на приветствие Браналли. Тара заулыбалась чуть шире. Ее внимательные темно-зеленые глаза оценивающе скользнули по фигуре Браналли с таким видом, что по спине инквизитора побежали мурашки. Он осторожно попытался просканировать женщину, но натолкнулся на глухую пустоту. Все чувства инквизитора тут же обострились, он напрягся и привел свое сознание в полную боевую готовность. Тара едва заметно пожала плечами. Она немного повернулась боком, как-то умудрившись незаметно осушить целый бокал вина, жестом подозвала официанта и снова схватила выпивку. На сей раз это оказался амасек. Хороший, дорогой, выдержанный напиток, янтарной жидкостью плескавшийся в тонком хрустале.
— Губернатор дает отличные приемы, не правда ли? — заговорщицки подмигнула Тара инквизитору. Браналли, никак не способный отвести взгляд от женщины, молча кивнул. На вид этой шатенке было от тридцати до бесконечности. Кое-что в ее облике выдавало огромный опыт жизни, причем, какой-то не слишком хорошей. Встреть Браналли Тару где-нибудь на улицах очередного города-улия, он решил бы, что она дорогая и профессиональная куртизанка. Но здесь, на приеме, фон Грубер не производила впечатления жрицы любви. Скорее, агента разведки. Браналли нахмурился. Если губернатор Милошет держит при себе таких агентов, то слухи о распространении культов, поклоняющихся темным богам, могли оказаться правдой. Тара тем временем закончила со вторым бокалом. На ее лице не отражалось никаких признаков опьянения, что вводило инквизитора в подобие нестабильности. Что-то явно происходило, но что, где и по какой причине он никак не мог понять.
Внезапно рядом кто-то оказался. Темно-зеленые глаза на круглом лице Тары обратили свой взгляд за плечо инквизитора, чуть сузившись, но тут же снова приобретая выражение полнейшей незаинтересованности, смешанной с безразличием. Браналли повернулся под предлогом поискать официанта и сменить свой напиток. На полшага позади него стояла Валлея Гордон. Высокая, стройная синеволосая женщина была облачена в струящееся свободными складками шелковое платье цвета серого жемчуга. Бледная ткань украшалась гарнитуром из ожерелья, сережек и браслета на тонком запястье. От Валлеи пахло едва уловимыми нотками парфюма, в котором присутствовал мускус, сладость фруктов и некая острая горчинка, как намек на возможную опасность, исходившую от женщины. На плече Валлеи сидела небольшая пестрая птичка, походившая на одну из тех, что услаждали слух гостей в саду перед залом приемов. Певчая пичуга сейчас молчала, сонно таращась на гостей. Валлея склонила голову на бок, улыбаясь инквизитору и его новой знакомой.
— Вы уже познакомились с Тарой, милорд? — осведомилась она. — Очень, надо сказать, приятная особа.
Браналли захотелось переспросить свою наемницу, то ли он услышал. Валлея хранила расслабленное выражение лица. И только в глубине ее глаз притаилась некая издевка, смешанная со смехом и явным удовольствием от происходящего.
— Губернатор хочет представить вас обществу собравшихся гостей, — сказала Валлея. — Прошу вас, милорд, постарайтесь не уничтожить его за это. Он старался, — добавила наемница едва слышно, указывая на чудовищный торт взглядом, пока Тара отвлеклась на следующий бокал с амасеком.
«Что тут происходит?» — мысленно спросил Браналли у наемницы. Та едва уловимо вздрогнула, когда голос инквизитора проник в ее голову. От Валлеи дыхнуло аурой удовольствия, будто само по себе проникновение в ее разум, когда-то безумно злившее наемницу, теперь приносило ей извращенное удовольствие. Инквизитор подумал, что он, скорее всего, прав. Валлея быстро взяла себя в руки, помня, рядом с псайкером какого уровня она находится, и так же мысленно попыталась сформулировать ответ: «Украшения Тары, присмотритесь, на шее».
Браналли пододвинулся поближе к женщине в бежевом платье, что явно принесло ей удовольствие. Инквизитор начал ни к чему не обязывающую беседу, то и дело внимательно поглядывая на шею Тары. Та, решив, что взгляд инквизитора устремлен гораздо ниже шеи, зарумянилась и выпятила достойную всяческих похвал грудь. Браналли скрипнул зубами. Стоящая рядом наемница, издала сдавленный хрюк, явно пытаясь унять неукротимые приступы смеха.
«Она пария, — резко прозвучал в голове Валлеи недовольный голос инквизитора. — Не могла сказать сразу?»
Валлея посмотрела на Браналли с удивлением. Весь ее вид говорил о том, что уж псайкер такого уровня, как Крисом, должен был бы и сам разглядеть изящный блокиратор на шее Тары. Мысли инквизитора потекли совсем в другом русле. «Значит, губернатор держит при себе пустых. Он боится псайкеров? Да, именно так. Значит ли это, что он знает об угрозе с Ледяного континента? Думаю, да. Он знает, он верит и он боится. Плохое, очень плохое сочетание. Если местные культисты и еретики смогли запугать планетарного губернатора, хватит ли моего авторитета, чтобы заставить его одобрить операцию и выделить мне людей, если я того попрошу?» браналли искренне заулыбался. Разрешения или одобрения ему не требовалось. Но горячая поддержка местных правящих сил всегда была лучше вставленных Конклаву палок в колеса при исполнении своих обязанностей. А то ведь может случиться и так, как во время того памятного инцидента с комиссаром штрафполка и молодой леди инквизитором. Неприятное было время, и повторять его тем более не хочется.

Первый скитарий погиб быстро, даже не успев открыть огонь или предупредить остальных. Выпрыгнувшая из затянутого пленкой воды бассейна тварь начисто оторвала ему голову. Тяжелое тело солдата рухнуло вниз, раздробив собой остатки мозаичного пола. Второй солдат успел передать сигнал опасности, вспыхнувший в инфосфере красным кодом. Он выстрелил несколько раз из мощного оружия с разрывными иглами и отлетел назад от удара огромной лапы нападавшего. Грудная пластина скитария вмялась внутрь, и теперь он был частично обездвижен. Тварь добила его еще одним ударом с серповидными когтями, легко взрезавшими сталь и композитные материалы боевого шасси-скелета.
Альфа Хедир мгновенно авторизовал использование солдатами протокола защиты. Скитарии организованно заняли позиции, открыв огонь по твари. Фонари сначала высветили огромную тушу в хитиновом панцире, невероятные когти и зубастую пасть чудовища. Тиранид перемещался столь стремительно, что только усовершенствованное зрение скитариев способно было засечь его передвижения. Слаженный залп из всех орудий разорвал тело хормагаунта на части, разбросав их повсюду, но передышка оказалась недолгой. Из вентиляционных шахт под потолком заскользили, падая вниз, новые твари. Хедир взял в руки свои пистолеты, закрутившись вокруг оси и продолжая беспрестанно жать на гашетку. Очень скоро запас в обойме с разрывными иглами закончился. Инфосфера вспыхнула новыми приказами и загрузками. Скитарии организованно заняли новые позиции и начали отступать в безопасное укрытие, которых воткрытом спортивном комплексе на этой базе оказалось немного. Плазменные заряды, иглы, ракеты и гранаты летели целыми тучами, выкашивая противника и нанося ему огромный урон. Но тираниды лезли изо всех щелей, продолжая волнами накатывать на скитариев. Уже пятеро навсегда остались лежать на некогда красивых и чистых полах комплекса. Альфа отдал приказ немедленно отступать и эвакуироваться. Большего он пока сделать не мог. Психический заряд, контролирующий тварей, оказался настолько силен, что не пропускал никакую связь, и даже близкий обмен протоколами начинал сбоить. Очень скоро невербальный контакт альфы и его солдат прервется, отрезав их друг от друга, и от базы..
До перехода в подземный ход, откуда Хедир рассчитывал убраться к главным воротам, минуя широкое и открытое пространство наземной арочной галереи, оставалось не так далеко, когда у него полностью кончились заряды, а перезарядить пистолеты не было времени. Альфа приказал Митре уводить солдат, а сам извлек из бедренных креплений два узких длинных меча. Нетипичное оружие не имело мощного зубчатого края, только нити моноволокна на лезвиях. Субальфа в последний раз передал готовность к эвакуации и отправился с солдатами прочь. Хедир выступил вперед, встречая термогаунта, тут же плюнувшего в скитария из своих биологических пушек. Личинки пожирателей с нарушенным циклом развития вылетели к своей жертве, стремясь поскорее добраться до нервной ткани спинного и головного мозга. Едкая желчь, выделяемая ими после того, как оружие приведено в действие, оставляла на полу выжженные кратеры. Хедир не стал дожидаться, пока его попытаются сожрать заживо. Он переместился, проскребя когтями, выдвинувшимися из его пальцев на ногах, по полу, оказавшись у дальней стены. Следующий залп телоточцев, выпущенный в него уже другим тиранидом, он переждал, скрывшись за опрокинутой ванной. Толстый материал купальни принял на себя залп мелких и опасных жуков, не добравшихся до вкусной плоти и очень скоро умерших на воздухе. Скитарий прошелся по ним, с хрустом втаптывая в пол железными ногами. Он прыгнул прямо под ноги бросившегося к нему первого гаунта, в прыжке срубая когти, отростки пушек и плоть с боков твари. Острые молекулярные нити на лезвиях проходили сквозь хитин легко и непринужденно. Тварь издала психический крик такой силы, что все системы скитария начали сбоить. Визоры покрылись помехами, одна глазная линза треснула, а тело внезапно перестало слушаться мысленных приказов, став тяжелым и неповоротливым. Второй тиранид решил воспользоваться ситуацией, бросившись к первому. Альфа скитариев выплюнул им под ноги несколько прозрачных кубиков, стрельнув из согнутой кисти залпом мелких крючков с прочными сталепластиковыми нитями. Качнувшись на них, скитарий снова оказался за опрокинутыми ваннами, но уже ближе к выходу из банного отделения. В полете перерубив нити одним из своих клинков, Хедир перекатился по полу, скрываясь за толстыми нагромождениями ваз, банных шкафов и толстостенных купален. Раздавшийся взрыв оповестил его, что обе гранаты с химическими начинками сработали. Для верности скитарий добавил к ним еще пару мин, оставив на своем пути сюрприз преследователям. Когда скитарий уже нырнул в темный коридор, из которого они все появилис тут, мины сработали, развернувшись мономолекулярными сетками и разрезая тиранидов на мелкие куски.
Альфа связался с субальфой. Митра ответил не сразу, в его голосе не слышалось паники или беспокойства, но в инфосфере творилось нечто непонятное. Зеленоватое цифровое поле словно поедало нечто черное, как пушистая плесень обвисая на стенах инфокарт и столбцов данных, плавающих повсюду. Митра успел передать альфе, что они не атакованы, но обратный путь невозможен. Дальше пошли помехи, и Хедиру пришлось вслепую пробираться обратно, гадая, что же случилось с их поредевшим отрядом. Самый очевидный вывод, который напрашивался сам собой — скитарии попали в ловушку ксеносов, которые где-то прижали их , и теперь доедают отряды Хедира Про-01. Но что-то человеческое, оставленное внутри скитария магосом создателем, протестовало против этого, наиболее очевидного предположения. Скитарий не брал в расчет интуицию человека, но сейчас у него не было объяснений творившемуся у него внутри, и потому он пока не делал никаких выводов. Перезарядив оружие и спрятав свои мечи обратно в выдвижные панели на бедрах, он быстро побежал к остальным солдатам Омниссии, на ходу формируя пакеты с данными отчета на случай, если он погибнет. Данные должны были стать доступными всем скитариям, чтобы хоть кто-то сумел передать их магосу по прибытие. Егеря и сикарийцы пропали в пастях тиранидов, которые очевидно сожрали и всех местных обитателей, находившихся на отдыхе и реабилитации курортов Ледяного континента. Очевидно, когда-то давно в этих местах рухнул и замерз корабль ксеносов, а воздвигнутый недавно оздоровительный комплекс отогрел именно то место, где хранился корабль. После этого тираниды сожрали все, до чего сумели дотянуться, включая завод по переработке горючих продуктов, буровую платформу в северном океане, и весь обслуживающий персонал механикус на скважинах и в местах прометиевых бассейнов поблизости. После прекращения функционирования обогревательных сооружений тираниды снова начали замерзать, и скитарии встретили только остатки проснувшихся тварей, но и те сумели нанести им существенный урон.

— Об этом не может быть иречи! — стукнул кулаком по столу командующий гвардией. Он окинул всех собравшихся тяжелым взглядом из-под кустистых бровей. Цепкий взгляд изучал каждого, кто сидел рядом с ним, особенно задержавшись на инквизиторе Браналли. Тот спокойно выдержал буравящий взгляд командующего, продолжая хранить расслабленную позу и ничего не выражающее выражение лица.
— Смею напомнить вам, генерал, что не вы ставите мне рамки и условия, — тихо сказал инквизитор. Он слегка поклонился, от чего его инсигния, скреплявшая плащ, блеснула в отсветах люм-панелей кровавым пятном. Генерал, казалось, начал скрежетать зубами открыто. Внезапно он успокоился и произнес:
— Со всем моим уважением, лорд Браналли, я не могу препятствовать вам в исполнении вашего долга, даи вовсе не собирался этого делать. Я лишь предлагал дождаться свежих данных разведки, которые нам обещали многоуважаемые механикус, — генерал перевел взгляд в угол комнаты для совещаний, находившейся во дворце губернатора. Сидевшие там представители служителей Омниссии замерли, прервав невербальный обмен данными по текущему вопросу. Впрочем, они с таким же успехом могли бы обсуждать необходимость разместить на шестеренке пару новых зубцов. Сидевшая ближе всех к архимагосам и их свите Кирсана едва уловимо покачала головой. Браналли перевел взгляд на генерала, ожегши его небольшим проявлением псайкерской силы.
— У меня есть основания подозревать, что свежих данных не поступит, — сказал он тоном, не терпящим возражений. Генерал, однако, усмехнулся и осведомился, вложив в голос порцию сарказма:
— И откуда же у вас такие данные, лорд Браналли? Ваш личный оракул вам это напророчил?
Крисом спокойно выдержал эту нападку. О том, что ему было начертано умереть на алтаре кровавого бога, не знал, пожалуй, только ленивый. Мучившие Браналли странные сны, ставшие причиной его появления на Черных Кораблях в нежном возрасте подростка, не укрылись от его учителей и наблюдателей. Тогда он еще не умел столь хорошо контролировать свою силу и ее всплески. Как и не понимал, зачем скрывать свои ощущения, чувства и мысли от братьев по оружию. Увы, Конклав быстро научил выпускника схолы необходимости наличия в мыслях нескольких слоев полуправды, за которыми скрывался последний, известный, пожалуй, только самому Крисому.
— У меня нет личного оракула, генерал, — пожал плечами инквизитор, — мне далеко до вас, точно знающего, что наша вылазка потерпит неудачу. Кстати, — продолжил каким-то бесшабашным тоном инквизитор, — Конклаву будет очень любопытно узнать, откуда вы черпаете такую уверенность? Возможно, ваши таланты просто не были оценены по достоинству, генерал, и ваше место где-то вне этого кабинета.
От этих спокойных и даже веселых слов генерал почему-то побледнел, как полотно, и начал судорожно расстегивать верхние пуговицы кителя. Браналли некоторое время с удовольствием наблюдал за его действиями, слегка подбадривая генерала легким ментальным внушением, рисующим в сознании военного самые разнообразные картины его дальнейшего предполагаемого будущего.
— В любом случае, — сипло выдохнул генерал, — это решать не мне. Не только мне.
Он выразительно посмотрел в сторону механикус. Один из них поднялся, его красная мантия, расшитая знаками Омниссии и символами культа Бога-Машины в виде черепа и шестеренки, колыхнулась. Из сложенных рукавов показались несколько механических устройств, напомнивших инквизитору раскладывающуюся телескопическую удочку. Развернувшись окончательно, конечности стали тонкими, как механодендриты, сплетением которых по сути и являлись. Механикус подплыл поближе, посмотрел на людей и произнес бесцветным, лишенным модуляций синтезированным голосом из вокс-решетки:
— Достоверно известно только то, что в заданном квадрате пропали две группы сикарийцев-разведчиков и группа егерей, отправленная на розыск и выручку предыдущих пропавших братьев. Последняя, усиленная группа отправилась туда несколько дней назад. Их последний доклад сообщал о том, что высадка прошла без проблем. Остальная связь не фиксировалась, в зоне крайне неустойчивые сигналы.
— В данное время года над континентом проходит метеоритный дождь, да и спутник приблизился на критически малое расстояние, — неохотно подтвердил информацию генерал, скривившись, — в нем огромное содержание металлов, — зачем-тодобавил он. Механикус одновременно щелкнули глазными линзами, посмотрев на командующего. Инквизитор знал, что они разрабатывают рудники на спутнике планеты, где и находились их кузницы и фабрики.
— Мне кажется, что проблемы планеты не сильно должны беспокоить уважаемых механикус, — наивно произнесла Валлея, молчавшая до сих пор. Магосы и архимагосы зачирикали на своем цифровом языке. Браналли ожег женщину взглядом, но та, привыкшая к подобным выпадам, никак не отреагировала на действие инквизитора. Только украдкой стерла кровь, выступившую из носа, когда Браналли вложил в свой взгляд излишне много ментальной силы. Он тут же пожалел о содеянном, но для извинений времени пока не предоставлялось.
— Мы считаем, — снова заговорил шагнувший вперед магос, — что происходящее на Ледяном континенте может угрожать промышленности и добыче ископаемых руд на спутнике. Так же мы считаем, что если планету поразит ересь или восстание, мы пострадаем не меньше людей, будучи в опасности заразиться ересью или остаться на спутнике без возможности контактов с другими мирами.
Такое было возможно. Если планету окутает варп-шторм, она подвергнется нападению флота-улья тиранидов или на нее высадится огромное число воинов хаоса, могут пройти десятилетия прежде, чем Империум узнает о гибели планеты. Такое уже бывало раньше, и жалкие попытки представителя Конклава что-то изменить тут будут просто смешны. Астропаты умрут первыми, не выдержав психического сигнала флота тиранидов, чья тень в варпе наглухо заблокирует доступ информации. Хотя, даже если бы и нет, то целый флот-улей опустошит единственную планетку за сто дней. Причем, опустошение в этом случае будет буквальным — после захвата территории тиранидами остается исключительно голый камень, лишенный всякой биологической жизни. Океаны выкипают, атмосфера уничтожается, растения, животные и даже бактерии поглощаются ненасытной утробой хитиновых ксеносов.
— Я не могу вам ничего советовать или запрещать, — мысленно махнув рукой, произнес генерал, — но будьте уверены, ни один из моих солдат не пойдет с вами без должной информации.
— Это угроза, генерал? — приподнял бровь инквизитор. Происходящее немало злило его, но пока что он не вступал в настоящее противостояние.
— Это предупреждение, — мрачно произнес генерал. Он выглядел так, что инквизитор только укрепился в своих подозрениях, закравшихся к нему сразу же после начала совещания. Генерал играл роль, и неуловимое психическое сканирование подтвердило это. Должная присутствовать на совещании Тара, к сожалению генерала и к немалй радости Браналли отсутствовала. Пока что инквизитор не знал, дело ли это рук его команды или Тара сама приняла это решение. Но тем не менее, дело без нее пошло куда лучше. Из полученной во время сканирования информации Браналли узнал, что генералу не нравилось исполнять роль самодура и идиота, отказывая инквизитору под любым предлогом дать людей, но губернатор приказал не отводить никаких частей с данного континента. Кажется, страх Милошета был столь силен, что он даже понемногу стягивал к своей резиденции все части военных защитников. Крисом подумал, что механикус в этот раз оказались меж двух огней. Наверняка им пришлось подготовить блокиратор для Тары, чтобы он не смущал открыто прибывшего инквизитора, как он не должен был смущать его предшественника. Но угроза, кажется, вышла за все возможные рамки, серьезно обеспокоив слуг Омниссии. Теперь они решили перейти на сторону инквизиции, но как сделать это, не признав себя соучастниками в замалчивании нарастающей проблемы, не знали. Потеряв три отряда солдат, одного инквизитора со всей его свитой и несколько человеческих отрядов следопытов, губернатор впал в панику. А когда к нему пожаловал еще один представитель ордосов, он самозабвенно решил сыграть в дурачка, окружив себя охраной из парий и гвардейцев. «Безмозглый идиот, — презрительно подумал Браналли. — Если на планете имеются тираниды или призывающие богов хаоса культы, никакая пария и гвардия не спасет тебя и твою жалкую жизнь». Вслух же он произнес:
— Я снимаю с вас ответственность за дальнейшие действия и сам выберу людей для моей миссии из числа гвардейцев.
По лицу генерала пробежала тень облегчения. Он едва не заулыбался, но вовремя спохватился и вспомнил об устройствах слежения, повсюду натыканных в резиденции губернатора. Крисом не стал сдерживать легкой улыбки, показав, что понял и разгадал план губернатора. Генерал наградил его благодарным взглядом.

Дрожь стала просто невыносимой, и теперь альфе-примусу приходилось задействовать все свои стабилизаторы только на то, чтобы удержаться на ногах. Выдвинувшиеся острые когти помогали в этом занятии, оставляя на полах и переходах глубокие царапины. Остальные выжившие скитарии рассредоточились, приготовившись открыть огонь в любой момент, едва только заметят опасность. Подземные переходы под арочным входом в комплекс вывели солдат механикус в широкий квадратный двор, с трех сторон запечатанный другими корпусами под частично уцелевшими куполами. Теперь картина разрушений представала во всей полноте. Хрустальное стекло куполов обрушилось в нескольких местах, усеивая двор и окрестности хрустящими осколками. Наметенные за месяцы без должного ухода сугробы затрудняли продвижение отряда. Скитарии вязли во льдах, проваливаясь в него и оскальзываясь на спрятанных под снегом разрушенных остовах сервиторов, оставшихся во дворе навсегда. Те, кого они встретили по дороге отсюда, не должны были оставить сервиторов, попытавшись сломать или сожрать их хотя бы частично. Земля пошла глубокими трещинами, когда нечто огромное развернулось, круша своим телом угол здания неподалеку. Хедир развернулся в ту сторону и на некоторое время замер, идентифицируя новую угрозу.
Загрузка нового протокола под знаком особой важности заставила скитария моментально отдать приказ на отключение всех каналов обмена информацией, сопроводив его инфопакетом идентификации угрозы.
Махина класса «пес войны» издала жуткий по силе вой мусорного кода. Двое из отряда, не выдержав такого напора, рухнули вниз, задергавшись в предсмертных судорогах. Остальные сменили тяжелые лазерные пистолеты и игольники с разрывными наконечниками снарядов на плазменные пистолеты, которые тоже вряд ли могли как-то повредить продирающемуся вперед титану. Махина ревела, крушила все вокруг, ворочалась и протискивалась в узкий двор, запечатывая собой единственный путь к отступлению. Хедир понимал, что обратной дороги нет. По переходам, откуда они пришли, уже лезли тираниды. «Пес войны» поднял вверх свою звериную морду, искаженную хаосом и издал торжествующий вой. Залп плазмы немного опалил его грудь, заставив еще больше разозлиться и рывком высвободить тело из узкой ловушки зданий. Вниз посыпались огромные куски камня, пластины хрустального стекла и остатки лестничных переходов между корпусами. Осколки забарабанили по железным телам скитариев, еще одного солдата придавило частью панели с кусками лепнины, размозжив ему обе ноги и повредив кисть, в которой он держал оружие. Альфа-примус видел, как гасли один за другим огоньки сигналов его команды. Еще больше погибло до этого, став жертвами тиранидов. Теперь их оставалось всего четверо против махины хаоса, внутри которой обитал демон, захвативший это некогда величественное творение Омниссии. «Пес» издал вой, защита скитариев пошла помехами и начала сбоить. Хедир видел, как поле зрения сужается и расширяется, в нем начали появляться красные сигнальные метки нарушения функционирования его систем.
«Пес» наконец-то продрался сквозь узкий для него переход и одним прыжком оказался там, где только что стояли скитарии. Если бы Хедир в последний момент не махнул рукой, приказывая всем укрыться под стенами зданий рядом, махина раздавила бы их всех передними лапами. Опустив морду к самой земле, словно настоящая собака, махина осмотрелась по сторонам и поджала лапы, готовясь к очередному прыжку. Хедир перезарядил пистолеты и проверил, сколько у него осталось бронебойных гранат и мономолекулярных мин. Махина, казалось, вообще забыла про скитариев. Когда альфа-примус уже готов был отдать приказ дать залп в бок титана, из дыры, откуда вышли скитарии, волной повалили тираниды. Соседние колодцы и технические люки тоже сорвало с креплений, и оттуда так же полезли мерзкие твари. «Пес» войны подобрался и дал залп из главного орудия, сжигая первую волну. Запахло горелым хитином и сожженной плотью. «Пес» расставил передние лапы, и из плеч у него выдвинулись турели огромных лазерных пушек, начав методично добивать уцелевшего врага. За первой волной последовала вторая, но теперь тираниды сыпались с крыш зданий, позабыв про скитариев и начав атаковать махину хаоса. Хедир впервые видел подобное. Ему казалось, будто сражением кто-то управляет. Иначе никак невозможно было объяснить такое поведение махины и такую реакцию ксеносов.
Но чтобы это выяснить, следовало выжить. Хедир Про-01 отдал приказ отступать, заходя в тыл «псу войны». Истрепанные знамена и штандарты, колыхающиеся рядом с мордой титана, реяли на горячем от выстрелов плазмы ветру. Мутации и изменения корпуса с отметками одного из богов хаоса подсказали скитарию, что титан принадлежит Меняющему Пути богу Тзинчу.
Словно учуяв это, «пес» встрепенулся, будто отряхивая со шкуры нечто налипшее, поднял вверх морду и снова издал вой мусорного кода. На этот раз защита скитариев треснула окончательно. Хедир упал, чувствуя, что его тело больше не подчиняется ему. Его солдаты тоже повалились вниз, задергавшись в судорогах. На поле боя показался самый огромный тиранид, подгонявший оставшихся в живых более мелких особей вперед. Залпы из биооружия впивались в плоть махины, пытаясь прожечь и прогрызть его шкуру. Но титан не прожил бы так долго, если бы губительные силы хаоса действительно не защищали его. Попытки расстрелять «пса войны» из биопушек не дали результата. Только немного поцарапали и потрепали защитные пластины, да на пару мгновений перегрузили нестабильные щиты титана. Пес оттолкнулся задними лапами и в полете дал залп из плазменных орудий. Тиранида снесло к дальнему корпусу, проделав в нем изрядную дыру. Остальные особи, потеряв контакт и контроль управляющего разума, начали беспокойно тыкаться друг в друга, пытаясь вновь обнаружить связь и отыскать того, кто наладит координирование и отдаст приказы.
Кто-то навис над Хедиром, тенью заслонив и так сужающийся, рябящий помехами обзор. С того угла, под которым скитарий лежал на земле, не было видно деталей. Только толстые подошвы теплых ботфортов и прочные штаны с различными руническими письменами, вытесненными на толстой коже и изукрашенные серебряными вставками. Через альфу переступили так же легко, как он бы сделал это, окажись на его месте тело человека. Скитария это не обидело, он почти не фиксировал происходящего. Внезапно его потащило в сторону, уводя из-под удара новой волны мусорного кода и надвигающейся на него морды титана хаоса.

Контроль восстановлен, загрузка протокола проверки системы…
Подключение резервных блоков, тестирование системы…
Ошибка системы, требуется перезагрузка…
Подключение вторичного контура управления, частичное восстановление контроля системы без включения основных параметров…
Хедир поднялся и сел. Рядом с ним сидели его выжившие солдаты. Закуток, где они оказались, походил на небольшой каменный бассейн во дворе за пределами комплекса. Рядом находились люди, где-то издалека слышался рев титана. Альфа покрутил головой, обнаружив знакомое лицо.
— Приветствую техно-жреца Кирсану, — произнес он на машинном коде. Кирсана ответила на приветствие, не задействуя бинарик:
— Общение в инфо-сфере пока небезопасно. Предварительная проверка показала отсутствие заражения мусорным кодом, но требуется провести тесты в подходящих условиях.
Хедир кивнул. Он и сам понимал опасность заражения, но пока что плохо управлял своими системами после мощного удара титана. Рядом лежали четыре киберпса. Альфа присмотрелся к себе и к остальным скитариям. На запястье каждого виднелись следы зубов техноживотных. Кажется, их приволокли сюда псы, вытащив из-под удара. Хедир снова кивнул. Этот вывод показался ему наиболее логичным и не требующим дополнительных уточнений. Кирсана ковырялась своим механодендритом в сложной системе из проводов и расставленных по четырем сторонам выпуклых экранов из полупрозрачного кристалла. Хедир заинтересованно всмотрелся в механизм.
— Поле защищает нас от мусорного кода, — пояснила она, — но волны психической энергии от тиранидов могли повредить систему, я провожу тестирование.
На взгляд альфы, все работало отлично. Если бы это было не так, отголоски порченного кода титана уже резали бы слуховые системы скитариев и техно-жреца, но Кирсана с упоением продолжала свое занятие, и Хедир решил ей не мешать.
— Рад снова видеть инквизитора Браналли и его команду, — через какое-то время произнес Хедир. Кирсана повернула к нему голову, не отвлекаясь от ковыряния в системе экранов, и согласно кивнула в ответ.

Болтер выплевывал снаряды, украшенные священными письменами и молитвами, наполненные освященной солью и заговоренные с помощью молитв из тайных хранилищ Ордо Маллеус. Ракеты кусали титана за бока, заставляя злиться и стрелять еще больше. Инквизитор сменил обойму, мрачно осознав, что зарядов оставалось не так уж и много. Сидящая рядом с ним Валлея тоже перезарядила свое оружие, должное стрелять бронебойными пиропатронами с освященным прометием. Правая передняя лапа титана перестала двигаться, и «пес войны» поджимал ее, как раненый кобель, воя и скуля, рыча и угрожая обидчикам. Женщина посмотрела на инквизитора. Тот был полон решимости довести дело до конца. Его психический щит укрывал их обоих от колдовства Бога Перемен, когда титан пытался воздействовать на людей его магией. Браналли был силен, но не всесилен. Валлея чувствовала, как он слабеет, хотя инквизитор никогда бы не признался наемнице в этом. Она видела, как он все тяжелее и медленнее поднимает свой болтер, как он упрямо поджимает губы, как по лбу, не смотря на жуткий холод вокруг, у него катится пот. Кожа на лице инквизитора стала бледной, почти цвета снега. Порванная и опаленная в нескольких местах одежда пачкала белизну снега грязными кровавыми пятнами. Кираса и броня были пробиты, Браналли хромал на одну ногу, но упрямо продолжал пускать в титана болты, пытаясь пробить его защиту. Укусы из ручного болтера инквизитора мало причиняли вреда махине, и она, пытаясь быстро развернуться в узком квадратном дворе между корпусами, старалась поскорее выбраться на открытое пространство, где под небольшим каменным навесом укрылись инквизитор и наемница. Атака инквизитора сбила пустотные щиты махины, но не сумела серьезно повредить ей.
— Как можно было не заметить титана и тиранидов? — покачала головой Валлея. Браналли только зло хмыкнул.
— Кто сказал, что их не заметили? Я подозреваю, что карманная пария губернатора не просто так при нем. Он знал об угрозе, но ничего не сделал. Только подтянул к себе поближе гвардию и различные способы охраны. За что его ждет смертный приговор, когда мы вернемся.
— Если мы вернемся, — поправила его наемница. Инквизитор не стал спорить. Он болезненно сморщился, пытаясь приподняться для новой атаки. «Пес войны» как раз просунул опаленную и частично разрушенную морду между стоящими вплотную друг к другу зданиями, и инквизитор послал в нее сразу три освященных болта. Они разорвались в пасти махины, заставив титана жутко зарычать, издавая беспорядочные волны мусорного кода, от которого из ушей инквизитора едва не пошла кровь. Титан выдернул морду из арки, со злости начав крушить все вокруг. Вниз полетели обломки камня, пласкрита, железных и сталипластовых конструкций, куски крыши и огромные части разрушенных стен. Титан поднялся на задние лапы, обрушиваясь на остов здания, рядом с которым прятались инквизитор и наемница. В этот момент над верхушками дальних крыш показалась магнитная платформа. Огромное орудие, установленное на ней, навело прицел на титана, дожидаясь удобного момента для выстрела. Махина заворочалась, окончательно погребая под обломками двух человек. Платформа быстро приближалась, держа на прицеле слабое место титана, вернее, ожидая, когда оно откроется. «Пес войны» снова поднялся на задние лапы, и тут плазменное орудие с платформы выстрелило. За долю секунды до этого из второго ствола вылетели сразу четыре тяжелых больта, попавшие в щиты титана и перегрузившие их окончательно. Когда «пес» обнажил брюхо, шар раскаленной плазмы врезался в него, отбрасывая чудовищную махину далеко назад. Тело титана смяло и сровняло с землей небольшое четырехэтажное здание. Проносясь спиной вперед, умирающий титан сшиб нескольких выживших тиранидов и добил ворочавшегося в луже ихора обугленного симбиотического командира ксеносов.
— Чистая работа, — удовлетворенно хмыкнул Дафор, отходя от прицельной рамки спаренного орудия на магнитной платформе. Сидящий рядом с ним Йен только почесал татуированную щеку.
— А если бы мы их тут не нашли? — лукаво спросил охотник, желая поддеть компаньона. Дафор только мрачно оглядел уходящие вверх жирные струи дыма. Комплекс был почти полностью разрушен. Локальные пожары, образовавшиеся после выстрелов плазмой титана хаоса, отблескивали в прозрачных кусках хрустального стекла сотнями тысяч костерков на ледяном крошеве под ногами. Отобранные инквизитором гвардейцы под защитой нескольких единиц тяжелой техники, завязнувшей в паре кломов отсюда, вскоре должны были добраться и добить оставшихся нидов.
— Издеваешься? Эту хрень с орбиты должно быть видно.
— Надеюсь, милорд жив? — раздался голос Кирсаны из устройства связи. Дафор и Йен переглянулись. Об этом они как-то не подумали.

Их нашли только через два часа. Опрокинутый на спину «пес войны», не подававший признаков жизни, пока что не беспокоил команду инквизитора, к которой подключились пришедшие в себя оставшиеся скитарии. Их повреждения были легкими, позволяющими им выполнять миссию, пусть и со снижением скорости и эффективности в части боя. Схваток пока не предвиделось, и Дафор отправился с ними искать инквизитора Браналли и его спутницу. Ворча и негодуя, бывший арбитр таскал куски обломков, под которыми обнаружился слабый сигнал маячка. Киберпсы и скитарии явно преуспевали в этом больше человека. Кирсана продолжала следить за экранами, на всякий случай не торопясь собирать свою экспериментальную конструкцию и перетащив ее поближе к месту раскопок. Она то и дело поглядывала в сторону титана, проявляя свойственное любому механикус любопытство.
Браналли извлекли на свет зари без сознания. Пробитая в нескольких местах броня зияла опаленными дырами, плащ был похож на лохмотья, одной перчатки на руке не хватало. Вторым номером показалась Валлея. Сплошь залитая кровью, она трясла волосами, пытаясь прийти в себя.
— Где ты ранена? Что с тобой? — задал ей вопрос Дафор. В глазах арбитра появилось искреннее беспокойство. Валлея сначала не поняла вопроса. Она быстро осмотрела себя, но не нашла ни одной серьезной раны или даже царапины.
— Это не моя кровь, — она бросила взгляд на инквизитора, рядом с которым уже суетилась Кирсана, подключая портативный диагност и готовя медпакеты, — он меня защитил, — как-то растерянно добавила наемница. Она явно не привыкла принимать помощь, предпочитая сама защищать инквизитора и работать в его команде. Браналли продолжал находиться без сознания. Огоньки подключенного аппарата тревожно мигали красным, издавая в пространство зимнего утра пронзительные сигналы. Изо рта наемницы вырывалось частое хриплое дыхание, повисающее в воздухе облачками пара. Она не могла оторвать взгляда от тела инквизитора.
— Не моя кровь, — зачем-то повторила она еще тише. Дафор внимательно осмотрел Валлею, потом кивнул и покачал головой. Его темные, с проседью волосы блеснули в первых лучах восходящего солнца в зимнем разряженном воздухе горного массива. Серебряные пряди вспыхнули золотом, тут же погаснув, когда арбитр отошел к скитариям.
— Ваш транспорт далеко?
Механикус переглянулись. Альфа-примус выступил вперед.
— За нами должны были прислать челнок, но сигнал остался без ответа.
— Я так и думал, — удовлетворенно кивнул Дафор. — Тогда прошу на наш скромный грузовик, — он кивнул на платформу на магнитных катушках поблизости. Хедир издал звук, похожий на смешок, но больше никак не выразил своего отношения. Он отдал приказ на бинарике, и его скитарии легко подхватили наспех сотворенные носилки с инквизитором. Киберпсы прибились к ногам наемницы, приветствуя ее, как старого друга. Та рассеянно потрепала их по загривку, радуясь, что руки до сих пор оставались в прочных перчатках. К Гордон подошла Кирсана. Техно-жрец была странно задумчива и молчалива, поглядывая в сторону поверженного пса войны.
— Новости плохие, серьезные повреждения внутренних органов, пара переломов и сотрясение мозга. Это не считая глубоких ожогов, — быстро дала она сводку по Браналли. Валлея дернула уголком глаза, сунув разом задрожавшие ладони в подмышки, пытаясь скрыть их дрожь за попыткой согреть вспотевшие руки. Кирсана, кажется, не заметила этого, снова отвернувшись. А вот Дафор помрачнел от услышанных новостей.
— А с этим что делать? — ткнула механодендритом в сторону махины техно-жрец. Дафор шагнул вперед, отвечая на ее вопрос:
— А этим выродком варпа займутся другие шестеренки, — сурово выдал он. Кирсана только фыркнула в ответ, удаляясь прочь за скитариями. Дафор посмотрел на Валлею. Та казалась какой-то подавленной.
— Дафор, ты веришь в судьбу? — спросила она. Бывший арбитр крякнул, растирая замерзшие на утреннем морозце щеки.
— Да как-то не думал об этом серьезно. А почему ты спросила?
Валлея замялась, но решила ответить, провожая взглядом скитариев и инквизитора:
— Тимор подтвердил, что он должен умереть на алтаре Кхорна, — произнесла она тихо. — Кажется, он и сам в это верит, что существенно приближает его конец.
Дафор молча положил руку на плечо наемницы, и они зашагали прочь.

@темы: Творчество. Рассказы., Я и мои создания

---

Меня часто спрашивают обвинительным тоном, почему я не люблю компромиссы. Мне пофигу, насколько дальнейшая статья правдива и имеет доказательства, но автор отразил своими словами то, чего никак не могла высказать я.
Делать что-то потому, что не хочется огорчать - это раз.
Не идти на компромиссы потому, что я не хочу этого делать - это два.
Все.

09.12.2016 в 10:44

Пишет  Diary best:

Пишет  ler.:

Идёте на компромисс - делаете то, что хотят другие.
На днях забрела на Сноб и нашла замечательного автора-психолога Михаила Лабковского. Вот одна из его статей.

Идёте на компромиссы – проживаете чужую жизнь.

Компромисс – это ущербность и самообман, причем самообман из страха. Страхи могут быть разными, а их истоки почти всегда одни и те же, как и последствия компромиссов: человек проживает не свою жизнь, так и не узнав, кто он и чего хотел на самом деле.

Когда мужа или жену, празднующих золотую свадьбу, спрашивают, как им удалось прожить столько лет вместе, они обычно отвечают, что, мол, терпение и труд все перетрут и компромиссы – основа мира в семье. Чушь собачья.

А еще некоторые мужчины думают, что обманули весь мир, найдя компромисс: пусть жена стервозная, зато чистюля и вкусно готовит, а если что, у него еще и любовница шикарная есть. Компромиссный вариант. И не понимают, что счастье – это когда жена любимая и домой хочется идти.

А некоторые женщины думают, что это ничего, что муж не работает, зато ведет себя хорошо, тихо, делает все, что просят. И не понимают, что он так себя ведет из страха под названием «лишь бы не орала». Ну и так далее…

Пять типичных историй про вредные компромиссы.

История первая - о нашем, о дЕвичьем, хотя все условно, и в центре любой из ситуаций может быть представитель любого пола. Они все узнаваемы, и они вокруг нас.

Свадьба на носу, а невеста не очень понимает, как она относится к жениху. И начинает рассуждать: мне уже хорошенько за тридцать, а я ни разу не была замужем. Это во-первых. Во-вторых, у меня уже был парень, которого я сильно любила, переживала, ночи не спала, а он относился ко мне несерьезно, даже не предлагал съехаться, сейчас женат на облезлой мочалке. На фига та любовь? В-третьих, мать зудит: «Смотри, пробросаешься». И конечно, конечно! я очень боюсь остаться одна. Ну а в главных, товарищи, я понимаю, что мой будущий муж – хороший человек, который станет и хорошим отцом, и надежным спутником жизни. Но если честно, я его не люблю.

История вторая, про работу.

Девушка почти с отличием окончила филфак МГУ, а работает помощником руководителя в небольшой фирме, торгующей комбикормами. Логика такая: да, зарплата у меня небольшая, и в офис добираться далеко, и уж точно – комбикорм – не то, о чем я грезила, готовясь к экзаменам на романо-германском отделении. Но ведь сейчас в стране кризис! Сколько специалистов ищет работу! И вообще, где вы видели филологов миллионеров? А я в семь уже дома и могу делать, что захочу. Хотя шеф иногда напрягает в выходные, зато посреди рабочего дня я могу под столом читать художественную литературу и учить итальянский. Не век же в секретаршах ходить, может, начну когда-нибудь резюме рассылать на разные респектабельные вакансии.

История третья. Про друзей.

Холостяк, не наживший людей, близких по духу. Так получилось. В результате он пьет напитки, от которых ему тошно в компании людей, которые ему не интересны.

Анамнез: у меня есть постоянная компания «пацанов», с которыми мне не так уж весело проводить время. И потому что они вместо «здрасьте» начинают пить, а я не по этому делу. И потому что, напившись, они начинают говорить о бабах и футболе, и мне кажется, что я снова в пионерском лагере. Но что я буду делать, если перестану с ними встречаться? Сидеть перед телеком в полном одиночестве? Я слишком живо это представляю, содрогаюсь и поэтому, когда они звонят и говорят «в восемь, как обычно…», я отвечаю, что уже одеваюсь.

История четвертая. Про Римские каникулы.

Жена, дети, работа, все путем, деньги не то чтоб куры не клюют, но хватает. И, тем не менее, самое главное путешествие в жизни почему-то откладывается. Мечта остается хрустальной, мужчина чувствует себя не вполне счастливым, но умеет прислушаться к доводам рассудка и очень этим гордится. Типа: да, сколько я себя помню, мечтал поехать в Рим и Венецию. Думал, как только заработаю – сразу куплю путевку и туда! Но вместо этого уже 12 лет в отпуск езжу с семьей – то в Египет, то в Турцию. Потому что Европа – это как бы дорого, и неизвестно, отдохнешь ли там? А тут all inclusive, ешь-пей сколько влезет, сервис, море, еще и экскурсии в разные исторические места. Египетские пирамиды – конечно, не римский Колизей, зато, ептить, одно из семи чудес света. Сфоткался на фоне, выложил в «Одноклассниках» и ВК.

И пятая история. Про родителей.

Когда лет в 40-50 человек вдруг осознает, что жизнь прошла, а счастья нету, он начинает искать виноватых, «отматывает назад» и часто обнаруживает, что виноваты родители. Например: пожарником я хотел быть до 5 класса, потом ничего не хотел, а с 15 лет мечтал учиться в МГУ. Мне нравился и истфак, Институт стран Азии и Африки. Я готовился и, думаю, смог бы поступить. Но отец тоном, не терпящим возражений, сказал, что с моими способностями «чутьвышесреднего» туда соваться не стоит, что в армии мне за историю все быстро объяснят, а вот, например, в МИСИСе проходной балл вполне реальный, «давай смотреть на ситуацию трезво – сдаем документы туда». Учился через пень-колоду, позже стал искать способы заработать, теперь торгую комбикормами и завидую своей секретарше – она-то закончила МГУ. И, как сказал Карабас-Барабас в известном анекдоте: «Не о таком театре я мечтал…»

Что с ними не так?

Все эти подробности выясняются не сразу, а когда человек приходит к психологу с затяжной депрессией, жалобами на упадок сил, нереализованность в семье и работе, кризис. И надо сказать, что описанные модели поведения характерны не только для российских граждан. (Но вот, например, у нас в стране учителя и воспитательницы детских садов – вовсе не те, кто обожает детей, а жены военных). Но это, так сказать, общечеловеческая проблема, и родом она, конечно, из детства.

И родители, которые не поддерживали своих детей, не считались с их желаниями, игнорировали их просьбы - тут действительно сильно виноваты. Скорее всего, они и сами работали на нелюбимой работе и женились, может, случайно, и дома никогда не обнимались и тем более не целовались. В детей впиталась вся эта подавленность, рутина и общая неудовлетворенность собой и жизнью.

«Не лезь», «не трожь», «что за руки-крюки?», «ах, ты ГОРЕ МОЕ!», «свалишься же – мозгов не соберем», «не ребенок – а катастрофа», «не ребенок – а сплошное разочарование», «не ходи туда», «туда тем более не ходи» (продолжать можно бесконечно) и прочие характерные выражения убивают в маленьком человеке веру в свои силы, навеки поселяют в нем чувство тревоги и страха и убежденность, что у него НИЧЕГО НЕ ПОЛУЧИТСЯ - ни ума, ни талантов не хватит. Отсюда вывод: мол, надо как-то приспосабливаться, идти на компромиссы с собой и со всеми вокруг. В общем, жить не как хочется, а как можется. И это ужасно.

Ребенок, который с детства слышит: «Будешь есть то, что я приготовила», «будешь носить ту маечку, которую мы с матерью тебе купили», «поедешь в лагерь, который мы уже выбрали. Мы ведь его оплачиваем!» - со временем уверяется в своей ущербности. (Рукоприкладство – отдельная тема. Сейчас скажу, что это совершенно недопустимо). А повзрослев, в ситуациях, когда надо сделать выбор, он принимает компромиссные решения: «Чем вообще ничего не получится, гарантирую я себе хотя бы минимум благ» (непьющего мужика, институт с невысоким проходным баллом, работу с небольшой зарплатой и пр.) Ведь он не верит ни в себя, ни в поддержку окружающих. Он представления не имеет, что это такое и где все это брать. И еще боится.

Есть такой типа умный способ принять «взвешенное» решение, когда лист бумаги разделяется пополам и в одну колонку выписываются плюсы, а в другую минусы выбора в ту или иную пользу. Я активно против этого способа. Им пользуются люди с глубоким внутренним конфликтом. И, сделав выбор, они от этого конфликта не избавляются. Хваленый список плюсов и минусов так и болтается у них внутри, провоцируя невроз, а в своем решении они все равно сомневаются.

Я не сторонник и такого семейного строительства, когда психолог разбирает конфликты пары и вместе с супругами ищет возможности для компромисса. Я уверен, что муж не будет долго поднимать крышку унитаза в обмен на то, что жена не курит на кухне (и потому, что его психолог попросил). У пары есть шанс только в том случае, если муж поднимает крышку просто потому, что его жена попросила, а он ее очень любит и не хочет огорчать. А не потому, что жизнь состоит из компромиссов.

Что делать?

- Принимая решения, руководствуйтесь в первую очередь критериями «хочу-не хочу» и в последнюю «так правильно», «так эффективно». Ориентируйтесь на свои желания, интуицию, внутреннее чувство. Никакого рацио.

- А самое главное, попытайтесь своими силами сделать то, чего не произошло с вами в детстве: полюбите себя. И это очень конкретно.

- Никогда и ни от кого не терпите то, что вам неприятно. Приучайте себя сразу говорить о том, что вам не нравится. Ведь любой компромисс вынуждает вас делать то, что вы не хотите и не любите. А значит, делает вас несчастными.

Если та невеста откажется от мысли выходить за нелюбимого, с уважением и любовью отнесется к себе и своим чувствам, она обязательно встретит мужчину своей мечты и будет счастлива.

Если помощник руководителя поверит в то, что ее способности (и другие исходные) позволяют ей претендовать на вакансию мечты, она ее получит. И не одну.

Если мужчина однажды покинет бар, ту компанию, которая давно обрыдла, и начнет заниматься развитием своей личности, своей индивидуальности, делать то, что ему интересно, ходить туда, куда ему хочется, то он, конечно, встретит новых друзей, да еще и женится по любви.

Ну, а глава компании по продаже комбикормов, полюбив себя, поймет, что и в 50 лет не поздно идти учиться на историка и реализоваться в том деле, к которому лежит душа.

Так это работает. Я бы даже сказал – только так это работает. Люди, занимающиеся любимым делом, чувствуют драйв, их прет по жизни, они получают от работы удовольствие и как следствие зарабатывают намного больше тех, кто «тянет лямку». Поэтому есть и филологи-миллионеры, и нищие психологи. А я вот, например, хорошо зарабатываю…

Компромисс – это когда вы делаете то, чего вы делать не хотите. И в этом вся трагедия. Потому что человек счастлив в личной жизни и эффективен в работе только тогда, когда делает то, что любит.

[ссылка на оригинал]

Не свое | Не Бест? Пришли лучше!

@темы: Душевный чердак, Малость, а приятно, Не ворую, а заимствую